Михаил Кликин - Ни слова о магах

Праздник начался.

Вселес обходил костры, присаживался, пожимал руки, смеялся вместе со всеми, брал куски мяса, когда ему протягивали, совал в рот. Запивал из своей собственной фляжки. Посматривал на гостей.

– Пожалуй, я тоже попробую, – сказал кто-то из своих. Стас повернул голову. Невысокий усатый стрелок – кажется, его звали Тленом, – достал нож и поднялся. – Отрезать еще кому?

– Мне, – откликнулись сразу несколько голосов. – Мне тоже…

– И вы будете это есть? – спросил Джош. – Эта тварь перед смертью отведала человечины, а теперь вы будете это есть?

– Перестань, Джош! – поморщился Глен. – Не порти аппетит. Когда еще доведется отведать свежего мяса, хорошенько прожаренного на углях? Может, уже никогда. Сегодня же последний вечер. Я прав?

“А ведь действительно, – подумал Стас, – осталось всего несколько часов… Последний вечер. Перед боем. А никто еще ничего об этом не сказал”.

– Как хотите, – сказал Джош.

– Да брось ты! – Глен усмехнулся. – Вспомни, какой только гадостью нам не доводилось питаться.

– Дело ваше, – отмахнулся Джош.

Вскоре почти все стрелки держали над углями нанизанные на острые прутья мясные полоски – капли жира и сока тяжело шлепались на угли, шипели, чадили. Стрелки с этими длинными прутьями напоминали удильщиков, забросивших свои снасти в огненный омут. Кто-то из молодых уже сбегал за сухарями и питьевой водой, заодно прихватил чеснок, лук и соль.

– Как там лошади? – спросил Джош.

– На привязи. Спокойные.

Люди Вселеса затянули песню. Петь они не умели, просто рвали глотки, ревели, пытаясь перекричать друг друга. Легорн приподнялся, посмотрел в сторону, где должен был находиться отряд троллей. Ничего не разглядев во тьме, окружавшей костры, сказал Стасу:

– Я отойду, проверю, – и скользнул в темноту, мимо стрелков, мимо людей Вольной Стаи. Стас отметил, как все замечающий Вселес недовольно покосился воину вслед. Но не прошло и минуты, как Легорн вернулся, выдохнул:

– Все в порядке, – и уселся на место. Мясо он не ел, только жевал понемногу сухари, прикусывая зубчиком чеснока.

Стрелки разговорились. Стас особо к их разговору не прислушивался, думал о своем, но краем уха кое-что улавливал – стрелки говорили о деньгах, травили старые байки о былых временах, хвастались оружием, подшучивали над молодыми и над канонирами. И ни слова о том, что совсем скоро – бой. Ни единого вопроса – сколько же врагов? Какой план? Есть ли карта местности? Как лучше расположиться?

Для стрелков все просто – стрелять, пока есть патроны и пока есть в кого стрелять.

Тихо подошел Вселес, встал за спинами. Стрелки по-притихли, косясь на неподвижную фигуру. Кто-то что-то пошутил про подпаленную бороду, шутку поддержали недружными смешками. Вселес, видимо, понял, что смеются над ним, но не показал вида. Стоял неподвижно, и только глаза двигались, перебегая с лица налицо. Его присутствие тяготило, стрелки нахмурились.

– Спроси, что ему надо? – сказал Джош, обращаясь к Стасу.

Вселес словно понял вопрос, сказал, не дожидаясь, пока Стас переведет:

– Вы все должны есть.

– Говорит, все должны есть.

– Так мы и едим! – Джош развел руками, показывая на сухари, на порезанные дольками луковицы, на головки чеснока.

И вновь Вселес понял его без перевода:

– Мясо дракона должен съесть каждый.

– Спроси его сейчас, – сказал Хурхас, и Стас сразу понял, что маг имеет в виду.

– Присаживайся, вождь, – сказал Стас и подвинулся, освобождая место на краешке бревна. – Есть разговор.

Вселес глянул на мага – на старшего, – кивнул ему и остался стоять.

– О чем ты хочешь поговорить?

– Может, все-таки присядешь?

– Что ты хочешь мне сказать? Стас переглянулся с Хурхасом.

– Твое племя…

– Стая! – перебил Вселес. – Не племя, а Стая! Вольная Стая. Мы все из разных племен.

– Пусть так, – пробормотал Стас по-русски. Вселес нахмурился, не понимая, переспросил!

–Что?

– Я спрашиваю: люди твоей Стаи – воины?

– Нет, – твердо ответил Вселес и Стас поперхтлулся. Он-то думал, что этот вопрос относится к разряду риторических, ведь и так видно, что люди эти – не крестьяне не торговцы, не ремесленники.

– А кто же?

– Мы – плотники.

– Что? – Стас подумал, что неправильно что-то понял. Все же язык незнакомый.

– Плотники. Мы строим дома, храмы, башки. Все, что можно построить из дерева.

– Но… как же это? плотники?… А щиты? А одежды – полторы сотни плотников?

– Сейчас просто нет работы. Не сезон. Но когда наступит время, мы разойдемся и будем строить дома.

– А сейчас?

– А сейчас не сезон.

– Но что вы делаете сейчас?

– А сейчас мы принимаем дракона в свою Стаю… – Вселес усмехнулся, оперся о плечо Стаса, перешагнул через бревно и присел с краю. Он поправил топор, торчаший из-за пояса, обвел глазами притихших стрелков, задержи, взгляд на Легорне, его мече. Вновь кивнул Хурхасу. Сказал весомо, со значением: – Мы едим его тело, чтобы получить его душу. Сердце его придает храбрость. Мясо – силу. Печень – выносливость. Каждый должен отведать мяса дракона… Так о чем ты хотел поговорить?

– Я… – Стас немного растерялся – Мы… Нам нужны воины. Хорошие бойцы. Мы готовы заплатить.

– Бойцы? И с кем же вы собираетесь биться?

Стас уже справился с замешательством, и голос его окреп:

– А это важно?

– Возможно, да… – Вселес обернулся, посмотрел на своих людей. – А возможно, и нет.

– Так вы присоединитесь к нам?

– Нет.

– Почему?

– Мы не наемники. Мы плотники. Да, иногда мы сражаемся. – Вселес досадливо мотнул головой и поправился: – Мы часто сражаемся! Но мы всегда знаем, за что бьемся. А вы и сами… – Вселес замолчат, вытянул шею, напрягся, насторожился, словно прислушиваясь к чему-то, и вновь Стас подумал, что в каждом мире, возможно, своя магия, своя Сила. – Вы и сами не знаете.

– Мы заплатим, – сказал Стас.

– У вас нет ничего, что могло бы нам пригодиться.

– Мы можем заплатить золотом.

– Золотом? – Лицо Вселеса ничего не выражаю, но в голосе слышалось удивление. – Золотом? Зачем нам золото? Оно ни на что не годно!…

Снова люди Вольной Стаи затянули дикую песню. Похоже, они захмелели – не то от обильной пищи, не то благодаря содержимому непустеющих фляжек. Вселес жестом показал, чтобы ему дали мяса. Кто-то из стрелков передал прут с несколькими нанизанными кусками. Вселес протянул его Стасу и сказал:

– Все должны есть.

Мясо как мясо. Чуть подгоревшее снаружи, сырое внутри.

– Ладно. Все, так все.

Мясо было жесткое, безвкусное, несоленое. На зубах скрипнул крепкий уголек, хрустнул, крошась, и Стас испугался, что это сломался зуб, выплюнул недожеванный кусок. Мелькнула мысль – стоматолога здесь не найти. Вселес поморщился, качнул головой.