Доперст: быть живым – страшно! - Николай Александрович Стародымов
Сэр Ёк ответил не сразу.
Он опустился в удобное изящное креслице с мягкими подлокотниками, стоявшее перед сервированным на двоих столиком, покрытым даже на вид хрустящей накрахмаленной снежно-белой, какой-то очень земной скатертью, с белой же вышивкой гладью.
Или её видел только я?..
Я тоже уселся в такое же креслице напротив него. Столик стоял одновременно в трамвае и на брусчатке мостовой, но не втиснутый в узкий проём двери, а просто одновременно находился и там, и тут, и мы каждый оставались на своей территории, но в то же время и напротив друг друга…
Замечательная штука – вот такая бытовая мистика, особенно когда умеешь ею управлять!
Я – не умею. Нанка, думаю, настолько в этом столике не нуждается, что и не подумал бы его организовать.
Так кто ж подсуетился?.. Не Джуффин же!..
«Больно оно мне надо – угощать вас, инородцев!», – кольнула изнутри чужая насмешливая мысль.
Причём, мне показалось, что голос сумел втиснуть перед четвёртой буквой слова едва заметный отзвук «у».
Сэр Нанка пригубил кружку – из таких, я знал, в Ехо пьют камру. Я отпил невероятного аромата кофе – из большой чашки, обычно стоявшей на сушилке для посуды в квартире Надежды.
– Так о чём ты хотел поговорить, Доперст? – спросил мой собеседник, так и не ответив на вопрос.
Вывод следовал однозначный: сэр Нанка Ёк, Великий Магистр Ордена Долгого пути, принял предложение допер-ста. Несмотря на бесконечно огромную разницу в нашем положении.
Значит, наша договорённость теперь непременно исполнится – сомнения в том не оставалось.
И я заговорил.
У бессмертных терпение не безгранично – это я понимал. И всё же они не столь нетерпеливы, как простые смертные. К тому же договор, соответственно, вступил в силу – значит, сэр Нанка обязан меня выслушать, и беседовать столько, сколько потребуется мне.
Поэтому я хотя и старался ограничить себя в речах, но и не считал нужным особо подбирать слова.
Я рассказал о том, как оказался в этом Мире, да ещё в смертном материальном теле.
Услышав о поступке Макса, Нанка опять усмехнулся, покачал головой, пробормотав:
– Мальчишка!.. Всемогущий глупый мальчишка!.. Наломает ещё дров, пока поумнеет!..
Обрисовав свою жизнь здесь, особо остановившись на роли в ней Надежды, я перешёл к главному.
– Так получилось, что мне не с кем поговорить, сэр Нанка, – завершил я свой рассказ. – Поделиться своими мыслями и сомнениями. Нет здесь никого, кто бы меня понял… Да и ты – поймёшь ли… Сэр Халли только ехидничает да подтрунивает, а если и помогает, то только в рамках, которые сам определил, а на вопросы мои не отвечает. Мысли и душу у меня читает, потешается над ними, ёрничает, но не подсказывает и советов не даёт…
– Он здесь сейчас? – равнодушно поинтересовался Магистр.
– Наверное, – пожал я плечами. – Он за мной наблюдает как за инфузорией в микроскопе… Как за дурачком-недоумком в глупой кинокомедии… И если проявляется, то только чтобы посмеяться…
– Я не знаю, что такое инфузория и микроскоп, – заметил собеседник. – И только догадываюсь насчёт комедии… Но мысль я понял. Наверное, будь я помоложе, тоже забавлялся бы так же, наблюдая за тобой…
– Но ведь я – человек! – запальчиво ответил я. – Мне больно, мне холодно, у меня душа страдает… Мне стыдно иждивенцем жить… Как же можно просто равнодушно наблюдать за этим?..
– В микроскоп душа инфузории не видна, – холодно отозвался Нанка. – Ты хотел пожаловаться на Джуффина?..
– Нет-нет, конечно, – торопливо отозвался я. – Прости, я не о том… Скажи мне, сэр Нанка… Вот ты долго жил среди живых, потом бродил Тропами Мёртвых… Много видел – трудненько найти существо, которое повидало бы больше… Может, ты подскажешь, как мне быть?..
– Я никогда никому не даю советов, Доперст! – голос сэра Нанки стал вовсе ледяным. – Именно потому, что очень долго жил – что среди живых, что среди мёртвых. Если бы мы, члены Ордена, не оказались в тебе настолько заинтересованы, если бы я уже не принял твоё предложение, давно прервал бы наш разговор. Он неопределён, он мне скучен, он неконкретен… Ты сам не знаешь, чего хочешь, ты не в силах сформулировал вопрос… А выслушивать твой сум-бур…
Завершая фразу, Магистр сделал небрежный жест рукой, будто отмахнулся от чего-то…
– Чтобы поскорее покончить с этой никчёмной и ненужной мне беседой, я постараюсь тебе помочь её продолжить… – продолжил он. – Если сочтёшь, что я неправ, поправь, пожалуйста, только постарайся без эмоций – они тебе не помогут, а меня не тронут… Ты хочешь спросить, как тебе правильнее поступить: остаться в этом Мире в смертном физическом теле, или же попытаться вернуться в состояние эфемерной сущности доперста?.. И что ты желаешь от меня услышать?.. Сам подумай: кто, кроме тебя же самого, в состоянии решить эту дилемму?.. Ты хочешь получить гарантии, что сумеешь провести по Коридору между Мирами (я слишком стар, а потому не люблю новомодное определение «Хумгат») свою любимую?.. Но кто тебе ответит на этот вопрос, кроме воплощённого в реальность опыта?.. Подумай сам: от кого именно ты хотел бы получить эту гарантию?.. Результат опыта может зависеть, опять же, только от тебя же! Ты умеешь проводить людей по Коридору – ты это уже проделывал, насколько я понимаю, бесчисленное количество раз по поручению других. А сумеешь ли повторить то же по собственной воле – это ж только от тебя зависит… Конечно, возможно существование каких-то высших законов, которых ты не знаешь, да и я тоже, которые могут воспрепятствовать тебе… Если ты сумеешь добыть свод этих законов, и прочитать всё, что касается лично тебя и твоей любимой – древние Магистры тебе в помощь, – только по его едва заметно искривившимся губам я понял, что насчёт свода законов он пошутил – такого свода не существует. – Не сумеешь – это только твоя вина… Или не вина, и не твоя… Но в любом случае всё это в целом вращается вокруг твоего личного умения… Ну и удачи, конечно, без неё ни на дорогах живых, ни на Тропах Мёртвых никак не обойтись…
Он умолк. Но как-то так умолк, что я понимал: это не финал его речи. Быть может, он задумался. Быть может, советовался со своими соратниками по Ордену. А то советовался со своей душой – я не сомневался, что она у него имеется, пусть и отличная от других.
– У тебя есть вот эта тележка! – он мягко прикоснулся указательным пальцем к
