Ардмир Мари - Профессорская дружка
– Девятый, что ты делаешь? – Голос прозвучал неожиданно сипло и тихо, а руки, которыми я попыталась стянуть ворот, вдруг ослабли.
– Удостоверяюсь в сказанном, – хмыкнул он и, оторвав взгляд от оголенного участка моей шеи и, что таить, груди, с самым серьезным видом заявил: – На оставшиеся лекции ты сегодня не идешь, и к моим родителям мы не поедем.
Хотелось заявить, что он не имеет права ограничивать мою свободу и требовать повиновения, но стихийник вдруг со смешком щелкнул меня по носу и объяснил:
– У тебя аллергия на метку оборотня, к вечеру должна появиться температура, а затем – озноб, который вполне может вылиться в бедствие районного масштаба и снести мой дом.
Вот так всего парой слов он заботу обо мне и моем здоровье превратил в опасения за жителей города и свое имущество. И возникшая во мне признательность растворилась в глухом раздражении.
– А скажи, пожалуйста, откуда подобные сведения?!
– Ну, моя дорогая, – девятый не менее деловито оторвал мои руки от платья и начал застегивать маленькие пуговички, – во-первых, я знаком с тобой не первый день, во-вторых, ты не единственный кандидат в хранители стаи оборотней, в-третьих, меня заблаговременно предупредил Тисьян.
– То есть… ты тоже получил метку?
– И метку тоже, – ответил Лесски.
– И у тебя также появилась аллергия, которая похожа на укусы оборотня?
– Скорее, засосы с отметками клыков, но да, я через это тоже прошел. – Дейр забрал мою сумку и, подтолкнув к ближайшей двери, построил портал домой. – Леди, вперед.
Оказавшись в холле, задала еще один вопрос:
– А твою кандидатуру кто предложил?
– Изоли Генрос.
И мне совсем не к месту вспомнилось его определение оборотницы: «маленькая кошечка», а затем и месть рыси, которая наградила меня взбрыком. И возник новый немаловажный вопрос:
– Она же ставила метку?
– Да.
– Прикосновением? – решилась я уточнить.
– Можно и так сказать… – Загадочно улыбнувшись, девятый закрыл за нами двери кладовой и потянулся, чтобы снять с меня мантию.
– А если честно? – Я в последний момент увернулась от его рук.
– Для совсем уж честного ответа могу показать, как… она… это сделала. – Шаг ко мне и тихий вопрос: – Хочешь?
Оценив его взгляд и паузы, нервно ответила:
– Как-нибудь сама догадаюсь.
– Тогда к чему допрос? – Маг прищурился, и я не нашла ничего другого, как произнести в свое оправдание:
– Простое женское любопытство.
– Интересная формулировка, – хмыкнул стихийник, – нужно будет запомнить.
– Запоминай, – милостиво разрешила я и, забрав сумку, направилась к себе.
Глава 10
Состав для Нокбо и инструкцию по использованию я отправила сразу же, с заказом Кеслера пришлось повозиться, слишком громкими получались хлопки воздушных пузырей, однако через два часа справилась и с этим. Отправив посылку воднику, я проверила те из моих составов, что хранились в кабинете Дейра, и, найдя нужные баночки, еще раз утвердилась в своем решении: сюрприз для замдекана нашего факультета будет сказочным и неповторимым!
Рассчитывая поэтапное развитие маг-представления, не сразу заметила вошедшего в кабинет огневика и на вопрос его отреагировала со значительным опозданием, когда Ганс уже закрыл за собой дверь.
– Ужинать? Нет, не хочу… спасибо.
Но не успела договорить уже никому не нужный ответ, как ко мне ворвалась матушка Агафья. Ее чепчик сбился набок, а белый передник был заляпан чем-то красным, но самым удивительным в облике оборотницы были ее глаза, огромные от удивления.
– Ирэна, деточка, что ж за изменения нас ждут!
– А что вас настораживает?
– Ганс наш, то есть Его Величество… Он на человека стал похож! Всю неделю нет-нет, да улыбается! – Она прижала руки к груди, прошептала доверительно: – Прямо не увидеть, только в отражениях окон, зеркал и тех же кастрюль, что на кухне. А сегодня так вообще мне подмигнул! И похвалил готовку.
Я с удивлением посмотрела на двуликую:
– И это плохо?
– Неожиданно! Двенадцать лет скала скалой, и на тебе, очнулся. Ой, что будет-то, что будет?.. – запричитала она, качая головой.
– Свадьба будет. Явно влюбилось Наше Величество, и, скажу вам, очень даже удачно.
– Да? – Она тут же подошла ближе. – А в кого? Красивая хоть? Молодая? Добрая, готовить умеет? Ганс – он же гурман большой… такому угодить сложно. Уж я сама чему только не научилась, чтобы он в доме ел и Дейра к столу из лаборатории выуживал…
Вот это забота! Я улыбнулась и ответила предельно честно:
– Не волнуйтесь, девушка ему под стать, очень красивая и добрая. Насчет готовки не знаю, но то, что умная и из хорошей семьи, это точно.
– Как так?! – Оборотница всплеснула руками, произнесла с иронией: – Неужто такая умная, что до сих пор ничем его не угощала? Это что ж за девицы пошли!
– Она из знатного рода, – сообщила я, и матушка Агафья застыла посредине кабинета с самой шальной улыбкой.
– Что, правда?
– Правда-правда. Помните, я несколько дней подряд от порога назойливых господ отправляла? – Она кивнула. – Так вот это из-за нее приходили… по его душу.
– Поздравить с выбором? – предположила она.
– Нет. Скорее уж, чтобы он от нее отрекся и «подарки» все вернул… – Иначе назвать сто пятьдесят резервов металлистки я не смогла. В принципе энергия такого объема – это вполне приличный «подарок» от любимой и очень щедрой женщины.
– Что?! – Двуликая с трудом угомонила рвущуюся наружу ипостась, но с голосом совладать не успела, рыкнула: – Вот же сволота! Ганс впервые счастлив, а они…
Я развела руками, произнесла примирительно:
– Что поделаешь, не повезло девушке с родственниками.
– Это завсегда можно исправить, – отмахнулась она, оскалив клыки и удлинив когти на руках. Вспомнив ее любовь к метанию ножей и топориков, я взяла ее за руки и прошептала:
– Так не убивать же их! Агафья, слышите?
– Слышу. – Взор ее стал осмысленнее, но клыки не исчезли. – Убивать негодяев не буду, а потрепать имею полное право. Ганс только-только на человека стал похож, а они его обратно в камень. Не позволю! – вынесла она свой вердикт и ушла на кухню.
После ее ухода я бы благополучно пропустила ужин, не ворвись Дейр в свой кабинет с громогласным требованием.
– Ирэна, ужинать. – Крепкие руки обвились вокруг талии, и меня выдернули из-за стола и из раздумий.
– Но мне не хочется!..
– А придется. – Приобняв, потянул за собой к двери.
– Это еще почему? – тихо возмутилась я и попыталась вывернуться из его захвата. Но в борьбе за свободу добилась лишь его отдавленной ноги и соприкосновения моей головы с его подбородком.
Девятый, сжав меня крепче, шумно выдохнул:
– Ирэна, ты смерти моей хочешь?
– Нет! – замотала головой.
А он уже добавляет с язвительными нотками в голосе:
– Под завалами моего же дома.
Очередное напоминание бедственности моей натуры больно кольнуло в груди, а потому я охотно закивала: «Да!»
– Я против, – отрубил стихийник. – Идем, тебе нужно поесть, выпить состав и отбыть…
– В мир иной? – И на возмущенный взгляд голубых глаз я лишь пожала плечами, напомнив: – Ты сам сознался в том, что прошлый состав с этой задачей справился. Почти…
– И не напоминай, – горестно вздохнул девятый, – такой шанс был упущен…
Наши взгляды встретились: мой возмущенный, его насмешливый, который он очень быстро сделал просительным и в чем-то милым.
– Рэш, не упрямься и составь мне за ужином компанию.
– А как же Ганс? – воспротивилась я.
– Огневик со своей ролью не справляется.
Когда мы вошли, я поняла, о чем говорил девятый и что так напугало оборотницу. Вечно хмурый Его Величество Дворецкий беспрестанно кривил губы, стараясь не выдать своей радости, водил вилкой по скатерти и ничего не ел. Подняв взгляд на нас, он расплылся в шальной улыбке и вибрирующим голосом произнес:
– Вот теперь и ты, Дейр, поймешь, как тяжело оторвать от опытов азартного научного работника.
– Ешь молча, – ответил профессор, усаживая меня за стол.
– Я не голоден, – ничуть не обиделся Ганс.
– Может, чай? – предложила я.
– Нет, спасибо.
– Тогда сиди молча, – проворчал девятый, принимаясь за еду.
– С радостью, вот только спрошу у Ирэны, есть ли у нее для меня сообщение… – Огневик вопросительно улыбнулся, повторяя: – Есть?
– Трудно сказать. – Я позволила себе дружеское подтрунивание. – А ты сейчас в каком из обличий?
– Во всех, – заверил маг и выжидательно закусил губу.
Письмо я ему отдала тут же и на несколько долгих мгновений оторопела от того очарования, что испускал наш дворецкий. Дышать стало трудно, ладошки вспотели, а по телу прокатилась волна легкого возбуждения, которое со звоном разлетелось в опустевшей голове.
