Вместе - Дэйв Эггерс
– Сил больше нет на это смотреть, – сказала Ро, не отрываясь от экрана.
– Который час? – спросил Голета на видео.
Было ясно, что он хочет уйти из спортзала. Но на часах было только 11:15. Он пробыл в кампусе всего лишь двадцать минут, а речь была назначена на полдень.
– Может быть, посмотрим что-нибудь еще? – выдавил Голета и торопливо направился к выходу.
Но выход из зала вел на волейбольную площадку, где десять мужчин и женщин, одежды на которых было еще меньше, чем на тех, кто был внутри, перебрасывали друг другу мяч. Его экскурсоводы остановились якобы для того, чтобы поговорить о переработанном пластике, который заменял на площадке песок. Голета кивал, глядя на крошечные кусочки бывших бутылок, стаканчиков и тарелок, но было ясно, что дается ему это с трудом.
– Вот бедолага, – сказала Берит. – Для него это слишком.
– Конечно, нехорошо так пялиться, – сказала Прити. – Но мне больше не хочется выходить наружу, под камеры. Получается, если ты смотришь на кого-то, все записывается?
– Надо сказать, что все это выглядит как подстава, – заметила Джоан. – Такое ощущение, что к этому приложил руку Габриэль Чу.
– Думаешь? – спросила Ро.
Вскоре стало ясно, что до Голеты дошло: он пропал. Он догадался, что происходит, он знал, что все это навсегда останется в Сети, и понимал, что это означает для него.
“Совместные” продолжали как ни в чем не бывало общаться с Голетой, приветствовать, прижимая к груди ладони, но он не смотрел на них. Кое-кто, покрутившись рядом, уже отошел в сторонку и явно рассылал сообщения, видео и фото. Благодаря отслеживанию движений глаз было очевидно, что Голета, кандидат в президенты, только что разглядывал их ягодицы и груди, животы и промежности. А вскоре уже посыпались ролики с подсчетом, куда и как долго смотрел кандидат в президенты. Эффект был катастрофическим.
В 11:38 кто-то из сопровождающих шепнул несколько слов Голете – и этот шепот легко уловили микрофоны “ВидДали”:
– Уходим. В автобусе решим, что дальше.
И Голета ретировался.
В тот день он не произнес свою речь и больше вообще никогда не упоминал о “Вместе”. Он даже не стал встречаться с Мэй. В последующие дни его рейтинги рухнули, поток пожертвований иссяк. Ролики о его визите в кампус были просмотрены сотни миллионов раз, и через три недели Голета выбыл из президентской гонки.
***
Дебаты об этичности отслеживания движений глаз начались в тот же день и первое время были очень жаркими. Однако достаточно быстро выяснилось, что попытки сдержать наступление программ ОДГ обречены на провал. Все развивалось по обычному сценарию: нововведения были приняты с восторгом, первопроходцы изучали возможности программы, получая как совершенно безобидные (кого из родителей предпочитает младенец?), так и жутковатые (кого из родителей предпочитает подросток?) результаты. Потом подключились наименее разборчивые предприниматели, появилась масса новых приложений и сопутствующих продуктов; наиболее популярными стали те, что были разработаны по следам инцидента с Голетой, – они позволяли любому человеку, имеющему при себе камеру, определять, куда направлены взгляды окружающих.
Мэй Холланд обозначила свою позицию в официальном заявлении, которые она делала крайне редко. Съемка велась в ее стеклянном офисе. На Мэй был белоснежный комбинезон, кое-где тронутый сиреневыми мазками; она не мигая смотрела в камеру.
– ОДГ – это движение от тьмы к свету. Оно позволяет нам знать правду. То, что было скрыто, теперь станет известно всем. То, что вызывало сомнения, теперь будет очевидно. И чем больше мы знаем друг о друге, чем больше наше поведение становится видимым, тем лучше мы становимся. Тех, кто заглядывался на окружающих, приструнят. Тем, кто вожделел, станет стыдно. Мы уже ловим педофилов и потенциальных грабителей, предотвращаем нападения, а скоро сможем остановить терроризм. Глаза – это зеркало души, и они не лгут.
Она отключилась, до последней секунды так и не отведя глаз от камеры. По всей видимости, у нее самой не было проблем с отслеживанием, в отличие от миллиардов других людей.
А вскоре выяснилось, что поскольку сканы сетчатки половины населения Земли уже хранятся в базах, вычислить их владельцев можно за считаные секунды. Если мужчина пялился на женщину на собачьей площадке в Нью-Джерси, по его глазам тут же определялось имя, и его родные, работодатели и вся общественность получали уведомления о его недостойном поведении. Последовала новая волна самоубийств, так как некоторые люди, преимущественно мужчины, не могли снести позора. За первую неделю только в Токио покончили с жизнью 107 человек – тридцать один из них бросился под поезд прямо на месте преступления. Десятки тысяч последовали за ними в других уголках Земли, а несколько сотен, получивших прозвище Эдип, выбрали полумеру – выкололи себе глаза.
Нарушителей называли по-разному, но к самому проступку сразу приклеилось название “гластыд”. “Вместе” поначалу пыталась продвинуть термин “зрительное оскорбление”, но “гластыд” прижился мгновенно. Конечно, строго говоря, это не было преступлением как таковым; не существовало законов, запрещавших человеку смотреть туда, куда смотреть не следовало. Но стыд был универсальной валютой и рычагом воздействия в Сети. По мере того как технологии ОДГ захватывали мир, то там то тут раздавались призывы запретить их, но сделать это удалось только трогам в своих кварталах. Во всем остальном мире все происходило так же, как и с другими инновациями двадцать первого века – быстро, стихийно и потому неостановимо.
30
На одре болезни[27]
Так появилась новая причина не выходить на улицу. Несколько миллиардов людей, не доверяя своим блуждающим глазам, заперлись в четырех стенах. Они уже и так привыкли сидеть дома – пандемии послужили хорошей практикой в изоляции. После фиаско Голеты быстро изобрели солнцезащитные очки, препятствующие отслеживанию и спасающие людей от гластыда, но технологии ОДГ не отставали и вскоре тоже были усовершенствованы так, чтобы видеть через любые линзы. Все больше людей выбирали удаленную работу, не желая быть видимыми – вдруг они посмотрят куда-то не туда. Их стали звать изолянтами. Алессандро перешел в изолянты, Дэн Фарадей тоже. Для телеконференций изолянты использовали мультяшные аватарки, и многие отказывались даже разговаривать в прямом эфире, они записывали аудио заранее из страха, что неверно употребленное слово будет зафиксировано и повысит их Показатель Стыда.
