Корабль поколений - Александр Шуравин

— Хорошо. Вадим Петрович, продолжайте.

— Мы можем использовать алгоритм Мандельброта, — ответил тот. — Он создает бесконечно сложные фрактальные структуры на основе простых математических формул. Мы можем модулировать параметры этого алгоритма, чтобы передавать различные сообщения.

— И что мы им скажем? — спросил Линь, все еще скептически настроенный. — «Привет, мы с Земли. Вот вам кусок хаоса»?

— Мы можем передать им информацию о себе, — ответил Вадим Петрович. — О нашей планете, о нашей цивилизации, о наших чувствах. Мы можем создать фрактальную карту Земли, фрактальное изображение человеческого лица, фрактальное представление наших эмоций.

— Звучит… странно, — сказала Андромеда Сириусовна. — Но, возможно, в этом что-то есть. Доктор Линь, что вы думаете?

Линь пожал плечами

— Я по-прежнему считаю, что на Проксиме b нет разумной жизни. Но, если мы хотим продолжать попытки контакта, то почему бы не попробовать что-нибудь новое? В конце концов, хуже уже не будет.

— Да, хуже не будет, — вздохнула Андромеда, — если не считать, что мы снова потратим энергию. Тем не менее… Если наши методы не работают, мне больше ничего не остается, что как попробовать «бред»… Вадим Петрович, сколько времени вам потребуется, чтобы разработать этот ваш «фрактальный протокол»?

— Именно для «фрактального протокола», думаю, одного года мне хватит. Но… у меня есть и другие идеи. Что, если инопланетяне используют… другую математику? Не другую систему счисления, а именно другую математику.

— Поясните, не поняла вас.

— Вот смотрите. Что вообще такое «математика»? Это, по сути, просто набор абстракций, при помощи которого мы моделируем окружающий мир. Возьмем такие понятия, как «один», «два», «три». В природе нет никаких «один, два, три». Это число человеческая придумка, чтобы считать предметы. Потому что умение считать сильно облегчает нам жизнь. Но арифметика — это только начало. Затем мы придумали обозначать числа буквами и, таким образом, изобрели алгебру. Но и это еще не все. Мы изобрели новые абстракции, такие как вектора, матрицы, дифференциалы, интегралы. Да и алгебра тоже не одна. Есть еще, например, булева алгебра. Да и вообще, можно, при желании, придумать сколько угодно новых алгебр. Так вот. А что если у инопланетян способ мышления отличается от нашего, и они изобрели… какой-то другой математический аппарат. Кардинально отличающийся от нашего.

— И вы думаете, что на другом математическом аппарате они могли построить высокоразвитую техническую цивилизацию?

— Почему нет? Насколько я знаю, никто даже не пытался моделировать данную ситуацию. Кроме того, что значит «высокоразвитую техническую цивилизацию»? Пока мы вообще не видим здесь никакой высокоразвитой цивилизации, кроме «плюющихся ядом» кристаллов. Так что, возможно, их разум имеет… альтернативную природу. И они используют… альтернативную математику.

— Альтернативная математика — это когда 2+2=5? — усмехнулся Линь.

— Нет. Я только что говорил о том, что может быть различная алгебра.

— Булева алгебра — это логично. У нее есть практическое применение. Но если я изобрету какие-нибудь хитрые абстракции, для которых не будет практического применения, это будет пустая трата времени.

— Насчет практического применения… Одну и ту же задачу можно решить разными способами. В частности, расчет движения небесных тел относительно успешно решала и Птолемеевская модель, хотя она и была неверной.

— Использование неэффективных моделей и способов решение говорит только об отсутствии разума у тех, кто их использует, — Андромеда сказала, как отрезала, — поэтому, мы не будем проверять заведомо неверные гипотезы. Остановимся на фракталах. Если честно, мне не просто будет убедить командира даже в том, что эта идея достойна рассмотрения. Но, если и это не даст результата, то откажемся от предположения, что на Проксиоме Центавра b есть какая-то цивилизация. На этом совещание закончено.

Глава 125

2737 год, межзвездное пространство,

расстояние от Солнца примерно 3.95 св. года,

борт звездолета «Красная стрела»,

с момента старта прошло 126 лет

Сообщение о начале маневров застало Аишу, когда она в наблюдательной комнате смотрела на плывшие по небу звезды, в который раз находя Проксиму Центавра, которая за год стала чуть-чуть ярче, но все еще светила довольно тускло. Девушка бегом добралась до каюты и пристегнула себя к кровати. Началась довольно ощутимая качка, голоэкран показал командира, лицо которого выглядело довольно радостным.

— Мы приближаемся к цели нашего путешествия, — сообщил он, — в настоящий момент производится корректировка траектории звездолета, после которой мы приступим к торможению. Приготовьтесь, это будет непросто. Ускорение составит три сантиметра на секунду в квадрате. Это немного, но создаст микрокачку, которая будет ощущаться как легкое головокружение. Возможно, многие почувствует ухудшение самочувствия. В этом случае не стесняйтесь обращаться в медицинский отсек.

Экран погас, и Аиша ощутила, как ее тело вдавливает в матрас. Звездолет задрожал, словно огромный зверь, пытающийся вырваться из невидимых объятий. В голове зашумело, перед глазами поплыли темные круги. Аиша закрыла глаза и попыталась сосредоточиться на дыхании, вспоминая практики, которым ее учила бабушка. Медленный вдох, медленный выдох. Постепенно шум в голове стих, и она почувствовала, как давление немного ослабевает.

Когда перегрузка, наконец, прекратилась, Аиша почувствовала себя выжатой, как лимон. Она отстегнулась от кровати и с трудом поднялась на ноги. Все еще покачивало, но уже не так сильно.

Девушка взглянула на голоэкран. На нем было звездное небо, такое же, как в обзорной комнате, но не вращалось. И выглядело не так величественно, как из обсерватории.

Аиша вернулась в наблюдательную комнату. Там она увидела своего брата Дмитрия и Вадима Петровича. Они о чем-то оживленноразговаривали.

Дмитрий заметил ее первой и подмигнул. Вадим Петрович, напротив, выглядел встревоженным.

— Аиша, как ты себя чувствуешь? — спросил Дмитрий, подходя к ней. — Все в порядке?

— Да, в порядке, — ответила Аиша, улыбаясь. — Просто немного покачивает. А вы что здесь обсуждаете?

— Мы… — начал Вадим Петрович, но Дмитрий перебил его.

— Мы тут спорили, кто первым пойдет гулять по Проксиме b, — пошутил он, но Аиша заметила на его лице тень беспокойства.

— Дима, что случилось? — испуганно спросила девушка.

— Да особенно ничего… Мне просто… странный сон приснился. И… я боюсь, что меня в медицинский загребут.

— Да не бойся, не загребут, — усмехнулся Вадим, — это же был просто сон.

— А что за сон?

Аиша нахмурилась.

Дмитрий замялся, избегая ее взгляда.

— Да ничего особенного… Просто… темнота. И какие-то… голоса. И еще… — он запнулся, — ощущение, будто кто-то смотрит на меня.

— Смотрит? Кто? — настойчиво спросила Аиша.

— Не знаю. Что-то… чужое. Нечеловеческое.

Аиша почувствовала, как по спине пробежал холодок. Дмитрий никогда не был суеверным. Если ему приснился такой сон, значит, что-то действительно не так.

— Может быть, это просто влияние темной материи, —