Иэн Бэнкс - Инверсии

Но все это было давным-давно. Все это.

Записки наложницы Перрунд (которые перекликаются с моей историей и включены мной сюда почти без изменений, за исключением тех немногих мест, где ей изменял вкус и стиль становился чересчур уж орнаментальным) я нашел сам, прочтя сначала их версию, записанную в форме пьесы, в одной из библиотек Гаспида.

Я оборвал ее записки там, где оборвал, потому что с этого момента две версии изрядно расходятся. В первой дошедшей до меня версии, изложенной в виде драмы в трех частях, телохранитель ДеВар пронзил госпожу Перрунд мечом, мстя ей за смерть своего хозяина, а потом вернулся к себе домой в Полутайные королевства, где обнаружилось, что на самом деле он – принц, изгнанный из дома отцом в результате прискорбного, но не бесчестящего недоразумения. За этим следовало примирение на смертном одре в сопутствии цветастых речей, смерть короля и вступление на трон ДеВара, правившего с тех пор мудро и взвешенно. Признаю, что такая концовка, на мой вкус, в нравственном отношении более удовлетворительна.

Та версия, которая считается написанной рукой госпожи Перрунд (и которая, по ее словам, была написана только для того, чтобы опровергнуть сенсационную ложь версии драматической), отличается от первой как день от ночи. В ее записках телохранитель, чье доверие она обманула и чьего хозяина таким жестоким образом предала смерти, взял ее за руку (с которой она только что смыла кровь его хозяина) и вывел из гарема. Тем, кто в волнении ждал у дверей, они сказали, что с УрЛейном все в порядке: он наконец-то уснул, узнав, что причина болезни мальчика обнаружена.

ДеВар заявил, что должен отвести наложницу Перрунд к начальнику стражи ЗеСпиоле, чтобы подвергнуть перекрестному допросу с обвинившей ее (ложно, как он подозревает) нянькой. ДеВар извинился перед главным евнухом Стайком и вернул ему связку ключей. Он приказал части собравшихся стражников остаться там, а остальным – возвратиться на свои обычные места, к своим обычным заданиям. После этого он вежливо, но твердо увел госпожу Перрунд.

Конюх, который седлал для них скакунов, видел, как оба покинули дворец, а многие честные граждане сообщали потом, что видели, как эти двое покинули город.

Приблизительно в то время, когда они выехали из северных ворот города, Стайк попытался открыть двери, ведущие в малый дворик на верхнем этаже гарема.

Ключ никак не хотел входить в скважину – что-то ему мешало.

Двери пришлось сломать. Оказалось, что постороннее тело, вставленное в скважину, после того как двери были закрыты, являет собой кусочек мрамора в форме мизинца, отломанного от руки одной из дев в центре фонтанной чаши.

УрЛейн был найден в спальне, примыкающей к дворику. Простыни на кровати были пропитаны его кровью. Тело уже остыло.

Ни ДеВара, ни Перрунд так и не поймали. После приключений, о которых в записках не сообщается, они направились в Монтелоччи, что в Полутайных королевствах, где, как это ни удивительно, ДеВара никто не знал, зато сам он немало знал об этих землях и сумел быстро создать себе имя.

ДеВар и Перрунд стали торговцами, а впоследствии основали банк. Перрунд написала свои записки, которые и составили половину моей книги. Они поженились, и их сыновья (а предположительно, и дочери) по сей день управляют торговым домом, который соперничает с нашим кланом Мифели. Символ их компании, как говорят, – обычное кольцо, какое получается, если отрезать кусок трубы. (Этот символ, как я думаю, – лишь частичка из целого ряда перекличек внутри этих историй и между ними, но, поскольку скрытый их смысл слишком сложен и моя старая голова уже не может его постичь, я предоставляю читателю самому выявить точки соприкосновения, самому сделать выводы, самому пораскинуть мозгами.)

Как бы то ни было, но в записках этих сообщается, что ДеВар и Перрунд погибли во время путешествия в горах, погребенные лавиной, пять лет назад. Могилой им стали снег, лед и неумолимые горные пики, но, поскольку погибли они после долгой и счастливой совместной жизни, я беру на себя смелость повторить, что относительно их судеб предпочитаю первую версию, пусть она и не подтверждается фактами.

И вот теперь, пожалуй, двойная моя история подошла к концу. Не сомневаюсь – многого я не сказал, многого из того, что с немалым на то основанием можно было бы включить в эту книгу, если бы мы (я) знали капельку больше и обнаружили еще чуточку, но, как я указывал выше, иногда (а может быть, и всегда) приходится довольствоваться тем, что есть.

Моя жена должна скоро вернуться с рынка. (Да, я женат и сегодня люблю свою жену не меньше, чем любил всегда, – люблю ее саму, а не мою утраченную любовь в ней, хотя, должен признаться, она немного похожа на доброго доктора.) Она взяла с собой двух наших внуков, чтобы купить им подарки, а вернувшись, они попросят меня поиграть с ними. Я теперь так стар, что почти не работаю, но жизнь есть жизнь, и ее нужно дожить.