Рай-1 - Дэвид Веллингтон
– Хол, – крикнул Чжан. – Хол!
Но она не посмотрела на него.
151
Перед ней было самое красивое, что Саша когда-либо видела. Банально, пошло и глупо. Совершенно, совершенно старомодно, скучно и глупо.
И… очаровательно.
Она чувствовала себя очаровательной. В конце Артиллерийской бухты был небольшой пирс. Возможно, в те времена, когда можно было есть то, что плавает в Черном море, пирс был рыбацким. Теперь он стал просто смотровой площадкой – большая квадратная платформа в конце длинной пешеходной дорожки. Днем он выглядел неважно – просто куча старых досок на высоких сваях. В честь сегодняшнего вечера перила украсили гирляндами. На дальнем конце пирса установили тент из шелка, настолько прозрачного, что сквозь него можно было видеть океанские волны.
Сквозь него виднелся Памятник затопленным кораблям[37], освещенный прожекторами, их отражения танцевали на волнах.
Волны… волны, а под ними – что-то бледное, свет, свет в глубине, зовущий ее…
– Разве это не чудесно? – спросил Родион. Она снова посмотрела на пирс, на шатер. Сосредоточилась. Да, чудесно. Красиво.
Саша подумала, что сейчас расплачется.
Зазвучала прекрасная музыка. Чайковский, аранжировка для военного оркестра. Саша чувствовала пульс тубы в своей груди. Ум-па-па, ум-па-па. Несколько пар уже танцевали. Офицеры в парадной форме, светло-серые перчатки безупречны, волосы зачесаны назад. Их супруги одеты в строгие костюмы или эффектные платья природных тонов, голубой и зеленый атлас переливался в свете фонарей.
Саша жила уединенно. У нее было мало друзей, и она почти ничего не видела и нигде не бывала, даже когда они вернулись с Луны. Но ей трудно было представить себе что-то более великолепное, чем все это.
– Милая, – сказал Родион, коснувшись ее локтя большим и указательным пальцами, – ты выглядишь потрясающе.
На его лице появилась странная ухмылка, словно все вокруг было каким-то фарсом и он хотел убедиться, что она не думает, будто он купился. Внезапно она почувствовала себя глупышкой. Она посмотрела на свои руки в перчатках, на крошечный ридикюль, который был совершенно пуст. Он лежал на кровати вместе с платьем, туфлями и прочим, и поэтому она решила, что должна взять его с собой. Она боролась с нелепым и внезапным желанием швырнуть его как можно дальше в черную воду. Вместо этого она робко взглянула на Родиона и…
На мгновение он выглядел совсем не так. Он стал старше, на щеках появилась густая щетина. Челюсть удлинилась, окрепла. Внимательные глаза стали другими. Он стал выше, гораздо выше.
– Что на тебе надето? – спросила она, глядя на него сверху вниз.
Его одежда сменилась на грязный обгоревший комбинезон. На груди красовалась нашивка с надписью «АРТЕМИДА». Она боялась, что если он дотронется до нее, то испачкает платье.
– Ты хочешь это выяснить? – уточнил он. Даже голос у него был другой. – Послушай. Вот почему мы здесь. Посмотри на нее.
Мама.
Мать вышла на танцпол. Она разговаривала с каким-то инспектором в форме Службы надзора. Многозначительно кивала. Оглянулась через плечо, чтобы отдать приказ подчиненному. Ничего необычного. Кроме того, что сейчас Екатерина занималась делами в шикарном красном платье.
В свете прожекторов она выглядела так, словно была объята пламенем.
Морской бриз раздувал ее волосы, делая копну на голове еще больше, чем прежде.
– Дьяволы и святые. Она великолепна, – произнес Родион. Ему снова стало восемнадцать, он был одет в белый костюм. Он держал Сашу за руку, но теперь отпустил, как будто забыл о ее присутствии.
– Ты… Хм, – сказала она. – Ты хотел потанцевать?
– А? – переспросил Родион. – О. Нет. Послушай. Я пойду принесу нам выпить. Может, тебе лучше остаться здесь? – За пределами танцпола, недалеко от входа. – Ты сможешь приветствовать важных людей.
– Конечно, – согласилась она. Конечно? Какая-то часть ее души закричала.
Неужели она действительно так сказала? Была ли она когда-нибудь такой кроткой? Насколько все это реально? Ей казалось, что если подует легкий ветерок, он вырвет ее душу из тела и она с криком полетит в море. Что из всего этого происходило на самом деле? Это было… воспоминание, да? Просто воспоминание?
– Это урок, – проговорила мама.
Она стояла прямо перед Сашей.
– Непокорность тебе не идет, Сашенька. Это твой главный недостаток. Ты не сможешь стать солдатом, если не научишься выполнять приказы.
Сашино сердце учащенно забилось.
– Я думала, моя проблема в том, что я недостаточно жесткая.
Твердая, как сталь, рука Екатерины ударила ее по щеке. Голова Саши дернулась в сторону, и ей пришлось схватиться за деревянные перила, чтобы не рухнуть на пол. Ей показалось, будто глаза пульсируют.
Она уставилась на вереницу сказочных огоньков, обвивающих перила. Огни, разбросанные в темноте. Как звезды, видимые из космоса, с мостика космического корабля.
– Все было не так.
– Что ты сказала?
Саша улыбнулась. Губа оказалась разбита. Она втянула ее в рот, наслаждаясь вкусом крови.
– Все не так. На Родионе был не костюм, а военная форма, потому что его уже приняли на службу. Превратили в солдата. Сбрили волосы, лазером удалили татуировки. Он хотел потанцевать со мной. Он умолял меня, но я вспомнила, что ты просила меня не делать этого, и отказалась. Так что вместо этого он танцевал с тобой, а я смотрела.
– Ты так это помнишь?
– Ты построил все это, – сказала она, – из… чего? Откуда у тебя информация? Большинство деталей правильные. Мороженое на набережной, оно было синим. Я забыла, но так и было. Дурацкий ридикюль, теперь я это вспомнила. Но некоторые детали неверные. Ты можешь читать мои мысли, я думаю. Ты можешь видеть мои воспоминания. Но все равно детали ты уловил неправильно.
– Правда? Ты уверена? Ты просто забыла.
Это был голос ее матери. Но использовал его кто-то другой.
Кто-то. Или…
– У меня есть доступ и к воспоминаниям Екатерины.
Саша по-прежнему не поднимала глаз.
Петрова по-прежнему смотрела на огоньки, обвивающие перила.
– Я могу показать тебе, что произошло на самом деле. Сравнив ваши воспоминания, я смогу создать картинку, основанную на реальных фактах, а не на ошибочных человеческих воспоминаниях. Не так, как ты помнишь. А так, как было на самом деле. Ну что? Тебе это не понравится.
– Давай, вперед, – ответила она.
И тут же пожалела об этом.
Свет исчез. Весь свет, повсюду. Вселенная сжалась до крошечного пространства абсолютной темноты, стены которой сомкнулись вокруг нее. Ее тело тоже уменьшилось: пальцы
