Алексей Корепанов - Зона бабочки

Гридин не скрывал иронии. Тоскливое жутковатое ощущение исчезло, сменившись уверенностью: глиняное чудо-юдо просто компостирует ему мозги. Кем бы оно ни было на самом деле — иллюзией, оборотнем или кем-то еще, — но цель его разговоров стала Герману понятной. Не получилось превратить в лепешку с помощью джипа, так решили убедить в бесперспективности поисков.

Кто решил — Гридин не знал, да это было и неважно. А важно было продолжать поиски — до победного конца. Какое же это Загробье, если Скорпион может досюда дотянуться? Причем уже во второй раз.

Голова сфинкса находилась в каком-то метре от Гридина. Он не заметил, когда и как это произошло, но теперь видел не лик серого гуманоида с «летающей тарелки», а Станислава Карпухина. Каменный лик, со сдвинутыми мохнатыми бровями.

«Смотри, Командор, — словно молча предупреждал Скорпион. — Не позволяй всяким вешать тебе лапшу на уши. Лапша горячая, уши обожжешь!»

— Ты не Лазарь, и не Иисус, — голос голема стал громче, и в нем вновь появилась хрипота. — Ты не вернешься. Дальнейший твой путь — только вниз. И не туда, куда ты направляешься, а назад.

— Ладно, приятель, — чуть ли не весело сказал Гридин. — Не знаю, от какого бен Бецалеля[10] ты сбежал, но покалякали — и хватит. Мне идти надо, однако. И именно туда, — он показал «глоком» в сторону решетчатой школьной ограды. — Попробуешь помешать — пристрелю.

Голем столбом стоял на месте. Похоже, он стал такой же скульптурой, как и сфинкс, у которого вновь было инопланетное лицо. Герман подумал про деда и его странные сны и не удержался от вопроса:

— И все же, кто такие белые вороны?

— Новые знания тебе уже не нужны, ты в Загробье, — прорычал глиняный человек… нет, уже не человек: перед Гридиным стоял на задних лапах бурый медведь, и вид у него был отнюдь не добродушный.

Герман не стал гадать, иллюзорный это зверь или нет, и что тот собирается предпринять. В любом случае, в тылу должно быть чисто. Поэтому, хоть дева-сирена и безмолвствовала, он вскинул пистолет и…

И отпрянул от края обрыва.

9

КамАЗ с клепаным военным кунгом цвета хаки, увенчанным блюдцем спутниковой антенны, пробирался по лесной дороге, то и дело ныряя колесами в выбоины и расплескивая жижу, сотворенную недавно прошедшим коротким, но обильным дождем. С листьев еще продолжали падать капли, однако небо вновь было чистым, и, заменяя солнце, сияла там великолепная радуга. Самого солнца уже не видно было за деревьями — близился вечер. Один из тех подмосковных вечеров, о которых поется в песне. Урчание мощного двигателя эхом отскакивало от стволов и тут же глохло в чаще, начинающей менять окраску в преддверии осени.

В обеих боковинах кунга, под крышей, располагались рядком по три окна, но тонированные стекла не позволяли увидеть то, что находится внутри. Зато кабина была открыта для обозрения любому прохожему — правда, с тех пор, как КамАЗ свернул с шоссе в лес, ни люди, ни звери на дороге не попадались. За рулем сидел парень в полевой военной фуражке и камуфляжной куртке, в колер с автомобилем. В кунге находились еще трое мужчин в такой же пятнистой форме без знаков различия. Двое сидели в креслах у низких столиков с дисплеями, а третий производил манипуляции с выставленной вдоль стенок аппаратурой все того же защитного цвета. На панели электронных часов под потолком светились числа: «25.08. 18.13». Военные делали свое дело привычно и споро, не обращая внимания на качку, и время от времени роняли короткие фразы:

— Что там, Семак? Мерцает?

— Нет, сидит как привязанный. Но сигнал мутноватый.

— Совмести по максимуму.

— Уже. Не тянет.

— «Вега», «Вега», я «Спрут». Добавьте четкости, если получится.

— Тысяча двести, поворот направо. Вертушку убираем?

— Да, пора. Саныч, укрупни квадрат.

— Трактор, блин!

— Пусть ковыляет. «Сирень», «Сирень», я «Спрут». Падай в третьем. Не ближе тысячи.

— Есть, прорвал!

— Рвать не надо, не целка. Потихоньку…

…Объект засекли в четырнадцать двадцать семь, чуть ли не у самой Кольцевой, где он бесцельно, казалось, утюжил небо, то взмывая на восемь тысяч метров, то снижаясь до пятисот. Точнее, он утюжил небо только на экранах радаров — никто из проезжавших по МКАД ничего такого в вышине не наблюдал.

Пилот поднятого в воздух истребителя тоже визуально ничего не обнаружил, и тут же получил команду идти на посадку. У военных имелись веские причины «не раздражать» невидимку — опыт был накоплен предостаточный. Все воздушные коридоры в этой зоне закрыли и продолжали вести наблюдение.

Помотавшись над пригородами, невидимый объект на сравнительно небольшой скорости удалился на северо-запад и пропал с экранов РЛС. Но через полчаса вновь появился, потанцевал в воздухе и, судя по всему, примерно в шестнадцать тридцать совершил посадку на опушке леса, в шести с лишним километрах от платформы «Московское море» Октябрьской железной дороги. Этот район отлично просматривался с геостационарного спутника, однако объект продолжал оставаться невидимым в оптическом диапазоне, а радары ПВО его теперь, естественно, засечь не могли. Аппаратура сателлита то теряла объект, то вновь находила, словно он временами проваливался в некое иное измерение или экранировался, и в этом «мерцании» не угадывалось никакой системы. В семнадцать двадцать одну отметка опять пропала, однако направленный в этот район вертолет вновь засек невидимку. Чуть позже «протер глаза» и спутник.

Вертолет описывал круги на почтительном расстоянии от объекта, поджидая прибытия спецгруппы, которой была поставлена только одна задача: наблюдать, не предпринимая никаких активных действий. Тем не менее, в ближайшую войсковую часть поступила команда быть готовыми произвести оцепление района в окрестностях Московского моря. Хотя никто не рассчитывал на то, что незваный гость надолго застрянет в лесу. Скорее всего, он сорвется с места и бесследно исчезнет в небесах, как было уже не раз, и не два…

Да, радикальные меры к пришельцу применять не собирались — для атакующих это могло закончиться слишком печально.

Еще в 1954 году в США, близ города Утика, на перехват неопознанного летающего объекта были посланы два истребителя «старфайтер», вооруженные ракетами. Ослепительный луч, вырвавшийся из НЛО, поразил один из самолетов…

В мае 1969 года над Ханоем появилось нечто, похожее на огромный апельсин. Зенитно-ракетный дивизион открыл огонь, но ракеты взорвались, не долетев до цели. А все тот же луч уничтожил одну зенитно-ракетную установку вместе с расчетом…

Подобные истории произошли и на острове Сардиния, и в Южной Корее.

Случалось, что неопознанные объекты вели себя агрессивно даже не при атаке, а только при попытках истребителей приблизиться к ним.

Поэтому к очередному невидимке отнеслись со всей осторожностью.

КамАЗ продолжал пробираться к месту посадки визитера. Военные в кунге все так же перебрасывались фразами. Никто не высказывал никаких предположений относительно природы объекта, но по мере приближения к нему лица мужчин становились все более напряженными.

До цели оставался километр с небольшим, когда на картинке со спутника появилась новая деталь. Со стороны железнодорожного переезда наперерез КамАЗу мчался черный джип, мелькая в просветах между ветвями. Он остановился на перекрестке лесных дорог, и теперь его отделяло от КамАЗа не более трехсот метров.

В ту же минуту спецгруппе поступил приказ командования: немедленно прекратить наблюдение за объектом, развернуться и возвращаться восвояси.

— Есть, — коротко ответил старший.

Он ушел со связи, помянул известную мать и обвел взглядом подчиненных:

— Отбой, гренадеры. Приказано дать задний ход и ехать пить пиво. — Он нажал на клавишу громкой связи: — Коля, тормози и поворачивай назад.

— С какого такого перепугу? — недовольно спросил худощавый Семак.

— Наше дело телячье, — глубокомысленно заметил Саныч. — Обоссался — и стой. Правильно, колонель?

— Телячье не телячье, но уже, похоже, не наше, — ответил старший.

Пока автомобиль, как бегемот, ворочался в грязи, глухо взревывая в попытках изменить курс на противоположный, все трое смотрели на экран. Старший не спешил выполнять приказ прекратить наблюдение, и все было видно как на ладони. Недавно совершивший посадку вертолет вновь взмыл в воздух и, закладывая вираж, начал набирать высоту — ему определенно тоже дали отбой. Черный джип продолжал стоять на перекрестке. А со стороны платформы «Московское море» шел по просеке какой-то человек — наверное, это возвращался домой, сойдя с электрички, кто-то из местных или бродил грибник-ягодник. Просека кончалась метрах в шестистах от того места, где затаился неизвестный объект.