Дэвид Файнток - Надежда Дерзкого

Касавополус почти не выходил из машинного отделения. Уж не сделал ли он себе новый самогонный аппарат? Но я предпочитал не вмешиваться и не донимал его проверками. Как-то раз мы с Керреном сыграли партию в шахматы, и мне так понравилось, что теперь мы делали это дважды в день - утром и вечером. Хотя Керрен играл слабее Дарлы и Дэнни. Однажды нам помешал своим появлением Грегор, но я накричал на него, и в те часы, когда мы играли, он больше на мостик не приходил.

Однажды, это был уже тридцать пятый день нашего пребывания в рыбине, Касавополус передал мне просьбу Эдди Босса поговорить со мной. Я пригласил Эдди в офицерскую столовую, где обстановка более непринужденная, чем на мостике, чтобы побеседовать с ним за чашечкой кофе. Слава Богу, этого напитка и воды хватало, и я часто заглушал им голод.

Эдди молчал, глядя в пол и барабаня пальцами по столу, никак не решаясь заговорить. Я долго ждал, потом наконец решил заговорить на его жаргоне, немилосердно коверкая слова:

- Почему Эдди боится говорить командиру? Такой большой и такой трус!

- Вы не ссыльный, сэр, не чернь.

- Почему бы мне не научиться говорить по-вашему? Улыбка сбежала с его губ.

- Не надо, сэр,- сказал он серьезно. - Все помрем, вот что я хотел говорить. Помрем. Я ждал, что еще он скажет.

- Не надо смеяться над Эдди, командир,- продолжил он медленно, с трудом. - Не надо. Я знаю, теперь все равно. Вы учили меня читать. Понимаете... Можете учить меня вести хорошо, хорошо говорить? Как другие. Можете?

- На кого бы вы хотели походить, мистер Босс?

- Не на этих Верхних! Не на мистера Таера, не на Криса Дакко. Может быть... - Он покраснел, потупился. - На вас. Я знаю, это уже неважно. Ведь все помрем. Но перед смертью... - Он так и не нашел нужных слов и умолк, оробев.

Откуда-то из глубины памяти всплыла картина: комната отдыха на "Порции", Эдди Босс, склонившись над столом, старательно выводит буквы под диктовку Аманды.

- Ладно,- сказал я. - Два часа занятий утром с Уолтером Дакко, два часа после полудня со мной.

Он с благоговением взглянул на меня и несколько раз судорожно сглотнул, прежде чем смог прошептать:

- Спасибо.

Уолтер Дакко с готовностью согласился обучать Эдди, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся.

- Его надо учить не только правильной речи, но и всему остальному, манерам, походке. Ведь шаркает, как старик,- заметил Уолтер Дакко.

- Он прямо-таки жаждет учиться.

- Лучше бы оставался хорошим беспризорником, чем пытаться стать тем, кем вряд ли когда-нибудь станет.

- Парня надо учить, мистер Дакко,- спокойно сказал я, пропустив его резкое замечание мимо ушей.

- Разумеется, сэр,- криво усмехнулся Дакко. - Чем труднее задача, тем интереснее ее решать. Возможно, мне удастся воспитать его лучше, чем Криса.

- Возможно. Кстати, как поживает Крис?

- Мы... как бы это сказать... помирились.

На том наша беседа закончилась.

Касавополус выключил перегревшуюся систему регенерации и принялся ее ремонтировать. Полдня мы дышали консервированным воздухом. Но даже после ремонта система регенерации не могла очищать воздух как следует - он становился все хуже и хуже, но никто этого не замечал, поскольку процесс протекал достаточно медленно. Расчеты свидетельствовали, что мы раньше умрем от голода, чем от недостатка чистого воздуха.

Но мы старались не думать об этом и не падали духом.

Однажды во время ужина завыли сирены тревоги. Когда я примчался на мостик, Керрен доложил:

- В шлюпочном отделении резко упало давление. Дверь, ведущая в трюм, сломана.

Я выключил тревогу. Теперь от переваренной части корабля нас отделяло только шлюпочное отделение.

Шел сороковой день нашего заточения в рыбине. Ждать оставалось недолго.

В тот день исхудалый, изможденный Грегор Аттани, который всегда был рад беседам со мной, осмелился заговорить первым.

- Сэр, как вы считаете... - Он осекся, потом выпалил: - Могу я стать гардемарином до того, как... до того... - Он не договорил, не хватило духу.

- Как вы считаете, мистер Аттани, нужны мне теперь гардемарины? мягко спросил я.

- Не нужны, сэр. Простите.

Проклятие! Какой же я идиот! Надо же такое ляпнуть!

- Вы хотите получить звание? Или заслужить его? - спросил я.

- Заслужить,- без колебаний ответил Грегор.

- Филип... Мистер Таер обучал вас навигации?

- Так точно, сэр. Теперь я штудирую ее по учебникам.

- Ваше поведение весьма похвально, мистер Аттани. Рад, что вы доросли до офицерского звания. Продолжайте изучать навигацию. В меру своих сил попробую вам помочь, хотя, признаться, в навигации я не силен. Керрен будет давать вам задачи для упражнений. По два часа в день изучайте с главным инженером сверхсветовой двигатель. До завершения учебы освобождаю вас от всех обязанностей.

- Спасибо, сэр. - Отдав честь не хуже выпускника Академии, он повернулся кругом и вышел строевым шагом.

Я сделал для него все, что мог. Пусть эта маленькая радость облегчит его страдания. Утвердит ли его в звании Адмиралтейство - меня не беспокоило. Ведь до Адмиралтейства мы не доберемся.

Теперь по утрам я обучал Грегора навигации, а после полудня Эдди Босса - хорошим манерам. В перерыве между занятиями играл в шахматы с Керреном. Иногда после скудного ужина заходил в комнату отдыха поболтать с кем-нибудь из пассажиров, обычно с Анни, Жанной или миссис Ривс. С удивлением я обнаружил, что такой образ жизни мне по душе. Особенно мне нравилась Анни, даже несмотря на ее отвратительные манеры.

Происходило что-то невероятное. Пассажиры вели дневники, изучали древние языки, смотрели серьезные фильмы, которыми в суетной повседневности ни за что бы не заинтересовались. Все это помогало преодолевать постоянное чувство голода. По молчаливому уговору запрещалось даже упоминать о неминуемой гибели. Я принял решение не надевать скафандр, если дверь шлюпочного отделения, ведущая в коридор, прорвется. В скафандре запаса воздуха хватит лишь на несколько часов. Я сам удивился спокойствию, с которым ждал конца.

Эдди Босс теперь обдумывал в разговоре каждое слово, произносил его правильно, не коверкая, как это бывало прежде. Часто пускал в ход изысканно вежливые выражения, которым обучил его Дакко. Никто из беспризорников, зная его крутой нрав, не смел над ним насмехаться.

Криса Дакко я постоянно загружал работой, давал ему бесконечные поручения, назначал командиром отряда, которому предстояло выполнить то или иное задание. Крис исполнял все беспрекословно.

- Он очень боится смерти,- сказал мне как-то его отец.

- Вижу,- ответил я. К сожалению, утешить Уолтера Дакко мне было нечем.

Однажды Крис тихо сидел в углу комнаты отдыха и вдруг разрыдался. Его отец, несколько пассажиров и я неловко молчали, не зная, как реагировать. Наконец к Крису подошла Жанна, обняла его, а потом увела. Я возблагодарил Господа Бога, моля благословить юную спасительницу.