Клетка для лжецов - Сия Кейс
— Жизнь не стоит на месте. Религия тоже. Время от времени человечество нуждается в спасении, и каждый раз оно принимает несколько иную форму.
Най и сам не заметил, как опустошил тарелку с супом и перешел к мясу.
— Так что же нынче спасение? Триада или вы? — Ученый уже смирился с тем, что этим разговором он, возможно, роет себе могилу. Хоть он и не видел солдат на станции, но не сомневался, что у Бастарда имеется план на случай усмирения всех несогласных.
— Триада — наше искупление. Искупление того первородного греха, наказанием за который был Предел.
Най преодолел желание шлепнуть себя по лбу. И ведь Бастард нес свою ахинею с таким уверенным видом, что ученый мгновенно окрестил его актерские способности выдающимися.
— Я не стану скрывать: вы нужны мне, — Мятежник подался вперед, — Колин говорил о вас как о достойном продолжателе его дела. Он считал, что вы добьетесь даже больших высот, чем он сам.
— Родители любят хвалить детей просто так, — Отмахнулся Най.
— И все-таки Клетка была у вас, — Склонил голову Бастард, — А значит, как минимум упорства вам не занимать. Это полезное качество, когда бьешься над вопросом природы явления, которому несколько сотен лет.
Еще немного, и мышеловка захлопнется окончательно. Теперь Бастард не видел смысла тянуть:
— На этой станции все предметы Триады. Все, что мне нужно — это добиться от нее стабильности. Вы понимаете, о чем я.
— Нет, не понимаю, — Най замер с куском мяса во рту. Откуда здесь взяться Вееру и Шахматам?
По лицу мятежника было понятно, что он не поверил ни единому слову. И все же он объяснил:
— Лишь находясь в одном помещении, Триада достигает своей эффективности. Я могу создать любые условия, необходимые для безопасности этого процесса. От вас я хочу узнать, какие это условия.
Очередной охотник за непостижимой силой, считающий, что сможет с ней совладать. Честно говоря, это уже начинало надоедать.
— Здесь условие только одно: не совмещать эту Триаду! — Выпалил Най.
— Ваш отец так не считал.
— Он никогда не работал над этим, — Возразил ученый.
— Работал. Только вы об этом не знали.
Ная словно ударили по голове пустым мешком. Как отец мог согласиться помогать какому-то фанатику, возомнившему себя богом? Да и в чем помогать — в поиске способа захватить мир или сжечь его дотла!
— Я предоставлю вам все его наработки, — Бастард уперся локтями в колени, — Обеспечу все условия. Неограниченный доступ к Триаде. От вас мне нужен способ ее стабилизировать. И добиться максимальной эффективности.
Ная передернуло. При мысли о том, какую силу он самолично предоставит этому самозванцу с зачатками диктатора, в груди все похолодело.
Вот только по тону Бастарда было понятно, что отказа он не потерпит.
— Думаю, нет смысла говорить, что все должно быть выполнено в кратчайшие сроки, — Он нетерпеливо дернул пальцами.
Аппетит как рукой сняло. Най отодвинулся от еды и уставился на собеседника.
— Только один вопрос: откуда у вас Шахматы и Веер? Они хранятся у нас в музее.
— Пусть ваш директор думает так и дальше, — Бастард улыбнулся, довольный собой, — Но раз вы так хотите знать правду, то я намекну: пожар год назад. Мои люди заменили предметы их точными копиями.
Най почувствовал, что потерял способность удивляться. Вместо нее он взрастил в себе умение лгать.
— В таком случае, — Сказал он, поднимая бокал, — Я к вашим услугам.
И они выпили за это.
Еще утром Най и подумать не мог, что в одну секунду сможет захотеть уничтожить дело двух жизней — своей и отцовской — лишь бы оно никогда не попало в лапы такого человека. Теперь же он был так тверд в своей решимости сделать это, что ужаснулся.
Кем его сделала эта экспедиция?
* * *
— Я обязательно прикажу своей портнихе сшить для тебя платье, — Возбужденно сообщила Эсме, — Тебе, конечно, очень идет этот комбинезон, но носить такой наряд Хранительнице не по статусу.
Лорента и вправду смутилась, поглядев на потертую спецовку биоандроида. Когда бабушка привела ее в досуговый зал, где собрались Хранители в ожидании ее прибытия, девушке и вовсе хотелось сгореть со стыда за свой растрепанный вид — благо, гости Бастарда оказались крайне доброжелательны. Они мгновенно приняли Лоренту как свою.
— Даже не ожидал, что твоя внучка окажется так на тебя похожа, — Отозвался какой-то почтенный мужчина, целуя девушке руку в знак приветствия. Позже Лорента узнала, что это был Говард Сигурдсен, муж кузины супруги самого советника Эстебри! Наверняка, этот человек был знаком с самим императором.
И явно остался от него не в восторге, раз перешел на сторону Бастарда.
Но милее всех — по крайней мере, на первый взгляд — оказалась Эсме Кальски, младшая в роду Хранителей Шахмат. Она была чуть старше Лоренты, но выглядела лет на восемнадцать — маленькая, бойкая, с ореолом светло-рыжих кудрей вокруг улыбчивого круглого лица. Она мгновенно ввела Лоренту в курс дела — рассказала о станции и их жизни здесь, о том, как Бастард помог им в трудную минуту и за что он борется, собирая вокруг себя только тех, кто близок ему по духу и незыблем в своей верности.
Девушке страшно хотелось обсудить это с бабушкой наедине — из-за этого она даже вызвалась пройтись с ней до покоев, где она оставила лекарство, которое должна была принимать по часам.
— Он правда так хорош, как они о нем говорят? — Незамедлительно спросила Лорента, когда они оказались одни.
Бабушка тяжело вздохнула — если в зале она казалась счастливой, то сейчас стала какой-то зажатой, словно сама боялась этого разговора.
— Я ничего не могу тебе сказать по этому поводу, — Покачала головой она, — Я тоже поначалу хотела считать его подлецом — как-никак, его люди были весьма настойчивы в том, чтобы привести меня сюда — но после этого… он ни разу не заставил в себе сомневаться. Да и Сигурдсен, кажется, верит ему. А он — человек неглупый.
— Бастард опутал своими шпионами половину системы, — Сообщила Лорента. Конечно, ее уверенность успела дать трещину, но все же пасть так быстро она тоже не могла, — И их методы вербовки… они неправильны.
Коридоры сменялись один за другим — Лорента не успевала запоминать дорогу и в какой-то момент оставила эту затею. Несмотря на роскошь убранства, все они казались ей совершенно неприметными и безликими.
— Милая, неужели ты думаешь, что хоть одна революция вершилась людьми с чистыми руками? — Нахмурилась бабушка, — Мы
