Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 6 - Сергей Алексеевич Евтушенко

— Боюсь, это я вынужден просить у вас прощения — за ненамеренное введение в заблуждение. Аура нашего возлюбленного замка может оказывать странный эффект на сознание, особенно за столько… столько… Позволите несколько вопросов?

— Спрашивайте, — коротко сказал я, стараясь не выпускать дверь из виду.

— Какой сейчас год?

— Одиннадцать тысяч сто двадцать… какой-то. Вроде сто двадцать второй.

— Небеса бездонные, — прошептало отражение. — Не сочтите за грубость, но — давно ли вы правите?

— Около полугода.

— Всего лишь⁈ Поздравляю, лорд Виктор, Полночь полностью вам доверяет! Иначе бы вы даже не обнаружили дверь сюда, не то, что открыли… К слову, об этом. Мне снова чудится, или к нам кто-то ломится?

— К сожалению, вам не чудится.

Я вкратце пересказал зеркалу о проблемах, связанных с проклятым артефактом, от первой нашей стычки до последней, его изначальные способности и возросшую силу. Изображение мастера задумчиво молчало, сдвинув густые чёрные брови. Поскрёбывание из-за двери постепенно нарастало, и теперь его было слышно совершенно отчётливо. Мне случалось сражаться с «боссами» комнат, договариваться с ними и заключать сделки — но ещё ни разу не искать у них защиты. Впрочем, судя по темпу ржавого чудовища, защита не продержится долго.

— Ненасытный дух распада, говорите… — подал голос артефактор. — Он продержался так долго. Мэйбл могла бы собой гордиться.

— Кто?

— Бронник, мастер высочайшего уровня. Видите ли, мы с ней в какой-то мере ответственны за существование… нашей текущей проблемы.

— В какой-то мере? — с подозрением спросил я.

— Мы воплощали идею леди Сигилд. Мы предупреждали её, что самовосстанавливающийся доспех может оказаться нестабилен, способен выйти из-под контроля. Хотя то, что вы описываете, лорд Виктор, больше напоминает эффект стороннего проклятья, ускорившего процесс стократно…

Я смутно припомнил, что Надзиратель когда-то говорил о чём-то подобном.

— Так это была броня?

— Величайшая из когда-либо созданных в вечных замках, — гордо ответил он. — Способная выдержать удар любого знакового оружия и восстановиться без посторонней помощи! В теории, по крайней мере.

— А на практике?

— А на практике совсем скоро оно ворвётся сюда. Осквернит и поглотит остатки моих трудов. Затем, увы, расправится с вами.

— И с этим ничего нельзя сделать?

Расплывчатое изображение вновь задумчиво сдвинуло брови.

— Давайте посмотрим… Когда я наблюдал за нашим с Мэйбл творением в последний раз, оно оставалось в стабильном состоянии в надёжном месте. Но с тех пор прошло… время. Артефакт вырвался или был вырван из хранилища, подвергся воздействию проклятия, и с тех пор начал прирастать массой. Подозреваю, что сперва он поглощал обычный металл, но что-то сподвигло его вернуться ближе к мастерской и отыскать схроны уцелевших магических предметов. Когда те стали частью цикла, его мощь возросла.

Либо триггером стала вторая битва со мной, либо резкий упадок Полуночи, либо её исцеление. Возможно, все три события сразу, но в любом случае — я тоже «в какой-то мере» нёс ответственность за текущую форму ржавого бедствия. Надо было вместо того, чтобы ломиться в темницу, не полениться и скинуть останки твари в провал до уровня пещер. Эх, знал бы, где падать… точнее, в данном случае кого сбрасывать.

А ведь если эту дрянь не остановить, она сама может спокойно вернуться к темнице. Только теперь у Надзирателя почти не осталось сил, ворота больше не защищены магией, и ничто не помешает ржавому чудовищу проникнуть внутрь.

Беда.

— Если я погибну, то смогу вернуться сюда с драконами, — неохотно поделился я своим запасным планом.

— У вас есть драконы⁈ Истинные?

— Насколько мне известно — да. Дети Эргалис. Молодые только.

— Это открывает потрясающие возможности! Невероятные!.. Но, боюсь, текущую проблему драконье пламя в чистом виде решить не способно. Если хоть одна из живых частей брони уцелеет, то найдёт способ восстановиться. Драконья кузня, с другой стороны…

— Этот проект пока не закончен.

— Понимаю, понимаю… В любом случае, сперва артефакт требуется стабилизировать. Успокоить, замедлить цикл, в идеале — усыпить. Лишь после этого возможно позитивное внешнее воздействие.

Назойливый звук поскрёбывания начал звучать так, словно ржавые насекомые уже пробрались внутрь и царапают мой череп, но на деле дверь ещё держалась. Я внимательно всмотрелся в треснувшее зеркало, встретившись глазами с его обитателем, и задал единственный вопрос:

— Как?

Я не до конца понимал, как старый творец артефактов видел мир за последние пару тысяч лет. Судя по всему, раньше мастерская занимала огромное пространство, целый этаж, включающий в себя все увиденные мной кладовые, целые залы для работы и испытаний, а также обширный архив. Комната, где мы находились сейчас, была личным кабинетом, куда мастер удалялся для раздумий и самой тонкой работы. В какой-то момент он попросил знакомого заклинателя потрудиться над дверью, чтобы его не беспокоили «проходные» хозяева хотя бы лет тридцать-сорок. То ли заклинатель перестарался, то ли период активной смены хозяев затянулся, но артефактор и сам не заметил, как пролетело время. Не заметил, как остальные части мастерской опустели и покрылись пылью, хранилища разобрали подчистую, архив обратился в прах. Не заметил, как потерял связь с замком. Не заметил, как сам постепенно превратился в едва заметную тень, погружённую в бесконечную иллюзию работы.

Первое время он на самом деле создавал артефакты и периодически покидал кабинет, чтобы поместить их на хранение.

Затем он прятал свои труды настолько тщательно, насколько мог — часть из них забирала сама Полночь, распределяя по тайникам.

Наконец, он окончательно забыл, в каком находится времени, иссохнув не только телом, но и душой. Мой визит и небольшой запас энергии из магического зеркала привели мастера в себя, но ни я, ни он не знали, сколько это продлится.

Я даже не был уверен, возможно ли его очистить.

Кабинет не мог выдержать натиска ржавой орды, но здесь не осталось ничего, достойного спасения. По просьбе артефактора, я забрал в переносной карман бронзовый колокольчик — безделушку, встречающую дорогих гостей нежным звоном. В остальном «ненасытному духу распада» тут даже нечем было поживиться, металла едва набралось бы на половину тушки ржавого насекомого. Но оставалась одна проблема — зеркало с душой внутри я должен был нести в открытую. Так, чтобы мастер мог видеть дорогу и указывать путь.

— Вы не могли бы просто объяснить мне, как добраться до тайника?

— Вы же знаете Полночь, лорд Виктор.