Jamique - Дарт Вейдер. Ученик Дарта Сидиуса
Шми хохотала:
— Наглядно!..
— Ага, — довольно сказал Кэм. — Но, понимаешь, действие — всего лишь следствие того, какие мы внутри. Джедаев будет плющить от попытки идти против течения. Мы проблюёмся от гармоничного сплавливания вниз… даже не в лодочке, просто — медленно дрейфуя по течению… бррр… Кстати, это очень близко. К ощущениям. Есть такой эксперимент: погружают живое существо в ванну с водой температуры сходной с температурой его тела. И запрещают двигаться. В какой-то момент существо будто растворяется там. Брр. А джедаям — хорошо. Они — не только они, они ещё и ванна… Зато булькни в ванну что-то, сделай взрыв — вот тут их и переколбасит. Природа у нас — разная. И мы друг другу мешаем. Сильно. Их деятельность нас растворяет. Наша их — разносит в клочья. Смерть и там и там. Для каждого — своя. Как-то так получилось. Что два вида форсьюзеров в галактике мешают друг другу — в буквальном смысле до смерти. А поскольку так называемое тёмное течение якобы отделилось от светлого, то нас считают нарывом на здоровом древе Силы.
— Якобы?
— Ага. Светлые почти повторяют принципы древних религий. А мы — принципы тех, кто отпадал от веры, совершал тёмные обряды, ел младенцев и потом горел на кострах…
Циничная усмешка в пол-лица.
— Вот потому, — закончил он, — нефорсьюзеры просто не понимали, что у них под носом идёт война. На взаимное истребление. А теперь, — он ухмыльнулся, — представь, что два взаимно отрицающих друг друга существа живут в одном пространстве, причём одно из них косит под понимание другого.
— Зачем?
— Жить захочешь — не так раскорячишься, — буркнул Кэм. — Тысячу лет в этой галактике умирали одни джедаи!.. Конечно, они успели создать здесь свой мир. И вот после смерти все попадают сюда. Тёмные — тоже. И конечно, нас тут развоплощает. Если не сконцентрироваться и не собраться. Но ведь есть же где-то мир, который создали ситы.
— Да?
— Великие тёмные древности. Фриддон Надда, Нага Садоу, Экзар Кан. И другие. Где-то ведь, — сказал Кэмер, — он должен быть.
— А если исчез?
— Хреново, — кивнул забрак. — Тогда будем делать новый. Под себя. Жить очень хочется.
— Так что там было с моим сыном?
— На Татуине?.. А. Я как придурок, погнался за ними и попытался отбить. Мальчишку у рыцаря. Просто подхватить и увезти. Но… понятное дело, твой сын на незнакомца среагировал адекватно. У него хорошая реакция, — он вздохнул. — Схватить я его не смог. И тогда… тогда я решил убить джедая, — он задумчиво улыбнулся. — Крышесрыв, конечно. И опасность. Но мне очень хотелось его убить.
Он вздохнул снова.
— Но Анакина не убили, — сказал Шми тихо. — Почему?
— Потому что мой учитель — один из умнейших существ в галактике, — буркнул Кэм. — Когда к ребёнку проявляет внимание великий канцлер, который продемонстрировал жестокость и волю — тут сто раз подумаешь, прежде чем убивать. Орден всё-таки сильно зависел от государства. Конечно, я их всех подставил, — сказал он невесело. — Но… вот я и пытаюсь. И пытался. Компенсировать. Выжить. Стать шпионом. Стать помощником. Которого он потерял.
Это неприятно. Оказаться вдруг. Одному. И ещё вытаскивать мальчишку. Которого могли убить. Физически или морально. Мой учитель — очень смелый человек. И очень умный.
— Человек?
— Да — для забрака!
Они засмеялись.
— И что ты собираешься делать дальше?
Кэмер взглянул на неё:
— Пойдёшь со мной? Хочу, чтобы пошла. Одну тебя оставить не могу. Опасно. Но там тоже опасно…
— Я не форсьюзер.
— В мире Силы это не важно.
— А что важно?
— Чтоб тебя не тянуло блевать от того, кто рядом.
Мара
Что-то билось в висок. То ли кровь. То ли ненависть.
То ли — головная боль.
Настроение удивительно не боевое. И состояние.
Она вытащила рукоять меча, несколько раз подбросила на ладони, спрятала вновь. Приказы на войне не обсуждают. Но как бы хотелось — обсудить.
— Мы прилетим на планету Эльгир? — спросила Лея где-то рядом. С её локтём.
— Угу, — сказала она.
Обкорнали. Подстригли. И очень даже неплохо. И костюм… брючный. Такой задорный мальчик. Откинутая голова, прямой взгляд.
Мара хмуро взглянула на свой кулак. Сжала, разжала.
— Готовишься к бою? — фыркнула Лея.
— У меня там старая травма, — ответила она. Снова сжала и разжала кулак.
— На ладони?
Она не ответила ничего. Найти бы Пиетта. Или гвардейцев. Или поболтать со своими. Всё лучше, чем…
— Не хочешь отвечать?
Смысл?
— Просто — травма.
Зачем это существо им всем? Вейдеру, Палпатину? Перевоспитывать? Поздно перевоспитывать. Да и воспитывать не стоит.
— На этой планете, — машинально сказала она, — твой приёмный отец и Мотма, и большая часть ребельского флота, якобы сбежавшего к Суллусту. С одной стороны мы, с другой — Траун, возьмём в клещи, ударим. А форсьюзеры, как всегда — спецназ, который пойдёт на планету и захватит глав Альянса живыми. Не форсьюзеры только, конечно, но вести группу будем мы…
— Так это чисто военная операция?
— Не знаю, насколько чисто. Но военная — безусловно.
— Я хочу с вами.
Она обернулась и посмотрела на бывшую принцессу.
— Ты и так будешь с нами. Там. На этом корабле.
— Нет, я хочу в твою группу на планету.
— Ты?
— А в Альянсе я делала другую работу? Ту же. Возглавляла диверсионные группы в тыл врага.
— Почему? — спросила Мара. Ответ она знала, и было странно, что она не подумала об этом раньше. Спросила для другого. Лицо её ровесницы… становилось живым.
— Я получила военное образование на Альдераане, — ухмыльнулась Лея. — Традиция наследника престола.
— Наследницы.
— Так других не было.
Лея ухмыльнулась вновь. Гордость. Вызов. Туда, в прошлое. Сюда, в настоящее.
— Ты хочешь, чтобы я взяла тебя на Эльгир, — сказала Мара, тщательно выговаривая слова.
— Да.
— Включила в группу.
— Да.
— Зачем?
— Хочется резко изменить свою жизнь, — хмыкнула Лея.
— Не серьёзный предлог… То, что ты — профи, я знаю, — мотнула головой Мара. — Пусть вопрос, насколько профи — для меня… я о другом. Это твои союзники. Друзья.
— Кто?
— Приёмный отец…
— …лжец…
— Мон Мотма.
— Манипулянтка.
— Прошло несколько суток с того времени, когда ты за них могла отдать жизнь.
— Именно.
— А.
— Один не умер, вторая… — лицо вдруг сжалось в комок, скрутилось в узел. На мгновение мимика мышц не справлялась с ненавистью. Отвращением. — Впрочем, — мгновенье спустя сказала Лея абсолютно хладнокровно, — они оба использовали мою любовь к сказкам. И максимализм.
— Последнее — осталось.
— Так я сказала — использовали, — улыбнулась Лея. — А я бы поиспользовала сама.
— Мой мастер — тоже манипулятор.
— У меня к нему пока маленький счёт, — был ответ. — И он его даже оплатил. В некотором смысле.
Мара посмотрела на Лею.
— Он вытащил то, что заглохло, — сказала Лея. — Воспоминания и способности. Мои. Я хочу уметь использовать их. Силу.
— Для чего?
— Чтобы быть сильной.
— Можно без Силы.
— А можно и с ней. Приятно сознавать, что ты всю жизнь мог слышать, только из ушей тебе не вычистили серные пробки? — огрызнулась Лея. Вдруг ударила кулаком о кулак. — Добррррые рррродственички!
— Чего бы ты хотела? — спросила Мара спокойно.
— Не знаю. Сейчас — научиться использовать свои способности. Жить в Центре Империи — я имею на это право. А ещё я хочу вмазать в морду приёмному папочке. За всё хорошее.
— Что было плохое?
— Ты не слышишь? Я сказала: хорошее. Я никогда от него не видела ничего, кроме — хорошего. В этом и гадство.
— Почему?
— Я ведь должна быть ему благодарна?
Мара всё пристальней смотрела в лицо существа.
— Он желал тебе добра… — сказала она с иронией.
— Нет, — был резкий ответ. — Он желал добра — себе. Просто я входила в его добро.
— Лея.
— Да?
— Ты умеешь прощать?
— Не пробовала.
— А как относительно своего биологического отца? — ухмыльнулась Мара.
— Я не чувствую Вейдера отцом, — пожала плечами Лея. — Научусь использовать Силу — разберёмся.
Губы Мары морщил смех.
— Бедный Джабба, — сказала она. — Я правильно тебя не жалею… Ладно, принцесса. Пойдём в какой-нибудь зал. Там я посмотрю, что ты можешь… Ты вообще в состоянии подчиняться? Командовать группой буду я.
— Если я буду знать, для чего мы это делаем — то сумею. Пока.
— В этот раз — не пока.
— Хорошо, — кивнула Лея.
Встрёпанная стриженная девчонка с холодным злым взглядом.
