Виктор Вагнер - Дети пространства
Автобус нырнул в тоннель, освещённый развешенными по стенам фонарями, стилизованными под факелы, и начал с натугой взбираться вверх по довольно крутому подъёму. Примерно через километр тоннель превратился в выемку, а там и выбрался на поверхность.
Внезапно автобус оказался на улицах города с совершенно необычной архитектурой: первые этажи зданий были образованы рядами стройных, немножко заострённых к верхней части арок, вторые заметно выступали над улицей, третьи — ещё сильнее, а выше дома отступали обратно, и пятый этаж был не больше первого. Узкие, часто расположенные окна, застеклённые синеватыми стёклами, придавали домам вид огранённых сапфиров.
— Здесь застройка позднеимперского периода, — пояснила Ильма. — От того города, по которому ходила Харисса, пожалуй, уцелела только крепостная стена. А эти дома — современники Ри Сагыха, того композитора, который её воспел.
— Сколько же лет назад это было?
— Около миллиона. По сравнению с тем миллионом лет, который прошёл со времён Перемещения, те жалкие века, которые разделяли Хариссу и Ри Сагыха, или их обоих и Ираха Хыкага, архитектора Перемещения, — такая мелочь, погрешность в третьем знаке после запятой.
— Удивляюсь, как всё это могло сохраниться.
— Во времена Перемещения город уже давно был музеем под открытым небом, и для консервации зданий были использованы технологии, намного превосходящие те, которые сейчас доступны людям. Технологии расы, умеющей двигать планеты. То, что удалось раскопать нашим археологам — пока лишь крупицы того, что умели Древние. Чем больше развивались технологии, тем более совершенными делались процедуры повторного использования. Если от строителей вот этих домов остались громадные свалки, где временами можно найти вполне исправные технические устройства, то те, кто жил на триста-четыреста земных лет позже, не оставили почти ничего. Кроме разве что того, что они специально хотели сделать вечным.
Тем временем древнеарктурианские здания по бокам улицы кончились, и после неширокой полосы парка автобус въехал в район, застроенный явно человеческими двух-трёхэтажными домами. На очередных остановках народ стал массово выходить из автобуса, пришлось вставать, пропуская его. Наконец Ильма тоже засобиралась к выходу.
Когда они выбрались из автобуса, вокруг расстилалось какое-то промышленное предместье — глухие заборы, огромные площадки, заставленные грузовиками. Ильма решительно направилась к бензоколонке, за которой возвышалось трёхэтажное здание с черепичной крышей и мансардами.
— Это шофёрская гостиница, — пояснила она. — Сейчас мы кинем здесь рюкзаки и пойдём смотреть Старый город. Потом здесь переночуем, а утром поймаем попутку, потому что автобусы в Порт-Маккавити ходят только раз в неделю, и ждать три дня нет никакого резона.
— Макавити? Это же кот из известного мюзикла про кошек?
— Ну да, тот самый, который «breaks the law of gravity». Ещё первая экспедиция обнаружила там на берегу моря удивительную выветренную скалу, похожую на кошку, выгнувшую спину, которая, как кажется, стоит вопреки притяжению планеты. Вот её и прозвали именем чудо-кота, нарушающего законы гравитации. А потом там образовался город, который назвали Порт-Маккавити. Кстати, в сам порт флиттеры летают четыре раза в день. Но нам нужно не туда, мы сойдём примерно на полдороге.
Они быстро сняли номер, бросили рюкзаки, и Ильма энергичным шагом двинулась куда-то в сторону центра. Анджей еле поспевал за ней. Свернув с главной улицы, она решительно направилась через какие-то кварталы двухэтажных таунхаусов, утопающих в зелени деревьев, прошла пару кварталов и позвонила в калитку одного из блоков.
Дверь открыла женщина — на взгляд Анджея, моложе Ильмы. Впрочем, с определением возраста спейсианских женщин на глаз он откровенно путался — шестнадцатилетняя выпускница профессиональной школы могла выглядеть вполне взрослой, а Ильма казалась не старше своей дочери. Одета она была в идеально подогнанный по фигуре камуфляжный комбинезон с разнообразными нашивками.
— О, госпожа полковник! — приветствовала её Ильма. — Ещё не на службе?
— О, госпожа профессор! — в тон ответила та. — Наконец-то ты добралась до нашего захолустья.
— Знакомьтесь, — представила хозяйку и своего спутника «госпожа профессор». — Это Анджей Краковски, журналист с Земли, которая под Солнцем. А это Сесилия Инедрис, начальник следственного отдела региональной полиции. А Джерри дома?
— Дома, кофе пьёт, — ответила «госпожа полковник». — Ты же знаешь — учёные, в отличие от нас, полицейских, имеют возможность вести размеренный образ жизни.
— Ну, я, как видишь, уже давно на ногах.
— Так у вас в Хиппе Арктур встаёт на шесть часов раньше. Вы, небось, уже проголодаться успели. Пошли в дом, накормлю завтраком и вас заодно.
Она провела гостей на маленькую кухню, где за столом с чашкой кофе в руках сидел бородатый мужчина в застиранной футболке. Он тоже обрадовался появлению Ильмы, как старой знакомой. Сесилия быстро метнула на стол ещё две тарелки и навалила в них какого-то овощного рагу с мясом. Вкусно, но совершенно непонятно, из чего сделано.
За едой Ильма выспрашивала у Сесилии новости из жизни каких-то общих знакомых, судя по всему, не известных не только Анджею, но и Джерри.
— А Майк как поживает?
— Подался в планетарные силы быстрого реагирования. Теперь водит там что-то среднее между флиттером и пинассой. Смылся от нас в Порт-Лобофф.
— А Руслан?
— Погиб в феврале в поисково-спасательной операции. Был большой циклон…
— Пер?
— Теперь моя правая рука. Женился на Бетси — помнишь эту светленькую девочку-диспетчера? Мы думали, чуточку солиднее станет, а он ничуть не изменился. Но к майору его не представлю, пока не остепенится. Пусть в капитанах походит.
— А у вас в музее как дела? — переключилась Ильма на Джерри.
— Да как всегда. Интересных находок уйма, денег не хватает, археологи вечно норовят увезти всё самое интересное в Музей планеты в Му-Сити, приходится костьми ложиться, чтобы поделить хотя бы поровну. А у них гранты от муниципалитета Му-Сити на пополнение Музея. И что я могу сделать? У нас небогатый горный район, наш регион не может выделять таких субсидий. А поступлений от билетов еле-еле хватает на поддержание музея и реставрацию тех экспонатов, которые уже есть в коллекции.
— А что, разве музей финансирует не государство? — удивился Анджей.
— А государство-то тут при чём? — не в меньшей степени удивился Джерри. — Государство — оно в Боотисе, на другом берегу Картайского моря. Нет, конечно, король Аслан II не чужд меценатства и благотворительности, но у него свои краеведы и археологи, с какого перепуга он будет вкидывать деньги в Хчыагнул?
— Ничего не понимаю, — растерялся Анджей. — Я, видимо, как-то забыл ознакомиться с политическим устройством Лемурии.
— Очень просто, — сказала Сесилия. — Как и во всех мирах. Есть локальные муниципалитеты, которые собирают налоги, содержат медицину, полицию и т.п. Часть налогов отстёгивают в регион, он содержит следственную полицию, высокотехнологический медицинский центр и кое-какую транспортную инфраструктуру. Регионы отстёгивают часть налогов в планетарную полицию, которая занимается в основном контролем крупных компаний и реагированием на чрезвычайные ситуации вроде планетотрясений. Ну и, естественно, планетарная полиция следит за региональной, региональная за муниципальной и наоборот. Науку же финансируют в основном неправительственные фонды, которым понемногу отстёгивают и муниципалитеты, и регионы, а в основном — частные пожертвования.
— А при чем здесь какой-то король?
— А при том, что на Лемурии всё есть. Если ты спросишь про государство под Бетой или Толиманом, да даже и на Атлантисе, то собеседники сделают большие круглые глаза и скажут, что когда их предки улетали с Земли, то государство прихватить с собой забыли. А у нас вот не забыли. Нашёлся тип, который объявил себя королём всего созвездия Волопаса. Управлял он на самом деле довольно неплохо, и вокруг его дворца постепенно вырос процветающий город и здоровенный кусок густонаселённой сельскохозяйственной местности. Вот к нему и приклеилось название Боотис34. Потому что король именуется Rex Bootis, а значит, то, чем он реально правит, Боотис и есть.
— Кстати, это мысль, — сказала Ильма. — По плану после Агнульского хребта мне всё равно надо посетить долину Далии. А от Боотиса туда добираться ничем не хуже, чем от Вакрахамнена.
— А ты, кстати, знакома с королём? — поинтересовалась Сесилия.
— Не хуже, чем с тобой. У него в королевстве тоже полно скэттера, и в моих консультациях он нуждается не меньше, чем хчыагнульская региональная полиция.
— А религиозные фундаменталисты у вас на Лемурии есть? — поинтересовался Анджей. По результатам посещения Музея планеты он составил впечатление, что скэттер в основном слишком близок к природе, чтобы представлять собой сколько-нибудь организованные религиозные общины, а про гэзер Ильма прямо сказала, что тот варится в одном информационном супе со спейсианскими городами.
