Русь. Строительство империи 3 - Виктор Гросов
В горнице было тихо, только треск свечей нарушал тишину. Советники мои попали в ситуацию, которая им не по плечу. Решать должен был я. Один. Я сжал подлокотники кресла, чувствуя, как дерево впивается в ладони.
Куря хочет катапульту — мой единственный козырь, то, что теперь держит его орду на расстоянии. Отдать ее — значит остаться без зубов перед остальными врагами. Но если он уйдет, я смогу бросить все силы против Игоря. Или нет? Что, если хан лжет, и как только я отдам оружие, он ударит моим же оружием?
А Игорь? Великий князь не станет ждать. Он не торгуется, как Куря, — он берет. Его войско на западном берегу — сотни воинов, знамена с черным вороном, который, казалось, уже кружит над моей головой. Открыть ему ворота — значит сдаться и потерять Переяславец, Березовку, все, что я строил кровью и потом. Отказаться — значит война, и не одна, а сразу три: с печенегами, с Игорем, с варягами. Я вспомнил лица людей внизу, женщин, дружинников. Я обещал их защитить. Но как?
Я закрыл глаза, чувствуя, как тьма сгущается не только за окном, но и внутри меня. Каждый шаг, каждое решение — это риск, цена, которую я не могу позволить себе заплатить. Но и бездействие — это тоже выбор, и он может стоить еще дороже.
— Вежа, — прошептал я, — что ты посоветуешь?
Но ответа не последовало. Только тишина.
Я сидел в тереме, уставившись в темноту за окном, когда дверь тихо скрипнула. Я обернулся и увидел Искру — дочь волхва. Она вошла бесшумно, ее длинные волосы, заплетенные в косу, слегка растрепались.
— Антон, — произнесла она тихо, но так, что ее голос заполнил всю комнату. — Я знаю, что ты ищешь выход. И он есть.
Я приподнял бровь.
— Говори, — коротко бросил я, не отрывая от нее взгляда.
Она подошла ближе, ее шаги были легкими, почти невесомыми. Она остановилась у стола, положила ладони на его поверхность и наклонилась ко мне, словно собираясь поделиться тайной, которую нельзя произносить вслух.
Она подошла ближе. Каждый ее шаг был словно частью какого-то ритуала, и я невольно замер, чувствуя, как атмосфера в комнате меняется. Она остановилась у стола, положила ладони на его поверхность, и в этот момент я заметил, как ее пальцы слегка дрожат. Она наклонилась ко мне, и ее лицо оказалось так близко, что я мог разглядеть каждую черточку, каждую морщинку, которая обычно скрывалась в тени. Ее дыхание было теплым, но в нем чувствовалась какая-то странная прохлада, как будто она принесла с собой дыхание самого ветра.
Она действовала на меня возбуждающе.
— Есть путь, — прошептала она. — Но он не для всех.
Я смотрел на нее. Что она задумала? Что за путь она предлагает? И главное — смогу ли я довериться ей до конца?
Но в ее глазах читалась такая уверенность, что я не мог просто отмахнуться.
— Что ты предлагаешь?
Она улыбнулась.
Глава 22
Я смотрел на Искру, не отрывая глаз. Ее слова повисли в воздухе. Она стояла у стола, склонившись ко мне, и в тусклом свете свечей ее лицо казалось высеченным из камня — острые скулы, горящие глаза, тонкая складка между бровей. От нее веяло чем-то диким, почти звериным, и это будоражило.
— Есть путь, — повторила она, понизив голос до шепота, словно боялась, что стены терема подслушают. — Но он не для всех.
Я прищурился.
— Говори, — бросил я, с неподдельным любопытством.
Она выпрямилась, но не отошла. Ее пальцы скользнули по краю стола, словно она чертила невидимую линию, и я невольно проследил за этим движением. Потом она медленно заговорила, будто каждое слово было частью какого-то заклинания.
— Есть старое капище в дубраве, вверх по реке, — начала она. — Там боги еще слушают. Мы можем призвать их. Покровителей. Тех, кто даст силу одолеть врагов. Но это надо сделать ночью. Выйти за город, пройти к реке и провести ритуал. Сегодня.
Я замер, уставившись на нее. Ритуал? Боги? Это что, серьезно? В голове мелькнула мысль, что она меня разыгрывает. Искра, дочь волхва, конечно могла придумать такую чушь, чтобы потешить себя. Я чуть не фыркнул, но сдержался, глядя в ее глаза. Там не было ни тени насмешки. Она говорила так, словно это было так же реально, как катапульта, которая сожгла пятнадцать печенегов утром.
А что, если это не шутка и не бред? Что, если это ее способ заманить меня? Я вспомнил, как она смотрела на меня раньше — не раз и не два, с каким-то непонятным блеском в глазах, который я списывал на ее волховскую натуру. Может, это ее игра? Вытащить меня ночью за город, в дубраву, под предлогом ритуала, а там… Хм…
Кровь быстрее побежала по жилам, и уголки губ сами дернулись вверх. Ну, если так, то я не против сыграть. Давно я не был с женщиной, а Искра — красивая, не поспоришь. Высокая, стройная, с шелковистыми волосами, падающими на плечи и взглядом, от которого мурашки по коже. Если она хочет провернуть что-то такое, я ей подыграю. А если нет — ну, хоть отвлекусь от всей этой проклятой каши с Игорем и печенегами.
— Ночью? — переспросил я, стараясь не выдать ухмылку. — За город? К дубраве?
Она кивнула с серьезным выражением лица.
— Да. Надо выйти через лаз у моста, вверх по течению. Там, где дубы старые стоят, есть капище. Боги услышат.
Я чуть не прыснул со смеху. Капище, боги. Она так старательно выговаривала каждое слово, будто читала по свитку. Но я сдержался, кивнул, изображая задумчивость. Ладно, Искра, посмотрим, что ты задумала. Если это ритуал для двоих под дубами — я только за.
