По дымному следу - Шимус Сандерленд

— Откуда это у тебя?..

— Получил из рук лица, известного нам обоим, как «белобрысая», — бросил в ответ Джек.

— Но… звёзды вечные, — Руби убрал планшет и буквально сдулся на глазах.

— Мистер Уолш, вы ничего не желаете сказать?

— Сэр… я прошу прощения за своё поведение, — выдержав паузу в пару секунд, начал Уолш. — Также я бы хотел снять ранее выдвинутые в адрес первого пилота обвинения. И принести свои официальные извинения мистеру Линтелу.

— Мистер Линтел?

— Извинения принимаются, сэр.

Уолсли небрежно взмахнул ладонью, что оперативник и пилот восприняли, как сигнал пожать друг другу руки.

— Я очень рассчитываю, джентльмены, что впредь ничего подобного не повторится. Мистер Уолш, пока что вы свободны.

— Сэр, — Уолш кивнул и строевым шагом покинул каюту.

Как только проход за его спиной снова закрылся, повисла немного гнетущая тишина. Джек всё также стоял по стойке «смирно», Уолсли сверлил его взглядом исподлобья.

— Мистер Линтел, вы отдаёте себе отчёт, ЧТО вы натворили⁈

— Да, сэр.

— И вы понимаете, что, окажись на месте мистера Уолша кто-либо другой, вас бы ещё на Лиме похоронили в безымянной могиле⁈

— Сэр.

— Понятия не имею, что вами двигало, но вы умудрились крупно подставить не только себя, но и своих товарищей по экипажу! Что вы скажете в своё оправдание, мистер Линтел⁈

— Ничего, сэр!

— Прошу прощения, что?..

— Я определённым образом виноват, сэр, и не собираюсь оправдываться. Если вы считаете, что я должен понести соответствующее дисциплинарное наказание, то вы совершенно правы, сэр!

Уолсли на секунду замер, а после покачал головой:

— Вольно, Джек. И, будь добр, присядь.

— Сэр?..

— Один из стульев полностью в твоём распоряжении.

Как только пилот сел, Уолсли достал из шкафчика у переборки бутылку виски и пару стаканов, которые тут же поставил на стол и наполнил.

— Моя вахта ещё не закончилась, но, полагаю, ситуация обязывает, — Старик даже на секунду улыбнулся, взяв в руки один из стаканов. — Итак, Джек. Мне известно о стычке в том сомнительном заведении на Оскаре-8–1, я в курсе, что Ян отпускал тебя прогуляться по Экстенсо, я в общих чертах знаю, что произошло в лаборатории, и я благодарю за некоторые дополнительные детали. Однако в картине, которую я наблюдаю, не хватает одного важного фрагмента. Не поделишься?

Джек тяжело вздохнул и покосился на стоявший перед ним стакан. Уолсли одобрительно кивнул, они чокнулись и сделали по глотку. Хороший виски развязал Джеку язык: взяв старт на Оскаре-8–1, пилот рассказал о произошедшем с Хильдой «недоразумении», о новой встрече с ней на Лиме, воспроизвёл разговор с ней, как в «Кантине Барта», так и в лаборатории Дока. Уолсли внимательно его выслушал, ни разу не прося остановиться и не прерывая вопросами. Как только Джек закончил свой рассказ, капитан обновил напитки и, пригубив, покачал головой.

— Встретились две кометы, — проговорил он, побалтывая виски в стакане.

Джек потупил взгляд.

— Я ни в коем случае тебя не осуждаю, даже готов сказать, что прекрасно понимаю твой порыв, — сказал Уолсли. — Более того, ты почти год несёшь службу на «Балморале» — за это время ты не раз успел доказать свою верность экипажу и кораблю. Однако игра, которую решили затеять вы с Хильдой, как минимум, опасна.

— Я это понимаю, сэр.

— И думаешь, она того будет стоить?

— Хочется в это верить, сэр, — улыбнулся Джек.

— Что ж, хорошо. Но, звезд вечных ради, будь осторожен — шансов на ошибку у тебя в разы меньше, даже чем за штурвалом «Задиры»…

Через несколько минут Джек вернулся в пустую кают-компанию. Заметив его, Кроу поставил перед ним кружку свежезаваренного чая и блюдце с бисквитами и, убедившись в том, что пилоту больше ничего не нужно, оставил в гордом одиночестве. Джек старался ни о чём не думать. Ситуация с Уолшем разрешилась, хоть и не совсем так, как ожидалось, но привести её к лучшему исходу было, мягко говоря, проблематично. Также Уолсли явно дал понять, что всё же не оставит произошедшее без ответа. Это Джека волновало меньше всего: ничего страшного во внеочередных танцах со шваброй он не видел. Не успел он об этом подумать, как в кают-компанию ввалился Стивен. Сообщив о том, что капитан снова заступил на вахту, он заскочил на камбуз, и уселся на прежнее место с кружкой чая.

Некоторое время они молча уминали бисквиты, пока второй пилот осторожно не спросил:

— Джек?

— Что, Стиви?

— Так… что за белобрысая?

— Псина тебя дери, шкет!..

— Даже не думай, я просто так отстану!

Глава 11

Ожидания Джека касательно ответных санкций Уолсли оправдались почти в полной мере. В свободное от несения вахт время пилот и оперативник поступили под начало стюарда: сменяя друг друга, они либо драили палубы, либо полировали посуду на камбузе. Джек воспринимал внеочередные наряды чем-то самим собой разумеющимся и правильным, поэтому демонстрировал нечто, отдалённо напоминавшее энтузиазм, выполняя указания Дэниэла. Руби, напротив, делал всё отстранённо механически, всё время смотря в одну точку и односложно отвечая на обращения к себе.

Наблюдая за «пустым рукавом», Джек обратил внимание, что после разговора с капитаном он будто замкнулся сам в себе, постаравшись свести до минимума общение с Курягами. С одной стороны, это позволило снизить воздействие на экипаж эмоционального фона оперативника, с другой — вызвало у всех некоторое беспокойство о его состоянии. Последнее даже вылилось в то, что Нанда уговорил Руби пройти у него осмотр, который, к счастью, никаких проблем не выявил. В какой-то момент Уолш, видимо, и сам устал от собственного состояния и весьма необычным образом попытался влиться обратно в жизнь экипажа. Когда в промежутке между своими вахтами Стивен упражнялся в кают-компании с банджо, появился Руби и осторожно спросил разрешение позаимствовать его гитару. Лесли и остальные присутствовавшие были несколько удивлены, однако своё «да, Руби, конечно» Уолш получил. Через минуту он уже состроил гитару с банджо и присоединился ко второму пилоту — игра дуэтом смогла впечатлить (в хорошем смысле) даже скептически относившегося к музыке на борту Кроу.

Одновременно с этим Джек заметил, что Уолш старательно избегал его, не пытался вступать в разговор и незамедлительно покидал кают-компанию в случае, если сидел там один, и к столу подходил первый пилот. Он сильно сомневался, что оперативнику могло быть по-настоящему стыдно за