От имени Земли - Манс Майк
– Нет, прошу тебя. Не трогай его! – француз схватил Диму за плечо и сжал так, что панцирь чуть не треснул, выпустив бушующий огонь. – Я только что был готов драться с тобой. И совершенно зря. Мы не знаем, зачем Шан это сказал. Может он пошутил. Может злился за вчерашнее. Неважно. Помни, он тебя спас тогда, он – хороший человек, и ты тоже. Ты не должен так поступать. Просто давай додежурим, а утром спокойно всё решим, без драк, убийств и даже истерик.
Волков начал остывать, рука Криса крепко держала его, передавая спокойствие.
– Мне очень стыдно, Дима… – продолжил француз. – Ты пришёл извиниться за то, что повёл себя вчера вспыльчиво и наговорил глупостей, а я сразу же поступил аналогично, а то и хуже. Я не поверил тебе, я не поверил любимой женщине, просто потому что всё время ревновал. Я был круглым дураком, прошу, не будь таким же, как я, Дима.
– Хорошо, Крис, – ответил Волков, уже почти полностью успокоившись. – Я ничего не буду делать. Но ты должен обещать мне две вещи. Первая: ты никому не расскажешь про Мари, – Ламбер кивнул. – Вторая: ты должен будешь вместе со мной и Мичико прийти к ней и помочь объяснить, что нас оклеветали.
– Обязательно, мон ами[33]! – улыбнулся ему Крис. – А сейчас я пойду мириться с Мими.
* * *Дима только вернулся на место вахты. Он пообещал Ламберу, что не будет творить глупостей, но именно это ему хотелось сделать. Если бы он был на Земле, в собственной квартире, то мог бы долбануть кулаком по стене, разбив костяшки пальцев в кровь. Или, что более вероятно, разломать в щепы какой-то предмет мебели – к примеру, стул или журнальный столик. Раньше он никогда такого не делал. Иначе бы не прошёл в отряд космонавтов, здесь нужны люди со стальной психикой. Но сейчас, когда любой удар по стене способен вывести из строя снабжение, электронику или вообще привести к разгерметизации, а уничтожение любой мебели порождало невосполнимую потерю, сорваться хотелось чудовищно. Надо было взять в полёт боксерскую грушу или соорудить её из чего-нибудь. А в данный момент лучше просто пытаться расслабиться, проглотить всё, переварить и выплюнуть. Так что Волков откинулся на кресле и смотрел в иллюминатор.
Ночь. Из окна комнаты открывался вид на центр лагеря и второй модуль, с расходящимися от него коридорами. В центре стоял ровер, накрытый обрезком парашютного брезента. Откуда-то справа шёл луч света, значит в третьем модуле кто-то не спал. Скорее всего в медчасти Крис молит Мичико о прощении. Слева была темнота, окно Мари выходило тоже в центр колонии, и она спала или пыталась заснуть. А может плакала. Как же ей тяжело. Дима порывался подняться, привести Криса с Мичико и просить девушку выслушать их. Но это нужно делать днём, в спокойном состоянии, а не в такое время и на нервах.
Внизу хлопнула дверь шлюза. Кто там шляется посреди ночи? На лестнице раздались шаги. Дима встал и выглянул в коридор. Там в шортах и футболке стоял Айзек с таким видом, как будто его поймали за чем-то неприличным.
– Айк? А ты что тут делаешь? – Волков был удивлён.
– Да вот, в туалет захотел, а в нашем модуле занят. И я решил, что лучше сюда сбегаю, чем буду ждать, – оправдался Кинг.
– А, нет проблем, – Дима вернулся в дежурку и закрыл дверь.
Через пару минут в дверь постучали, и заглянул Айк.
– Не помешаю, пилот? – спросил он.
На самом деле нет, не помешает. Даже наоборот, весьма вовремя. Нет ничего хуже, чем предаваться тоске и смотреть на свет из чужих окон.
– Заходи, командир, – Дима и сам не знал, почему он так назвал Айка.
Тот отмахнулся от звания, прошёл и плюхнулся в кресло рядом с ним. Несколько секунд они сидели в тишине.
– Знаешь, я вчера был не прав, друг, – начал Кинг, на его лице было заметно напряжение. – Не стоило мне давить на тебя и Шана, я слишком…
– Не продолжай, – умоляющим голосом прервал его Дима, – я и сам только что перед Крисом извинялся, да и перед тобой следовало бы.
Айк крякнул и явно выдохнул. Волков понимал, что сейчас творится у того на душе. Скорее всего у Кинга был прямой приказ руководства. Впрочем, как и у самого Димы. Прямо перед переговорами ему поступило указание с самого верха проявлять максимальную активность. Он старался выполнить задачу. И Айк старался, видимо, сделать то же самое. Может и Шан? Но его простить трудно. Не могли китайца просить ещё и сотворить такую подлость. В общем, сейчас они оба, как двое солдат, уставших воевать, сели на привале, чтобы залечить свои раны. И не чувствовали никакой злости или обиды, только усталость и готовность первым просить мира.
– А ты чего не спишь-то? – Дима отвернулся от окна и посмотрел на Айка. – Уже проснулся, или ещё не ложился?
– Ещё не ложился, – тот покраснел, – я смотрю, вид у тебя расквашенный, будто бы тебя только что из посадочной капсулы достали.
– Да вот… – запнулся Дима. Надо решить, что говорить Айку. Но момент был такой, когда мужчины не стали бы друг от друга ничего скрывать. – У нас с ней всё только началось. А Шан зачем-то подстроил так, что она меня бросила. Крис уговорил меня ничего не делать, утром буду просить прощения.
Кинг с любопытством смотрел на него. В глазах читался немой вопрос.
– Мари, – сообщил Дима. После чего Айк похлопал его по плечу и улыбнулся.
– Хороший выбор. Помиритесь ещё. А что с Шаном-то не так?
– Он зачем-то сказал, что видел меня с другой. И сильно подставил всех.
– Господи, – Айк упёр ладонь в лоб, – нас тут восемь человек. За дверью – Марс. На Марсе инопланетяне с других звёздных систем. А мы такой чушью занимаемся.
Дима хотел было возразить, что Мари не чушь, но не стал, прекрасно понимая, что тот имел в виду.
– Я знаю, что нужно сделать, – полковник хлопнул его по плечу. – Это нужно было сделать давно, но как-то не находилось времени. У меня тут есть кое-что, пойдём, – он встал и вышел, поманив русского за собой.
Дима проследовал за ним к лестнице и пошёл наверх, на самый верхний этаж модуля. В тесной рубке пилота было темно и спокойно, будто кабина заснула после того, как Айк выскочил из неё спасать свою женщину. Кинг зажёг свет и пригласил Диму сесть в кресло бортинженера. Потом просунул руку под одну из панелей, та отстегнулась, и за ней оказался небольшой сверток из бумаги. Что это вообще такое?
– Контрабанда, – подмигнул ему американец, – традиция. Пронести сюда её было непросто. Так что давай, на здоровье, – последние два слова он произнёс на ломаном русском, распаковал сверток, а в нём обнаружилась бутылка бурбона и два стеклянных стакана. Вот это роскошь!
Не то что бы у них не было алкоголя. Был, и даже был обязан с некоей периодичностью. Но ощущение того, что бутылка неучтённая и контрабандная, сразу разбудило жгучее желание напиться вдрызг.
Айк разлил по трети стакана, аккуратно заткнул бутылку пробкой и сел в капитанское кресло.
– А теперь рассказывай, пилот.
* * *Бутылка подходила к концу. Диму сморило, но зато головная боль ушла, или так казалось. В глазах немного двоилось, а ноги ощущались ватными. Айк тоже был хорош. Он лежал, откинувшись в антиперегрузочном кресле и ржал над шуткой про то, что русским космонавтам не дают на орбиту водку, потому что за второй бутылкой бежать некуда. Дима радовался, что американец понял шутку. Всё же он был достаточно русским, и это расслабляло.
Они обсудили Шана, и Кинг осудил действия парня, но, как и Крис, предположил, что причиной стала вчерашняя обида. Обещал помочь разобраться. Потом последовал длинный разговор о том, что от них надо инопланетянам, где-то часа полтора «собутыльники» убили на попытку по пьяному делу выстроить теорию. Затронули и то, что из-за всего навалившегося никому не удавалось даже начать работать в рамках обширного плана научной и экспериментальной деятельности. Айка это волновало особенно сильно. Дима был согласен, он помнил, с каким любопытством Мари и Рашми обсуждали какие-то геологические слои, что их нужно бурить и исследовать, и сетовали на то, что времени на это совершенно не остаётся. Однако потом, после распития полулитра, разговор как-то сам собой перешёл на то, кто из них был вчера более неправ, а потом к шуткам, сплетням и воспоминаниям о смешных моментах.
