Граница темноты - Сабино Кабеса
Урса прервала ее с улыбкой.
– Это доказывает, что мы вернулись из этого неудачного прыжка… Да, капитан, мы все поняли. Мы не сомневаемся в подлинности этой записи. Это удивительно, видеть наши лица… и эта запись… Такая четкая и в трех измерениях. Ваши системы воспроизведения изображений впечатляют. «Некромант» стоит в музее… Хорошо.
Она повернулась к своей команде, стоявшей у нее за спиной вдоль левого борта.
– Мы возвращаемся домой. Это понятно. – Она снова повернулась к Флоренс: – Я также не сомневаюсь, что за эти годы вы продвинулись далеко вперед в вопросах механики соотношения полей и ее применении. Но… Она может это объяснить? Как возможно, чтобы мы находились здесь и… там?
Флоренс пожала плечами. Она не была уверена. Не во всем. До этого собрания у нее было совещание с Ливитт, Манкевичем, Хастингсом и Мендесом. Из ее команды они лучше всех разбирались в Фундаментальной триаде полей. По правде говоря, настоящими экспертами были только Ливитт и Манкевич, но Флоренс решила, что лишние головы помогут с новыми идеями. Они обсуждали все возможные варианты: разумные, абсурдные, невозможные. И ни к чему не пришли. У них были данные с сенсоров «Банши» и «Некроманта», которые лейтенант Тан-Дун анализировала в настоящий момент, пытаясь найти что-нибудь, что могло бы пролить свет на какую-нибудь из их безумных теорий.
Манкевич и Ливитт предложили нечто, что они назвали квантовой суперпозицией. Их мысль заключалась в том, что физическая система могла одновременно существовать во всех своих возможных конфигурациях. Понять это было возможно только на квантовом, а не макроскопическом уровне. То, что электрон может существовать одновременно во всех своих возможных вариантах, пока мы не наблюдаем за ним, не подвергалось сомнению, но то, что это может происходить с космическим кораблем такого размера, как «Некромант», звучало абсурдно. На этой же теории был основан знаменитый парадокс кота Шредингера. Разумеется, все это были лишь интеллектуальные игры, придуманные чтобы объяснить словами то, что невозможно было понять без математических формул. Примеры для студентов-физиков или философов.
Но они уже давно прошли эту стадию. Флоренс старалась не думать о том, что каждая секунда здесь соответствовала множеству часов там…
Никто до этого дня… хорошо, до дня, когда «Некромант»… до того момента или до этого момента… Она так и не разобралась, какое грамматическое время лучше использовать. Никто никогда не находился столь продолжительное время вблизи от такой сверхмассивной черной дыры, как Божье око. Возможно, кроме экспедиций, которые не вернулись. Никто до них не находился так близко от Горизонта событий. И никто, даже после столетий изучения законов Вселенной, не был способен постичь тайны и загадки черных дыр. Все, что приходило им в голову, годилось только для научной фантастики. Однако нельзя было отрицать очевидное: невероятное уже случилось.
Урса внимательно смотрела на нее. Что она могла ответить? Лейтенант Тан-Дун, не принимавшая участия в разговорах, сидела за своей панелью в очках дополненной реальности, анализируя данные. ИИ работал на полной мощности.
– Я не знаю, командир, – произнесла она наконец, – если я сейчас скажу что-нибудь другое, это будет ложью. Мы не смогли прийти к общему мнению. Мы рассмотрели варианты квантовых суперпозиций в условиях искажения временного поля, даже учли божественное вмешательство… Лейтенант Тан-Дун обрабатывает данные, которые вы нам предоставили. Это огромный объем информации, а у нашего ИИ тоже есть свои ограничения. Но вы видели запись. Вы возвращаетесь в двадцать третий век. И учитывая, что вы не можете сделать этого самостоятельно, логика подсказывает, что это должно произойти при нашем вмешательстве. Вы вернулись, потому что мы сделали что-то, что отправило вас назад во времени.
– Вы серьезно, капитан? – Урса засмеялась. – Назад во времени?
Кемир Малибранс, штурман «Некроманта», кашлянул. Его командир повернулась к нему.
– Говорите, Малибранс. У вас есть идея?
Худенький невысокий человек с темной кожей коричного оттенка кивнул.
– Командир, я бы хотел, чтобы капитан Скиапарелли изложила нам, в чем заключаются их идеи. Но если это связано с тем, о чем мы говорили с сержантом Ливитт…
– Оставьте эти реверансы, Кемир, мы все уже знаем друг друга… О чем вы говорили?
Малибранс улыбнулся.
– Хорошо. Хотя это звучит довольно абсурдно. Я думаю, что если бы мы совершили прыжок прямо отсюда, из места, где мы находимся, на этом расстоянии от Горизонта, в наше относительное время, то есть август 2215 года, есть вероятность, что мы так сложим пространственно-временной континуум, что вернемся в 2215-й земной год.
Урса смотрела на него из-под наполовину прикрытых глаз. Штурман пожал плечами. Потом она посмотрела на Флоренс и наконец перевела внимательный взгляд на Ливитт, которая смутилась и покраснела. Взгляд Урсы всегда производил на людей впечатление.
– Вы это хотели сказать нам, капитан? В этом и заключается ваша идея? В том, что сказал мой штурман?
Ее низкий спокойный голос до сих пор казался Флоренс удивительным. То, что Урса имела звание ниже, чем у нее, было чистой формальностью. Было очевидно, кто обладает действительной властью. Она кашлянула, как Малибранс, и ответила:
– Да, командир. Именно эта идея пришла нам в голову. Прыжок с орбиты Горизонта событий.
– А что в этом особенного? – раздался вдруг голос лейтенанта Тан-Дун, которая только что сняла свои очки и прислушалась к разговору. Физика полей определенно не была ее специализацией. Но это не мешало ей задавать вопросы, которые иногда были гораздо сложнее, чем можно было ожидать от дилетанта.
Флоренс и Урса переглянулись. Кто ответит? Флоренс жестом предложила Урсе взять слово.
– Понимаете, лейтенант, – сказала Урса шутливым тоном, – мой гениальный штурман и ваша коллега сержант Ливитт предлагают нам совершить прыжок прямо с Горизонта событий черной дыры, то есть из места, где времени, как мы уже убедились, нужно время… Какой каламбур у меня получился… Простите. Так вот, они считают, что прыжок отсюда мог бы вернуть нас в наше изначальное время.
– Да, командир, – ответила Тан-Дун, не смущаясь, как Лара и Кемир. Возможно, как раз из-за того, что ничего не понимала в этой теме. – Это я поняла. Но я не понимаю почему. Время течет тут так же, как в другом месте. В чем разница?..
– Время, лейтенант, – объяснила Урса, разводя руками, – нелинейно, хотя наши органы чувств воспринимают его именно так. В местах, где гравитация так высока, или в относительных системах с разными скоростями, близкими к скорости света, можно сказать, что… перспектива уже нелинейна. Это не движение
