Тайны старого дома - Ульяна Каршева
— Точилка вроде на столе оставалась, — вспомнила Нина. — Сейчас быстро заточу и продолжим.
Продолжить не удалось.
То ли Санька выговорился (на что Нина сильно надеялась) и высказал самое страшное для себя, то ли устал. Но, когда она снова прилегла рядом с сыном, только и обнаружила, что он спит. Даже одеялом укрылся по плечи… Оглянулась: Анюта тоже больше не лежала, раскинувшись. Без движения остыла, и теперь только нос торчал из-под одеяла… Делать нечего. Перегнувшись назад, она положила на пол альбом и заточенный карандаш.
Потом поняла, что при свете торшера, направленном на них двоих, заснуть не удастся, и встала. Выключила торшер и отнесла его в угол комнаты, к котятам, которых проверила — нет, тоже спят. Затем уже привычно воткнула ночник в розетку и вернулась к дивану… Спали головами к шифоньеру, и сквозь окно, в которое, глядя утром, видели монастырские стены, сейчас виднелись прутья сирени и за ними — тёмный холм. Фонарей вокруг дома с этой стороны нет — знала Нина. Это внизу, где два этажа, свет доходил из-за фонарей при дороге…
Спать — очень хотелось. Мешала уснуть мысль о том, что Санька среди ночи может вновь описаться. Нет, она подстраховалась и под простыню сунула кусок плёнки — от полиэтиленового мешка, в котором родители сбрасывали одежду с балкона. Но сама мысль… Проскочило напоминание, что он не только описаться может, но и снова попытается сбежать… Тем не менее вскоре Нина заснула. Помогла ли тому предыдущая бессонная ночь, день ли, когда хотелось хоть на минутку сомкнуть глаз, да не получилось.
…Из сна выбиралась тяжело. Будто из глубокой ямы. Слишком странные звуки сопровождали неурочное пробуждение.
Сначала — что-то тупое, как будто где-то рядом кидали снежки в… картон? Она даже промельком сна увидела это: летят рыхлые (она твёрдо знала это во сне) снежки и врезаются в картонные коробки, оставляя на ней вмятины… Как будто первая ступень к побудке. А потом словно кто-то понял, что этим приглушённым стуком не добиться, чтобы она встала. И обиделся. Заплакал. Тоненько-тоненько, но так, что по сердцу продирало этим пронзительным плачем.
Глаза открыла, но решила, что всё ещё спит.
Темно. Как и полагается, когда глаза закрыты. А потом она вдруг с изумлением поняла, что нелогично: у неё-то глаза открыты! И на всякий случай села на край дивана.
Нет, всё равно темно. Лампочка ночника перегорела?
Нина машинально потрогала спящего рядом Саньку. Неподвижен, но сопит. Спит, в общем. Так же машинально сунула руку под одеяло. Сухо.
И вздрогнула, когда снова тоненько заплакали.
Котята!
Она с облегчением встала, сонно сердясь, что ночник так не вовремя перегорел.
Торшер решила не включать. Много ли мебели в комнате? Она и так знала, как подойти к коробке, чтобы посмотреть, что там, с котятами.
И остановилась на полушаге.
Снова тот же тупой стук. И доносится он из угла, где стоит коробка с котятами.
Взяла мобильник и поспешила к коробке. Присела перед ней и включила экран. Не поняла сначала: оба котёнка пытались вылезти из коробки. Они цеплялись своими пока ещё слабыми когтишками за стенки картона — и, слабые ещё, не удерживались на высоте, шлёпались назад. Тупой стук.
— Что же вы, маленькие… — еле слышно даже для себя прошептала Нина.
И оглянулась на шорох за спиной. В трудно проницаемой тьме заметила какое-то шевеление на кровати Анютки. Как-то кровать дочки не должна была выглядеть так, как она сейчас выглядела. Погладила неугомонных котят и подошла к кровати. И замерла: Анюта сидела, а не лежала. Причём сидела как-то так, что сразу стало ясно: дочь собирается встать и пойти куда-то…
Обыденно привычная мысль: в туалет собралась?
Снова пронзительно запищали котята в коробке.
Сердце дрогнуло. Не в туалет. Нина быстро села рядом и обняла Анюту. Как большую и тёплую куклу. Аж испугалась. Малышка сидела жёстко, словно сосредоточенная на чём-то… Включить свет и посмотреть, что с дочкой происходит? Может, она испугалась мяуканья котят? А те заливались так, как будто их… мучают!
Нина быстро сообразила: даже если Анюта собралась куда-то, три запора на двери не позволят ей выйти даже в коридор. Так что… Она быстро встала и снова бросилась к коробке, где уже отчаянно орали котята.
Два шага — и оцепенела на месте, глядя в окно.
На том чёртовом фоне холма, мерно покачиваясь в ночном воздухе, зависли мутные столбы.
Первая реакция: «Санька прав. Они разные…»
Вторая — медленно, но неудержимо нарастающая злость, которая подтолкнула её к окну завопить: «Вон отсюда!» Остатки понимания, что она может перебудить весь барак, но ничем не докажет, что сюда приш… прилетели те, кто своим зовом уводит из комнат детей… Сочтут ненормальной — как минимум…
Стремительно обернулась: едва видная в тёмной комнате маленькая фигурка дочери двигалась к занавеске.
Обозлённая до слёз, Нина схватила малышку — та не сопротивлялась. И положила её на постель, укрыла одеялом. А затем… будто взорвалось в голове всё, что она слышала о происходящем в бараке. Подоткнула одеяло вокруг Анюты и метнулась к коробке с котятами. Не вынула зверёнышей, а цапнула саму коробку. Только развернулась — сердце дёрнулось раздирающей болью: на краю дивана уже сидел и Санька!..
Подождёт… Задыхаясь от нереальности происходящего, Нина бросилась к Анюте — та уже медлительно заворочалась — и положила её на грудь замолкшего, чуть он оказался в руках хозяйки, котёнка. В три широких шага одолела расстояние до дивана, до Саньки, быстро поставила коробку со вторым пронзительно вопящим котёнком и, схватив сына, развернула его назад, спать. Две-три секунды — и котёнок притих, очутившись на груди мальчика… Нина бессмысленно попятилась к занавескам и здесь окаменела, догадавшись, зачем ей сюда: так захотелось держать под контролем обоих своих детишек. И окно — со смутными столбами за ним.
Но дети даже не шелохнулись за те долгие и томительные минуты, пока она стояла между сервантом и шифоньером, переводя взгляд с одного на другую, ожидая чего угодно и ужасаясь, что не сумеет справиться с тем, что, возможно, вот-вот произойдёт…
Но молчали дети, и она слышала их сопение глубоко спящих. Молчали и котята на них, едва видные в темноте…
А те, за окном, неподвижно висели, будто не веря, что им не удалось вызвать тех, кто им нужен… Нина, полностью пришедшая в себя, медленно подняла руку — вытереть со лба пот. Когда
