Страна Червя. Прогулки за Стену Сна - Гари Майерс

Я глянул назад в коридор, туда, где её оставил. Литэ не пошла со мной до самой двери, ибо её кузены не должны были заметить нас вместе. Она лишь привела меня достаточно близко, для уверенности, что я найду эту дверь, а ещё, думаю, для уверенности, что я не раздумаю через неё проходить. Полагаю, Литэ и сейчас наблюдала за мной из темноты. Но я не видел её и не знал наверняка.

Если она сомневалась во мне, то поступала мудро. Пока Литэ была рядом, а дверь далеко, я неукоснительно стремился к цели. Сейчас, когда я остался один, а дверь виднелась прямо передо мной, я медлил. Но кто бы не помедлил перед дверью с подобной историей? Отец Литэ умер за этой дверью, её деда закололи прямо на глазах у его объятой ужасом королевы. У этой двери произошла удивительная встреча Пума со старым Омбросом. И теперь мне следует пройти через эту дверь, чтобы самому встретиться с Омбросом.

В комнате за дверью не царил мрак. Она была освещена одной-единственной свечой, в серебряном подсвечнике на полке огромного, пещероподобного камина, занимающего значительную часть дальней стены. За его решёткой не пылало пламя. Я заметил ещё две двери — в стенах по обе стороны от камина. Перед ним стояли два одинаковых кресла, обращённые наружу, к центру комнаты. В кресле слева от меня сидел Намброс. Он так и оставался в торжественном наряде, только ослабил тесьму и воротник.

— Заходи, Мадор. Я ожидал тебя. Заходи и поставь свою свечу.

Я вышел на середину комнаты, так непринуждённо, как только смог. Но его присутствие поразило меня. Намброс должен был понимать, зачем я здесь. Он ждал моего появления. И было бы чересчур смело рассчитывать, что теперь он отойдёт в сторону и позволит мне сделать то, зачем я сюда явился. Часом раньше это меня бы не смутило. Он — просто один-единственный человек, и к этому времени я совершенно убедился, что в пределах слышимости стражи нет. Но, выслушав рассказ Литэ, моё отношение к Намбросу переменилось. Я не мог удержаться от мысли — а не был ли он больше, чем просто человек.

— Благодарю, — отозвался я, — но не стану задерживаться. Я пришёл повидаться с твоим братом. Полагаю, он находится за одной из этих дверей.

— Да, он там. И через минуту мы сможем к нему войти. Но сперва следует решить, о чём ты собираешься с ним беседовать.

— Я уже говорил тебе. У меня послание к нему от Изодомога.

— Да, ты говорил. Но, как ты уже знаешь, я привратник моего брата. Никто не сможет повидаться с ним, если не пройдёт в эту дверь. И никто не сможет пройти в эту дверь, не обосновав передо мной, зачем ему проходить. Так что бы не избавить нас обоих от небольшого беспокойства и поведать мне истинную причину твоего появления здесь?

— Я сообщил тебе истинную причину. Можешь верить ей или нет, как пожелаешь. Но твоя вера или неверие не изменят моей цели. Если у тебя ещё остались сомнения, можешь развеять их и сам прогуляться по катакомбам. А мне необходимо заняться своим делом.

Я отвернулся и направился к правой двери. Неизвестно, попытается ли Намброс меня остановить. Неизвестно, так ли он неуязвим для физического нападения, как приписывала ему Литэ. Но для себя решил — если он преградит мне дорогу, то я испробую его неуязвимость.

Но приготовился я лишь к физическому насилию. А не к словам, которые он выкрикнул мне вслед.

— Прогуляться по катакомбам? Дражайший Мадор, а как по-твоему, где я был последние два часа?

Лишь услыхав эти слова, я сразу понял, какую ловушку они таят. Но не смог удержаться от соблазна.

— Ты ходил в катакомбы?

Он улыбнулся.

— Это единственный способ развеять мои сомнения. А сомнения были очень сильны. От отца я слыхал про Изодомога, но всегда считал его мифом, наваждением, порождённым отцовской старостью и страхом смерти. Так что, как видишь, я ничуть и не собирался верить твоему утверждению. Однако то, что ты вообще его упомянул, свидетельствовало, что этот вопрос вовсе не такой уж определённый, как я считал. Следовало изучить его получше.

Это оказалось довольно несложно. Я без труда нашёл дорогу, поскольку лишь этим утром побывал там, присматривая за погребением нашего усопшего короля. Перед тем, как оставить подземелья, я проследил, чтобы ворота заперли, но теперь обнаружил, что они открыты. Это говорило в пользу твоей истории, поскольку она не стоила бы ни гроша, если бы тебе не удалось проникнуть внутрь.

Прежде там не было никакого привратника, но что это доказывало? Сейчас там тоже не оказалось никакой таинственной фигуры в капюшоне. Впрочем, то, что привратника там не нашлось, явно свидетельствовало против тебя. Однако, тогда я уже зашёл настолько далеко, то ничего не потерял бы, продолжив расследование дальше. Так что я отправился на поиски того прохода, куда, по твоим словам, ты последовал за тем дивным проводником.

Это тоже удалось без труда. Ибо, хоть из главной галереи открывалось множество проходов, незамурованным оставался лишь один. А потом твои следы в пыли подтвердили, что это тот самый проход. Теперь я загорелся азартом, ибо увидел первое доказательство, что ты побывал в катакомбах и побывал там не в одиночку. Ничто не удержало бы меня от того, чтобы дальше идти по твоему следу. Даже это оказалось легче, чем я ожидал, поскольку, хотя следы твоего прихода и ухода спутывались, всё равно было довольно очевидно, каким путём ты шёл.

Я следовал за тобой до начала лестницы, где ты нагнал своего загадочного спутника. Там ты повернул назад, а он в одиночку отправился дальше.

— Но ведь так я и говорил тебе, — перебил я Намброса. — И весь твой рассказ лишь доказывает, что мои слова — правда.

— Так и было бы, поверни я тоже обратно. Но я этого не сделал. Твой спутник пошёл один, а я — следом за ним.

Я поступил так не без опасений. Теперь моя уверенность в направлении пути поубавилась, потому что здесь твоя история уже не направляла меня. Сам путь тоже изменился, потому что я вышел из катакомб и очутился на каменной равнине с тянущимися по ней рядами огромных каменных колонн. Но следы твоего спутника выделялись отчётливо, как никогда. И я ощутил, что слишком близок к самому сердцу тайны, чтобы теперь повернуть