Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 6 - Сергей Алексеевич Евтушенко
— Примерно, — буркнул я, разворачиваясь и указывая навершием жезла на дверной проём.
Мощный ледяной луч заморозил в воздухе самую шуструю из ржавых особей и отбросил назад в коридор. Та врезалась в стену, разлетевшись на сотни осколков — уж не знаю, удастся ли ей после такого собраться в кокон. Следующие три луча намертво закрыли проход толстой ледяной коркой, которую почти тут же начали царапать и грызть новые твари. На какое-то время это их займёт.
— Прекрасная работа. Будьте добры, теперь проверьте основание колонны по правую руку от вас…
Всего в зале оказалось целых четыре тайника, в трёх из которых находились артефакты. Не слишком ценные — вроде этого почти разряженного жезла ледяных лучей, но вполне рабочие. До них не добралась Полночь, чтобы раскидать по другим местам, и не добрался «дух распада», чтобы присоединить к своей массе.
Но что самое главное — в последнем тайнике лежал невзрачный на вид веретенообразный кусок необработанного чёрного камня. Я взял его в руки и невольно поморщился — на ощупь тот оказался совсем холодным, и неприятно покалывал ладонь, словно сквозь него пропустили слабый заряд тока.
— Сердечник, — тихо сказал мастер. — Вы помните инструкции?
— Помню.
— Вы готовы к тому, что произойдёт?
— Готов.
— Да хранит вас Полночь, лорд Виктор.
Ледяная корка, закрывающая дверной проём, треснула и осыпалась, впуская внутрь зала ненасытную ржавую орду. Больше нельзя было медлить — я полоснул когтем левой лапы правую ладонь наискосок и крепко сжал чёрный камень в окровавленном кулаке.
Это было… болезненно. Такую боль Полночь не могла заглушить — добровольную, необходимую для сотворения магии. Холодный камень у меня в руке стал совсем ледяным, а лёгкое покалывание превратилось в полноценные удары током. Правая рука парадоксальным образом одновременно ощущалась полностью онемевшей, и болела так, что хотелось выть и скрежетать зубами.
Но артефактор не соврал — ритуал работал.
Ржавые насекомые, только что мечтающие впиться мне в лицо, шею и прочие незащищённые места, вдруг зависли в воздухе, развернулись и попытались спастись бегством. Бесполезно. Незримая сила ловила их на лету, скручивала, сплющивала и притягивала ко мне, как магнитом. Каждая тварь, лишившись ржавых кусков, превращалась в аккуратную металлическую чешуйку, накрывающую мой сжатый кулак. Спустя полминуты правая кисть оказалась скрыта под стильной металлической перчаткой. Спустя пять минут — вся правая рука сияла, закованная в латный доспех.
Но это было только начало.
Я зарычал, заставляя себя сдвинуться с места, и пошёл в сторону выхода, набирая скорость с каждым шагом. Радиус действия сердечника был велик, но всё-таки ограничен, а ни одной частицы проклятого артефакта не должно было спастись. Пытаясь загнать меня в угол, он стянул сюда все свои силы, всю массу — и не успевал вовремя отвести её назад.
Ещё несколько десятков ржавых насекомых обратились в блестящую нагрудную пластину.
Первая ржавая стена рухнула, очищаясь от скверны и праха, и осела в виде латных поножей.
Вторая и третья превратились в доспех для левой руки и шлем — изнутри я не мог рассмотреть его форму, но тот удобно сидел и почти не мешал обзору.
Мне понадобилось не менее часа, чтобы обойти все уголки громадного пространства бывшего этажа артефактов, подчищая забившуюся в щели ржавую мелочь. Под конец я едва не терял сознание от боли, так что даже не сразу сообразил, когда боли вдруг не стало. Ни боли, ни холода, ни ударов током — а что, так можно было?
— Всё в порядке, лорд Виктор, — приглушённый голос мастера доносился со стороны груди, но само зеркало было скрыто под бронёй. — Можете разжать кулак.
— Точно? — прохрипел я, пытаясь понять, могу ли я вообще пошевелить правой конечностью.
— Точно. Мы победили. Вы победили. Для дальнейшей работы понадобится драконья кузня, но напитанный силой сердечник способен удержать артефакт в единой форме как минимум следующие полвека, так что…
Признаюсь — я перестал слушать, пользуясь возможностью привалиться к ближайшей стене и немного отдохнуть. Главное — не засыпать, Жнец только этого и ждёт. Зато в руку в самом деле начали возвращаться ощущения, а «ненасытный дух распада» смиренно оставался на мне в виде потрясающе стильных полных лат. Одной угрозой Полуночи меньше — хотя бы на какое-то время.
— Как вас зовут? — наконец спросил я, кое-как умудрившись достать зеркало из-под нагрудника. До этого на столь простой вопрос как-то не нашлось свободной минуты.
— Вы уже знаете правила Полуночи, лорд Виктор. Здесь ни у кого нет своего имени, особенно у забытых теней.
— Обычно я давал имена после очищения.
— С этим… могут возникнуть проблемы, — вежливо сказал он после паузы. — Но, если вы будете звать меня именем, напоминающим мой род деятельности, я буду не против.
Род деятельности? Артефактор? Что у нас по именам самое близкое…
— Как насчёт Арчибальда?
— Благодарю, лорд Виктор.
Глава двадцать третья
Чтобы выбраться из новой брони, пришлось несколько помучиться — хотя гораздо меньше, чем если бы я снимал обычный, не артефактный доспех. Со стороны моя обновка напоминала классические готические латы немецкого образца, с характерно острыми налокотниками и сабатонами, но со шлемом скорее от максимилиановского доспеха. Узнаваемые формы, пусть и со множеством отличий — что и логично, Максимилиан I жил на Земле пятьсот лет назад, а артефактная броня создавалась в Полуночи на полторы тысячи лет раньше. И кто у кого украл идею?
Хорошая штука — магия, части лат просто снимались и опускались на пол рядом со мной, стоило на них сосредоточиться. Ни помощников не нужно, ни оруженосцев, только небольшое усилие воли. При этом, как и положено классической готике, латы почти не замедляли движений, а вот как полный шлем с закрытым забралом не мешал обзору — загадка. Скорее всего, тоже магия, но надо бы уточнить у создателя.
В принципе, я мог продолжать носить доспех, и даже пользоваться по назначению, хоть и с риском снова потерять контроль. По словам Арчибальда, тот уже не вернётся в состояние металлического чудовища, но мог развалиться на куски прямо во время боя. Камень-сердечник исчез, рассосался, впитавшись в недавно проклятый артефакт, а второго в пределах Полуночи не существовало. Для полной стабилизации требовалась перековка в драконьей кузне, желательно проводимая не только опытным артефактором, но и бронником.
Любопытно, что магия переносного кармана для предметов спокойно посчитала весь доспех
