Марионетки - Татьяна Владимировна Корсакова
Самим собой Зверёныш становился лишь по ночам, когда под покровом темноты рыскал в окрестностях озера и наверняка забредал на окраину дачного поселка. Ничего плохого он не делал, но до Стеши доходили слухи о странном поведении местных собак. Странном для дачников, но не для неё. Звери чуяли болотного пса и боялись его, в какой бы ипостаси тот не пребывал. Боялись до недавнего момента.
…Этот кот был изможденный, израненный, тощий и грязный до такой степени, что было непонятно, какого цвета его шерсть, но он не испугался Зверёныша. Мало того, он, кажется, даже вступил с ним в бой. Поверить в такое Стеше было тяжело, но ещё тяжелее ей было поверить, что хозяином кота оказался Стэф.
В своем озёрном доме она чувствовала себя словно в надежной крепости. А озеро было её защитным рвом. И в доме, и на озере она могла быть самой собой, как Зверёныш. Ей не нужно было примерять личины, изображать из себя ту, кем она не являлась. Ей можно было расслабиться.
Кажется, расслабилась она слишком сильно. Что успел увидеть Стэф? Или не успел увидеть ничего? Нужно будет при возможности спросить у Зверёныша, на каком этапе он его остановил. Может, и не случилось ничего страшного. Может, обошлось.
Стеша вперила взгляд в широкую спину Стэфа и решительно одернула полотенце. Она уже не та потерянная девчонка, которую они вытащили из Мари. За год она многому научилась и многое осознала. Ее голыми руками не возьмешь.
– Что вы здесь делали? – спросила она, продолжая буравить взглядом спину Стэфа. Лучше спросить его об этом сейчас, пока он не смотрит в её сторону.
Он посмотрел. Остановился, развернулся, смерил взглядом с головы до ног, улыбнулся чуть кривоватой и чуть растерянной улыбкой.
– Я здесь гулял, – сказал, наконец.
Не сказал, а соврал. Потому что очевидно, что никто не станет гулять на этом берегу просто так. Он не станет гулять!
– С котом? – Стеша указала подбородком на затаившегося кота.
– Сначала без кота, потом с ним. – Улыбка Стэфа сделалась задумчивой, словно он удивлялся какому-то своему решению. – Он лежал на дороге. Помирал. Кажется.
Кот мяукнул. Голос у него был громкий, совсем не как у помирающего.
– Кстати, его зовут Братан.
– Братан?.. Странная какая кличка.
– Не более странная, чем у вашего пса.
Крыть было нечем. Да и незачем. Каждый имеет право называть своего питомца так, как ему хочется.
– Так зачем вы здесь… гуляли? – спросила Стеша, переступая с ноги на ногу. На вопль кота она бежала с такой скоростью, что позабыла надеть шлепки, и сейчас ей все время приходилось смотреть на тропинку перед собой.
– Мы здесь гуляли по делу, – ответил Стэф после недолгих колебаний.
– По какому делу?
– Я хотел убедиться, что с тобой… с вами все хорошо, – сказал он и снова повернулся к Стеше спиной, словно ему были неинтересны ни её реакция, ни её ответ.
– С нами все замечательно!
Сухая ветка под босой ногой вдруг покрылась инеем и треснула, загоняя в кожу занозу. Стеша ойкнула. Зверёныш ринулся к ней. Кот Братан участливо мяукнул, а Стэф обернулся.
– Что случилось? – Его голос звучал ровно, почти равнодушно. До обидного равнодушно. Хотя, с чего бы ей обижаться?
– Оступилась, – сказала Стеша и вцепилась в загривок Зверёныша.
– Оступилась и?..
– Оступилась и все хорошо.
– Вы уверены?
– Абсолютно! Идите уже, тут недалеко.
Разумеется, он пошёл. Не стал выяснять, как она себя чувствует и нужна ли ей помощь. Да и с чего бы?
Балансируя на одной ноге и придерживаясь рукой за Зверёныша, Стеша осмотрела ногу. Такая глупость! Прожить почти сто лет в глуши на болоте и пораниться здесь. Самую большую занозу – не занозу даже, а щепку! – Стеша вытащила сразу. Сцепила зубы, чтобы не зашипеть от боли, и вытащила. С остальными придется повозиться: слишком плохое освещение, слишком неудобная поза.
– …Что там? – послышалось над её головой. Стеша вздрогнула и от неожиданности ответила правду.
– Там заноза.
Стэф перевел задумчивый взгляд с её ноги на её лицо, а потом сунул Стеше в руки кота.
– Подержите, – сказал сухим, деловым даже тоном.
– Зачем? – спросила Стеша и прижала к груди тощее тело Братана. Кот тут же заурчал, а Зверёныш ревниво заворчал.
– Затем, что с этим нужно что-то делать. Вы позволите? – Впрочем, дожидаться позволения Стэф не стал, подхватил Стешу на руки вместе с котом. Ворчание Зверёныша перешло в утробный рык. – Объясните своему псу, что обижать вас никто не собирается. Я всего лишь оптимизирую нашу прогулку.
– Зверёныш, спокойно, – сказала Стеша, одновременно пытаясь не уронить кота и одернуть полотенце. – Он не со зла, он оптимизирует.
Зверёныш, который был так близко, что Стеша могла бы погладить его по голове, будь у неё ещё одна рука, посмотрел недоверчиво и чуть-чуть обиженно, но рычать перестал.
– Куда дальше? – спросил Стэф все с той же равнодушной деловитостью.
– Прямо по тропинке. Уже мало осталось. Но я могла бы и сама.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, но так будет быстрее. Сегодня день повышенного травматизма. Вы не находите?
Стеша находила этот день странным и наполненным теперь уже реальной, а не выдуманной тревогой, но, разумеется, не стала сообщать об этом Стэфу. Вместо этого она лишь молча кивнула, кот Братан мяукнул, соглашаясь с заявлением своего хозяина.
Дальше шли молча. Стэф нес Стешу. Стеша несла кота. Все молчали и думали о своем.
На террасе Стэф бережно поставил Стешу на ноги, замер рядом в нерешительности.
– Спасибо! – Стеша вернула ему кота, которого, кажется, нисколько не напрягало такое обращение.
– Был рад помочь.
– Кофе?
Не надо было спрашивать! Надо было поблагодарить, и пусть бы шел восвояси со своим котом! Но теперь, когда они оказались на её террасе, положение хозяйки дома обязывало.
– Не откажусь, – сказал Стэф без колебаний.
– Мне нужно привести себя в порядок. – Стеша снова одернула полотенце. Домик на краю мира перестал быть неприступной крепостью, а лесное озеро оборонительным рвом. Даже Зверёныш не проявил должной бдительности, не предупредил о приближении чужаков загодя.
– Разумеется. Мы подождем. – Стэф отошел к краю террасы, облокотился о перила. – Подышим свежим воздухом.
Стеша мылась так быстро, как только могла. Занозы из ноги она повытаскивала пинцетом едва ли не на бегу. А Зверёныша оставила на страже перед дверью в ванную комнату. Пусть реабилитируется за недавний промах.
Мокрые волосы она скрутила в узел, узел закрепила шпилькой, влезла в домашние джинсы, натянула льняную рубашку, заклеила раны лейкопластырем и, сделав глубокий вдох, вышла на террасу.
Стэф расположился в плетеном кресле. Кот вытянулся у него на коленях в удивительно расслабленной для недавнего страдальца позе. Появление Стеши он приветствовал тихим урчанием, а появление Зверёныша полным превосходства взглядом.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Стэф, перехватывая кота на руки и выбираясь из кресла.
– Спасибо, все хорошо. Лейкопластырь – прекрасное изобретение. – Стеша посмотрела на свои босые ноги.
– Теперь будем спасать кота? – Стэф бросил взгляд на кота, кот заерзал. Наверное, заподозрил неладное.
– Давайте попробуем. Только держите его покрепче, чтобы не убежал.
Спасение кота заняло много времени и отняло много сил. Кот орал благим матом, вырывался
