Хроники 7 дней - Имран Муса оглы Магеррамов
– У людей тоже есть наемники в армии. Они сражаются в любой точке Земли по приказу с любым противником только для того, чтобы заработать очередную награду и получить материальное вознаграждение в виде компенсации, социальных льгот, жилья и других преференций. Люди ничем не лучше нас в этом плане.
– Да, но люди сражаются за деньги только по собственному желанию, а не ради того, чтобы просто жить как все. Гражданское ополчение и сопротивление борется за свою Родину, за свою свободу. Им не нужны деньги, им нужен мир. Вы повернуты на войне. И это мне не нравится. Если Земле суждено погибнуть, я останусь вместе со всеми людьми.
– Это глупо.
– Может, это и глупо, зато честно. Прости, но я не оправдал твоих надежд. Судя по всему, наши пути здесь расходятся. Высади меня. – Я попытался открыть дверь со своей стороны, но внезапно флажок блокировки двери опустился вниз. Это сделала она. Нарочно:
– Нет, я тебя здесь не брошу. Либо мы летим вместе, либо…
– Либо ты убьешь меня и полетишь одна? Давай. Мне кажется, так будет проще. – Оборвал ее я. В ее голове проскакивали такие мысли, поэтому я решил, что она, по крайней мере, задумается над этим.
Внезапно мысли в ее голове исчезли. Может, она на самом деле перестала думать, а, может, предприняла очередной телепатический трюк, позволявший заблокировать мысли от партнера по коммуникации. С ней я стал настоящим параноиком.
«Тяжело, когда ты не можешь читать чужие мысли, да?» – Наконец зазвучал ее голос в моей голове. – «Вот тебе и еще один стимул полететь со мной – овладеть всеми способностями твоего уникального организма».
«Знаешь, вариант, где ты меня убиваешь, нравится мне больше, чем твоя идея перелета на самодельной капсуле».
«Ты так думаешь, потому что боишься». – Ответила она. – «Боишься неизвестности, как и все эти люди. Отбрось свой страх. Оставь только чистый разум. Тебе откроются невероятные возможности».
Я перевел взгляд на окно. Там уже шел настоящий ливень. Капли дождя барабанили по крыше нашей машины, вместе со стеклоочистителями нарушая воцарившуюся напряженную тишину. Я создал в своей голове вакуум, полностью перестав думать:
«Просто ни о чем не думать и заблокировать свои мысли от собеседника – это разные вещи». – Прозвучало в моей голове.
Где-то впереди я увидел вытянутую фигуру в скафандре. Силуэт был очень похож на солдата дружественных людям индорианцев:
– Это он? – Спросил я у матери, решив сменить тему.
– Да. – Ответила она. – По нему и не скажешь, что три дня назад он прилетел сюда на потрепанном корабле с множеством ранений, трудно совместимых с жизнью.
– Скажи, а он может раскрыть нас?
– Зависит от его ранга и специализации. Если простой пехотинец, то нет. Если же это офицер-гвардеец, то вполне. Особенно, если мы при нем начнем использовать телепатию.
Она медленно тронулась и плавно повернула налево, съехав с переулка, где показался гуманоид:
– На всякий случай отъедем отсюда. Где один, там и целый отряд может быть.
– А разве ты их не видишь?
– Если у них активный камуфляж, то нет. Во всяком случае, без сканеров и прочих приспособлений.
Внезапно прямо перед нами материализовался индорианский солдат. Мать едва успела нажать на тормоз. К счастью, мы ехали на небольшой скорости, и тормозной путь был небольшим. Машина остановилась меньше, чем в метре от него. Оглянувшись по сторонам, я увидел, что на улице никого не было, кроме этого гуманоида. Меньше, чем через минуту, слева и справа от машины материализовалось еще два пришельца, а сзади к автомобилю подошел патрульный в дождевом плаще, вооруженный охотничьей винтовкой с оптическим прицелом:
– Так, спокойно, без резких движений. – Сказала женщина, заглушив мотор машины. – Делаем, что они скажут.
– Нас раскрыли?
– Похоже на то. – Ответила она. Патрульный подошел к ее двери и постучался в стекло. Она послушно опустила его и вежливо улыбнулась мужчине. – Какие-то проблемы?
– Мои коллеги подсказывают мне, что Вы не те, за кого себя выдаете. Стоило догадаться: чистые паспорта, документы на машину и оружие, а с собой только боеприпасы, еда на первое время и медикаменты. Вас выдали документы. Когда тут еще работали полицейские, они собрали базу по всем районам и городам и сохранили ее на сервере в участке. Знали, что связи скоро не будет, а в поселок потянутся страждущие. Мы использовали эту базу и проверили Вас. Так вот: Вы, мадам, – он указал пальцем на женщину, – старший научный сотрудник «Инжинтекс».
Эта контора была учреждена при Министерстве обороны для разработки и тестирования перспективных образцов оружия и техники. Большая часть работников компании находятся у нас. Все, кроме Вас. Мы спрашивали у них насчет остальных членов команды, они говорили, что Вы бесследно исчезли. Вы не явились в точку сбора для эвакуации. Дальнейшие попытки разыскать Вас были безуспешны.
Более того, в районе Вашего дома, согласно свидетельствам некоторых сотрудников и простых гражданских, участились случаи пропажи офицеров армии и патрульных гражданского ополчения. На позициях армии и в лагерях ополченцев в этом районе были зафиксированы диверсионные акции: подрывы складов с боеприпасами, повреждение транспорта и техники. Эту информацию мне передали мои коллеги.
Деятельность самого «Инжинтекс» также сопровождалась чередой неудач. Постоянно фиксировалось хищение важных документов из архива, неудачные тестовые испытания и прочие неприятности. К примеру, трагическая гибель помощника Вашего директора в автокатастрофе. Человек с большим водительским опытом вдруг поехал на красный, да еще и вылетел на встречную полосу. С головой у него все было нормально, причин для суицида у него не было. Разве что Ваша безразличность к нему. Все эвакуированные сотрудники компании свидетельствовали о том, что у него к Вам была симпатия. И вдруг такое изощренное самоубийство. А потом снова пропажа документов из архива. Потом их внезапное обнаружение при осмотре кабинета помощника в ходе полицейского расследования. Якобы он делал электронные копии и передавал их кому-то.
Директор компании был не в курсе, ведь он не давал таких распоряжений. Службу внутренней безопасности Вам, может, и удалось обвести вокруг пальца, но не меня. Я в полиции 10 лет. Я помогал следователю, который вел это дело. Мы были близки к тому, чтобы задержать Вас, но поступила команда сверху спустить все на тормозах. Понятно, ведь у нас против Вас не было ни одной прямой улики, кроме показаний свидетелей. Это можно было списать на клевету, подогретую их завистью к Вашим успехам, ведь Ваши идеи и научные исследования всегда были на порядок выше работы остальных.
