Золотой человек - Филип Киндред Дик
– Кто же тогда должен возглавлять человечество? – спросил Франклин. – Кому же вести его за собой?
– Человечество? Никому. Пусть человечество само решает, как ему жить.
Внезапно Каттер, напрягшись всем телом, остановился, сощурился.
– Почти пришли. Усадьба Уолдо – вон там, впереди. Приготовьтесь. Теперь все решит ближайшая пара минут.
* * *
– Горстка охранных роботов, – сообщил Каттер, опустив бинокль. – Но беспокоят меня не они. Если рядом с Уолдо есть кто-то из типов, он засечет наши колпаки.
– А снимать их нельзя.
– Ни в коем случае. Иначе вести о нашей затее вмиг разлетятся от типа к типу, ко всем и каждому, – объяснил Каттер и с осторожностью двинулся дальше. – Сейчас роботы остановят нас, потребуют удостоверения личности. Тут вся надежда на вашу председательскую клипсу.
Выйдя из-за кустов, оба свернули на утоптанную дорожку, ведущую через лужок, к постройкам усадьбы сенатора Уолдо. Шли они молча, делая вид, будто любуются горными видами.
Вскоре наперерез им бросился невесть откуда взявшийся робот охраны.
– Стоять! Кто такие?
Франклин показал роботу клипсу.
– Я – правительственный чиновник федерального уровня. Нам необходимо повидаться с сенатором. Мы с ним давние друзья.
Робот защелкал реле автоматики, изучая идентификационную клипсу.
– Федерального уровня?
– Именно, – подтвердил Франклин, гоня прочь нарастающую тревогу.
– Дорогу! – раздраженно скомандовал Каттер. – Нам нельзя терять времени.
Робот неуверенно отъехал в сторону.
– Прошу прощения за задержку, сэр. Сенатор сейчас в главном здании. Прямо по этой дорожке.
– Прекрасно.
Миновав робота, Каттер с Франклином двинулись дальше. Округлые, пухлые щеки Каттера взмокли от пота.
– Есть, – негромко пробормотал он. – Полдела сделано. Только бы внутри не оказалось кого-либо из типов!
Достигнув парадного входа, Франклин неторопливо поднялся на крыльцо. Каттер чуть подотстал. У двери Франклин остановился, оглянулся на невысокого спутника.
– Может, мне…
Каттер нервно закусил губу.
– Ступайте. Идем прямо в дом. Так вернее.
Франклин поднял ладонь. Дверь резко щелкнула затвором фотокамеры, сделала снимок и принялась за сверку изображения. Теперь оставалось только молиться, чтобы все обошлось. Если оповещение о его розыске отправлено и сюда…
Дверь растаяла, словно воск на огне.
– Вперед, – шепнул Каттер.
Переступив порог, Франклин огляделся вокруг, поморгал, привыкая к полумраку, царящему в холле. Навстречу им по коридору быстрым шагом шел некто – худощавый, довольно высокий. Кто это? Сам Уолдо?
Подойдя ближе, тощий долговязый юнец с землистым лицом улыбнулся одними губами.
– Доброго утра, доктор Франклин.
С этими словами он вскинул «слем» и нажал на спуск.
Каттер с Эрнстом Аббудом замерли, не сводя глаз с дымящегося кровавого месива – всего, что осталось от доктора Франклина. Ни тот ни другой не проронили ни слова. Наконец Каттер, бледный как смерть, поднял руку.
– Без этого было не обойтись?
Аббуд, вздрогнув, словно только что заметил Каттера, направил дуло «слема» ему в живот.
– Отчего нет? – пожав плечами, ответил он. – В изоляционном лагере, под защитным арестом, такому старику все равно долго не протянуть.
Не сводя с него взгляда, Каттер нащупал в кармане пачку сигарет и неторопливо закурил. Лично он с Эрнстом Аббудом до сего дня не встречался, но кто это, знал прекрасно.
Тощий юнец с землистым лицом лениво ткнул дымящиеся останки на полу носком ботинка.
– Значит, Уолдо тоже из типов, – выдержав паузу, заключил Каттер.
– Конечно.
– Выходит, Франклин ошибся. К чему приведет его билль, сенатор вполне понимает.
– А как же! Билль об Ограничении Неприкосновенности Граждан – одна их ключевых составляющих нашей программы, – подтвердил Аббуд, качнув стволом «слема». – Сними колпак! Я не могу прочесть твои мысли… и это здорово действует на нервы.
Но Каттер снимать колпак не спешил. Задумчиво подняв взгляд к потолку, он швырнул сигарету под ноги и растоптал ее каблуком.
– Что привело тебя к Уолдо? Обычно ведь ты в Нью-Йорке торчишь, а из Нью-Йорка сюда путь не близок.
Аббуд улыбнулся.
– Мы читали мысли доктора Франклина, когда он садился в машину к этой девчонке, – до тех пор, пока она не снабдила его колпаком. Только тянула долго. Нам удалось получить ее отчетливый визуальный образ. Правда, Франклин сидел позади, но она обернулась, чтоб передать ему колпак. Двух часов не прошло, как агенты Очистки ее разыскали и взяли, а знала она многое. В отличие от всех прежних. Через нее мы вышли на вашу фабрику, устроили облаву и повязали бо2льшую часть рабочих.
– Вот, значит, как, – пробормотал Каттер.
– Теперь они под защитным арестом. Их колпаки изъяты – вместе с запасами, предназначавшимися для распространения. А штампы демонтированы. Насколько я могу судить, вся основная группа у нас в руках. Ты – последний.
– Тогда какая тебе разница, в колпаке я или без?
Аббуд сверкнул глазами.
– Сними его, тебе сказано! Посмотрим, что у тебя в голове… мистер Колпачник.
– Что еще за чудачества? – досадливо крякнув, проворчал Каттер. – Зачем?
– Полдюжины схваченных предоставили нам твой портрет и сообщили о целях полета сюда. И я вылетел за тобой лично, заранее, через нашу сеть связи, предупредив обо всем Уолдо. Поверь, мне очень хотелось взять тебя самому.
– С чего вдруг?
– Так ведь событие-то какое! Можно сказать, выдающееся.
– Каков твой пост? – резко спросил Каттер.
Землистое лицо Аббуда исказилось от злобы.
– Давай-давай! Снимай колпак! Я мог бы пристрелить тебя прямо сейчас, но прежде хочу заглянуть тебе в голову.
– Ладно, как пожелаешь. Сниму. Хочешь – смотри, зондируй, сколько душе угодно, – блеснув улыбкой, откликнулся Каттер, но тут же умолк, посерьезнел. – Хорони сам себя.
– В каком это смысле?
Вместо ответа Каттер снял обруч и бросил его на столик у двери.
– Ну? Что видишь? Что там, в моей голове, такого, неизвестного никому из остальных?
Аббуд ненадолго умолк.
Внезапно его лицо свело судорогой, губы беззвучно зашевелились, дуло «слема» качнулось из стороны в сторону. Покачнувшись, Аббуд буйно затрясся всем худосочным телом, замер, охваченный нарастающим ужасом, раскрыл рот, не в силах отвести взгляда от Каттера.
– Я сам сделал это открытие только на днях. В нашей лаборатории, – пояснил тот. – И не хотел ни с кем им делиться, но ты вынудил меня снять колпак. Прежде я считал самым важным из собственных открытий сплав, препятствующий чтению мыслей, однако это во многих отношениях гораздо, гораздо важнее. Ты не согласен?
Аббуд молчал. Его лицо мертвенно посерело, губы по-прежнему шевелились, не издавая ни звука.
– Меня вдруг озарило, и я извлек из этого озарения все, что сумел. Как известно, вы, телепаты, рождены внутри единственной замкнутой группы –
