А там ещё другая даль - Олег Иосифович Говда
А если командир отряда знает хоть половину из того, о чем рассказывал Герасим из истории древних сражений, то вон там — на опушке, наверняка еще и отряд лучников засел. Ждет, когда мы спины подставим. М-да… Не хорошо. Я бы даже сказала: фигово.
— Черт, кто они? И что им нужно?
— Еретики… — объяснил сэр Ламберт. — Бывшие рыцари-крестоносцы, которые решили, что личное обогащение важнее чем освобождение Гроба Господнего. Время от времени их отряды приходят к нам из Срединных земель, иногда морем, чаще — через скальную гряду и отправляются в Пустыню. Якобы там спрятан Священный Грааль, а сарацины — то есть, южные варвары, его охраняют. Пустыня их охотно принимает, но возвращаются далеко не все… Часть — уходит обратно в Срединные королевства. Часть — особенно сквайры и оруженосцы потерявшие господина — оседает здесь и возвращается к мирной жизни. А некоторые… — юный рыцарь указал взглядом, — решают, что копьем и мечом прокормиться проще.
— Проще говоря, стают грабителями.
— Можно и так сказать… Вот только в отличи от обычных разбойников — эти умеют воевать. Черт бы их побрал!
— Ей, вы! — окликнул нас в этот миг кто-то из заступивших дорогу. — Чего глаза таращите?
— Совещаемся, что дороже — жизнь или кошелек… — ответила я первое, что пришло в голову, стараясь выиграть время и сообразить, как действовать. Поскольку, даже мне было понятно, что прямое столкновение мы проиграем, даже если это все их силы и никаких лучников в засаде нет.
Кстати. Это надо проверить в первую очередь.
— Смешно… — прокомментировал мои слова кто-то из бывших крестоносцев. Вроде тот, на чьем шлеме развивался целый султан длинных, белых перьев. — Но, если выберете жизнь, то спешивайтесь и шагайте обратно, откуда пришли.
— Не все… — вмешался второй крестоносец. У этого, видимо, не осталось денег на украшение, и шлем походил на опрокинутое вверх дном ведро.— Златокудрую куколку мы тоже возьмем. Не знаю, как вам, а мне надоели крестьянки.
Ну, вот. Говорила ж сестричке, переоденься в мужскую одежду. Так нет, уперлась. А когда я взяла на характер, каким-то чудом уговорила амазонку отдать ей свою амуницию. Вот и выделялась теперь среди всех броне-лифчиком и открытым шлемом, из-под которого ее шикарные волосы спадали на плечи золотистыми волнами. Как новый вид бармицы* (*Бармица — элемент шлема в виде кольчужной сетки (иногда вместо кольчуги использовался ламелляр), обрамляющей шлем по нижнему краю. Закрывала шею, плечи, затылок и боковые стороны головы; в некоторых случаях грудь и нижнюю часть лица. Бармица встречалась в основном на Руси или в восточных странах, европейские воины использовали бувигер или хауберк с койфом).
— Верно, Маркус… — прогудел из-под закрытого шлема, украшенного бычьими рогами, третий рыцарь. — Девчонку пусть тоже оставят.
— Ну, вы слышали… — снова заговорил первый. — Оставьте девицу, лошадей и все имущество и проваливайте. Пока не передумали. Считаю до десяти, потом мы атакуем! Раз…
Нет, что не говори, а все мужики сволочи. Ну, или большей частью. А потом удивляются, откуда берутся феминистки.
— Погодите! Мы согласны! Не нападайте! — я торопливо спрыгнула с коня, громким шепотом отдавая другие распоряжения. — Всем спешиться… В строю нам не победить. Как махну — бегите в лес. Девочки, будьте внимательны. Вон там могут затаится их лучники…
Со стороны мои жесты выглядели, как эмоциональное размахивание руками, в процессе уговаривания остальных. Хохот, донесшийся со стороны отщепенцев, стал подтверждением, что именно так они это и восприняли. Ну и хорошо. Значит, расслабились… А мы получаем лишние секунды.
— Света, езжай помаленьку в их сторону, не торопись… А с полпути разворачивайся и скачи обратно! Елена — ты прямо сейчас, как мы побежим в лес — скачи прочь. За тобой одной они не погонятся. Твоя задача разобраться с теми, что бросятся за Светланой. Крестоносцы ловить беглянку не смогут — а с легко вооруженными, ты уж как-нибудь справишься.
— Да…
Елена словно только и ждала этих слов, вздыбила коня, заставив его проделать пируэт на задних ногах, а потом прыжком бросила вперед. С места в карьер…
— Стой! Куда?! — закричали разбойники. Но увидев, что Светлана направляется в их сторону, а все остальные, бросив все, бегут к лесу, насмешливо заулюлюкали, словно спускали свору гончих за зайцем. — Ату, его! Ату!
Потом переключились на девушку.
— Иди к нам, красавица!
— Не бойся, не обидим! С нами весело…
— Днем не соскучишься, ночью — не замерзнешь…
Это из того то не требовало перевода или замены слов на более благозвучные.
Светлана, как бы в нерешительности, оглянулась, увидела, что от опушки нас отделяет не больше десятка метров, не менее ловко, чем Елена, развернула лошадь и пустила ее вскачь.
Такого отщепенцы явно не ожидали. Они ведь настолько были уверенны в себе, что никто даже навстречу пленнице не двинулся. Ждали на месте, заставляя ее тем самым пройти весь пут унижения и подчинения полностью. Поэтому и погоня замешкалась. А когда поняли, что добыча ускользает, то сбились в кучу, мешая друг другу. Потому что, находившимся во второй шеренге, надо было сначала объехать рыцарей, и они, в свою очередь, преградили путь уже пославшим коней вперед всадникам из заднего ряда.
Надо отдать должное, разобрались они быстро, но и этой заминки хватило, чтобы Светлана оторвалась от преследователей метров на двести, а там дорога делала поворот и должна была укрыть ее от глаз основной группы.
В общем, получилось именно так, как я и рассчитывала. Ловить беглянку кинулось около десятка легковооруженных конников. Остальные, неторопливо двинулись к брошенному нами имуществу.
Кстати, с лучниками тоже повезло. Либо у бывших крестоносцев имелось слишком мало людей, чтобы разделять отряд, либо они были слишком уверены в себе. А за это надо наказывать. Ибо самоуверенность — один из пороков, лишь по недоразумению не причисленный к смертным грехам. Хотя, гордыня из того же корня растет.
Мы пропустили мимо шестерых всадников — я решила, что с таким количеством амазонка должна справиться, да и Светлана из арбалета стрелять не разучилась — задних спешили близняшки. Двоих навсегда. Одного ранили. Четвертого сбросил конь. Опытный попался. Услышав щелканье тетивы и шелест оперенья, он развернул коня в нашу сторону, и
