Золотой человек - Филип Киндред Дик

Он выглянул за окно. В ветвях деревьев свистел студеный осенний ветер.

– Ладно, ступай. Только гляди, снегопад на носу. И вообще никак в толк не возьму, зачем тебе…

Охваченная буйной радостью, Лори со всех ног бросилась к чуланчику, за пальто.

– Вернусь, и мигом ужин вам приготовлю!

С бешено бьющимся сердцем, застегивая пуговицы на бегу, она выбежала на крыльцо и захлопнула за собой дверь. От волнения щеки ее раскраснелись, как яблоки, кровь гулко стучала в висках.

Ледяной ветер хлестнул навстречу, растрепал волосы, ущипнул за нос. Полной грудью вдохнув свежий, студеный воздух, Лори спустилась с крыльца, вышла в поле и быстрым шагом двинулась к мрачным вершинам холмов за его кромкой. Кроме посвистов ветра, вокруг не было слышно ни звука.

Лори хлопнула по карману. Иссохший лист, треснув надвое, жадно впился в бедро.

– Иду, – ошеломленная, слегка напуганная, прошептала она. – Иду. Я скоро…

* * *

Поднявшись выше, Лори очутилась в расселине между двух крутых каменистых склонов. С обеих сторон из земли торчали исполинские корни и пни, останки древних деревьев. Держась извилистого, петляющего по дну расселины русла высохшего ручья, она продолжала путь.

Вскоре вокруг, низко стелясь по земле, заклубился туман. Взойдя на гребень холма, Лори остановилась, перевела дух и оглянулась назад.

По листьям над головой забарабанили первые капли дождя. В ветвях огромных мертвых деревьев, высящихся вдоль гребня, вновь засвистел ветер. Развернувшись, опустив голову и спрятав руки в карманы пальто, Лори двинулась дальше.

За деревьями начиналось каменистое поле, заросшее сорняками и побитой заморозками травой. Недолгое время спустя она подошла к рухнувшей ограде, переступила через обломки прогнивших жердей, миновала обвалившийся колодец, до половины засыпанный землей вперемешку с булыжниками.

С каждым шагом сердце ее билось быстрее прежнего, трепетало, подхлестываемое волнением. Идти оставалось всего ничего. Развалины дома. Провисшие балки, россыпь осколков стекла. Рядом – немногочисленные обломки мебели. Старая, шелушащаяся, растрескавшаяся автомобильная шина. Отсыревшее тряпье, сваленное грудой поверх ржавой, гнутой железной кровати с панцирной сеткой.

И – вот она. Там, впереди…

Вдоль края поля один за другим тянулись ряды старых, иссохших деревьев, безжизненных яблонь без единого листика на тонких, почерневших, поднятых кверху ветвях. Возле стволов из жесткой земли торчали обломки подпорок. Яблоневые деревья… рядок за рядком, рядок за рядком, а жизни нет ни в едином. Многие яблоньки согнулись, накренились, вырванные из каменистой почвы неутихающим ветром.

Перейдя поле, Лори подошла к яблоням. Дышалось с трудом, в груди закололо. Встречный ветер без устали хлестал смрадной дымкой тумана по щекам, губам, ноздрям. Нежная кожа вмиг заблестела от влаги. Закашлявшись, Лори ускорила шаг. Под ноги то и дело подворачивались булыжники и комья земли, все тело дрожало от страха пополам с предвкушением.

Обогнув стороной рощу, старательно обходя коварные каменные осыпи, она подошла почти к самому краю гребня и остановилась, замерла на месте как вкопанная. Грудь ее высоко вздымалась и опадала, каждый вдох стоил немалых сил.

– Вот. Я здесь, – выдохнула она.

Долго глядела Лори на чахлую старую яблоню – глаз от нее оторвать не могла. Вид деревца и завораживал, и в то же время внушал нечто сродни отвращению. Только одна эта яблоня и осталась живой, единственным живым деревом посреди мертвого, засохшего на корню сада. Все прочие яблони погибли, проиграв бой, но эта до сих пор не сдавалась, цеплялась за жизнь.

С началом осени деревце оголилось едва ли не дочиста. На ветвях его уцелела лишь пара-другая потемневших листьев да несколько жухлых яблочек, съежившихся, иссушенных туманом и ветрами. Забытые, никому не нужные, они так и остались висеть на тоненьких ветках. Усеянная камнями и неопрятными кучами гниющей палой листвы, земля у корней высохла, растрескалась.

– Я здесь, – повторила Лори, вынув из кармана листок и не без опаски протянув его в сторону дерева. – Он постучался в окно, а я, как только услышала, сразу же поняла, в чем дело.

Озорно улыбнувшись, она надула алые губы.

– Стучался, стучался, просился в дом, но я делала вид, будто ничего не слышу. Такой… несдержанный, назойливый до неприличия!

Деревце зловеще качнулось, заскрежетало узловатыми ветками, одной о другую, и этот звук отчего-то заставил Лори отпрянуть прочь. Охваченная внезапным ужасом, она поспешила отбежать подальше от яблони, назад, вдоль края гребня, туда, где деревцу ее не достать.

– Не надо, – прошептала Лори. – Не надо, прошу тебя.

Ветер ослаб. Деревце замерло без движения. Долгое время Лори настороженно наблюдала за яблоней, но яблоня больше не шевелилась.

Близилась ночь. Небо быстро темнело. Порыв студеного ветра ударил в грудь, развернув Лори на пол-оборота. Содрогнувшись, она собралась с силами, вновь повернулась к яблоне, плотней запахнула длинные полы пальто. Дно долины далеко внизу на глазах исчезало в тени: необъятное облако ночи неумолимо ползло вперед.

В потемках окутанное туманом деревце помрачнело, приобрело еще более зловещий, угрожающий вид, чем обычно. Несколько листьев, сорванных с его ветвей, закружились по ветру. Один из них выпорхнул совсем близко, и Лори вскинула руку, ловя его, но листок ускользнул, описал круг, полетел назад, к яблоне. Молодая женщина машинально шагнула за ним, но тут же опомнилась и, ахнув, расхохоталась.

– Нет, – твердо сказала она, уперев руки в бедра. – Нет, не обманешь.

На миг все вокруг замерло, но вдруг груды опавшей листвы взвились в воздух, яростным вихрем заплясали вокруг деревца и тут же угомонились, вновь улеглись наземь.

– Нет, – повторила Лори, – я тебя не боюсь. Чем ты можешь мне угрожать?

Однако от страха ее сердце забилось в груди пуще прежнего, и Лори невольно отступила еще на пару шагов.

Яблоня безмолвствовала. Тонкие, упругие ветви деревца застыли в воздухе без движения.

Постепенно к Лори вернулась обычная храбрость.

– Больше я приходить не смогу, – сообщила она. – Сегодня последний раз. Стив говорит, нечего мне здесь делать. Не нравятся ему эти прогулки.

Деревце не откликнулось и на это.

– Сидят на кухне вдвоем. Дымят сигарами, попивают кофе. Перебирают счета за корма, подсчитывают расходы.

Лори наморщила нос.

– Только этим и заняты. Расходы на корм… тут прибавить, там вычесть. Циферка к циферке. Прибыль, убытки. Налоги. Амортизация сельхозинвентаря…

Деревце даже не шелохнулось.

Лори вновь задрожала. С неба заморосил дождик, крупные ледяные капли потекли по щекам, за шиворот, под теплое пальто. Вздохнув, она придвинулась к деревцу ближе.

– Я больше не приду. Больше тебя не увижу. Эта встреча – последняя, и я хотела сказать тебе…

Внезапно деревце встрепенулось, ожило, вскинуло ветви. Что-то твердое, тонкое хлестнуло Лори по плечу, еще что-то, обвив талию, потянуло вперед.

Она рванулась прочь, напрягла все силы, стараясь высвободиться, и