Русь. Строительство империи 3 - Виктор Гросов

— Хорошо, — сказал я, откидываясь назад. — Согласен. Ночью пойдем.

Она моргнула, явно не ожидая, что я так легко дам добро. Потом ее губы тронула легкая улыбка — не то победная, не то просто довольная.

— Тогда готовься, княже, — тихо сказала она и вышла, оставив за собой шлейф какого-то приятного цветочного запаха.

Я остался один, глядя в темноту за окном. Переяславец шумел — голоса горожан, топот дружинников, скрип телег. А я сидел и думал. Если это ее уловка, то ночь обещает быть интересной. Давно мне не выпадало такого шанса — просто взять и забыть про все: про Курю с его наглой ухмылкой, про Игоря, про варягов, что, может, уже режут веслами воду где-то там, на севере. Искра развеет мои мысли. Накопилось всего столько. А если она серьезно про богов — ну, хоть разомнусь, пройдусь, проветрю голову.

Правда, мелькнула мысль: а не проверить ли эту дубраву? Я даже подумал позвать Веславу — она бы мигом разобралась, что к чему. Но тут же одернул себя. Паранойя, Антон, чистой воды паранойя. Если каждый шаг подозревать, я скоро сам себя в темницу посажу. И вот будет отвратно, когда Искра решит воспользоваться нашим уединением. Нет уж, свидетели такого действа, а тем более в лице Веславы, мне не нужны.

Ночь опустилась на Переяславец быстро, как всегда в это время года. Луна висела низко, почти касаясь верхушек деревьев за рекой, и ее блеклый свет ложился на стены города пятнами. Я накинул плащ, подхватил топор на всякий случай, — и спустился из терема. У выхода меня перехватил Ратибор. Он заходил в терем и смотрел на меня с легким прищуром.

— Куда это ты, княже? — хрипло спросил он, кивнув на мой плащ. — Ночью, да один?

Я ухмыльнулся и подмигнул ему.

— Не один. С Искрой. Дела у нас, — бросил я небрежно, стараясь не рассмеяться от его удивленного взгляда.

Ратибор хмыкнул, понимающе кивнул и отступил в сторону.

— Ну, смотри, княже. Береги себя, — сказал он, с легкой смешинкой.

Я махнул рукой и пошел дальше. Искра ждала меня у конюшни. Девушка была закутана в темный плащ. Она молча кивнула мне, указав в сторону ворот. Мы двинулись к лазу у моста — узкому проходу в стене, который вел к реке. Стражники у ворот даже не обернулись: то ли не заметили, то ли привыкли, что я иногда ухожу так, без шума. Нужно будет им потом задрать трепку. Совсем распустились. То гонцов Игоря впускают, то за лазом не следят. Не дело так нести караульную службу.

Лаз был тесным, пришлось пригнуться, но мы быстро выбрались на другой стороне. Холодный ветер ударил в лицо, неся с собой запах реки. Река текла рядом, тихо журча, и ее поверхность отражала луну, дробя свет на мелкие осколки. Искра пошла вперед, не оглядываясь. Я двинулся за ней. Сердце бьется чуть быстрее обычного, от предвкушения.

Мы шли вдоль берега, вверх по течению. Трава шуршала под ногами, где-то вдали ухала сова, а ветер гудел в ветвях. Искра шагала уверенно, будто знала каждый камень на этом пути. Я смотрел на ее силуэт впереди — стройный, гибкий, — мысли мои снова завертелись вокруг того, что может ждать меня в этой дубраве. Ритуал? Чушь собачья. Скорее всего, она просто хочет уединиться. И я был не против. Напряжение последних дней давило на меня и эта ночь с Искрой казалась подарком судьбы. Хоть на пару часов забыть про все.

Мы шли минут двадцать, пока берег не начал подниматься, а деревья не сгустились в темную стену. Дубрава. Старые дубы стояли, как стражи, их ветви сплетались над головой, закрывая небо. Искра остановилась и повернулась ко мне.

— Здесь, — тихо сказала она, указав на едва заметную тропку, что вела вглубь.

Я кивнул, сдерживая улыбку. Ну вот, приехали. Капище? Посмотрим, что ты задумала, Искра. Я шагнул за ней. Земля под ногами становится мягче, укрытая мхом и опавшими листьями. Впереди, между деревьев, мелькнул слабый свет — то ли отблеск луны, то ли что-то еще. Сердце стукнуло сильнее, но я только шире ухмыльнулся про себя. Если это ее игра, то она чертовски хороша в этом.

Мы вышли на небольшую поляну. В центре стоял грубый каменный алтарь, поросший мхом, а вокруг него — кольцо из старых дубов. Луна светила прямо сверху. Искра подошла к алтарю, сбросила капюшон и повернулась ко мне. Ее волосы рассыпались по плечам, и в этот момент она казалась не просто красивой — она была как из другого мира, будто и вправду дочь какого-то древнего бога.

— Надо начать, — сказала она дрожащим голосом— то ли от волнения, то ли от холода.

Я смотрел на нее. Внутри разгорается жар. Начать? Ну, давай, Искра. Я шагнул ближе, готовый подыгрывать. Если это ночь для нас двоих — я возьму от нее все, что смогу. А если она всерьез верит в эту ерунду — что ж, хоть посмеюсь от души.

Искра шагнула к алтарю. Я замер, наблюдая за ней.

Я ждал, что она сейчас улыбнется, скинет этот свой серьезный вид и подойдет ко мне, как я себе нарисовал в голове. Но она нагнулась к земле, подобрала несколько сухих веток и сложила их у подножия алтаря. Потом вытащила из-под плаща какой-то узелок, развязала его и достала пучок трав, каменный нож с грубой рукоятью и маленькую глиняную чашу.

Я нахмурился. Это что, правда ритуал? Разочарование кольнуло где-то в груди. Значит, никакой игры, никакого уединения под дубами — она всерьез собралась призывать богов? Я чуть не хмыкнул вслух, но сдержался, глядя, как она раскладывает ветки в круг, будто выстраивает невидимую границу. Ладно, посмотрим, что ты тут затеяла, Искра. Может, это просто прелюдия, и она еще удивит меня.

Она зажгла огонь — не сразу, пришлось повозиться с кремнем, высекая искры., Маленькое, трескучее Пламя занялось. Тонкий и едкий дым потянулся вверх. Искра бросила в огонь травы из своего узелка — я уловил запах полыни и чего-то терпкого. Дым стал гуще, закрутился