Шлимазл - Гульнара Черепашка
— Я пытаюсь взвесить, как будет лучше.
«Где окажется хуже», — подумал про себя. Вслух лучше не говорить — зачем ее пугать раньше времени? Хотя рассказать, что ее ждет, придется. Хотя бы для того, чтоб повысить ее шансы выжить. Но это ждет. До момента, когда отправит ее наружу. Сара расскажет.
— У меня есть знакомые снаружи, — снова заговорил Стефан. — Я не знаю подробностей. Но у них есть база... там должно быть безопасно. На первое время отправитесь туда. Я договорюсь.
Интересно, что скажет на это Сара. В конце концов, она ничего ему не обещала! А он согласился помочь их организации по доброй воле. Потому что надеялся, что со сменой власти станет лучше.
— База... что я там буду делать? Еще и с детьми.
— Переждете первое время. Пока я не присоединюсь к вам, — заявил он. — Если вдруг нет, — запнулся. — Если нет — Сара вам расскажет, что можно сделать и как устроиться.
— Н-да, отказ здесь не подразумевается, — она чуть нервно усмехнулась.
— А вы отказаться собираетесь?! — возмутился Стефан.
Харуми негромко фыркнула.
— А вы примете отказ? — осведомилась насмешливо.
— Не приму, — он посерьезнел. — В гетто вам оставаться нельзя. Знаете, даже если бы... словом, если бы не ожидалось никаких перемен — ну, что вы тут забыли? С вашей хваткой, с вашим умом.
— Мне это не нравится, — она покачала головой.
— Вас это пугает,- поправил Стефан. — Как и все новое. Серьезно, вы никогда не думали над тем, чтобы сбежать?
— У меня двое маленьких детей, — напомнила Харуми. — Да и побег — слишком ненадежное предприятие. Очутиться в незнакомом городе — без денег, без связей. Наши деньги ведь там не котируются, верно? Без документов, ничего не зная о местном устройстве. Нет, это надо было делать раньше — когда только из интерната выпустилась. Хотя и тогда, — она поморщилась.
Понятно. Неизвестность пугала больше, чем привычная жизнь.
— Ну, вот теперь у вас нет выбора. Остаться здесь — верная смерть.
— Мне это не нравится, — Харуми нахмурилась.
— Мне тоже не нравится, — слегка слукавил Стефан. — Только ни от вас, ни от меня уже ничего не зависит, — тут он тоже погрешил против истины — ну, да что поделать! — Все, что я могу — это уберечь вас. И собираюсь это сделать. Мне хватило одной ошибки, не собираюсь повторять ее с вами.
— Ру-сан. Как вы ухитрились ввязаться в такое? Вы же, — она запнулась. — Вы — такой правильный, благонадежный человек.
— Харуми-сан. Давайте обсудим этот вопрос, когда окажемся снаружи. Там будет больше времени и возможностей.
Она кивнула. Несчастное выражение давно сошло с ее лица. Но теперь на его месте появилась настороженность. Не зря ли он взялся болтать прежде времени?
— Я никому ничего не собираюсь говорить, — тихо проговорила она — видимо, сомнения отразились у него на лице. — И... я не хочу здесь оставаться. Тем более, если станет так скверно, как вы говорите. Единственное, — она запнулась. — Люди, — взгляд сделался печальным. — Многим придется плохо, верно?
— Всем я помочь не могу. Хотел бы. Но не могу, у меня нет таких ресурсов. Я хочу вывести семью Отори, — Стефан помолчал. — Но я не сумею вывести половину гетто. Даже десятую часть не могу.
— А что станет с садом? — ее голос дрогнул. — Электричество ведь отключится и здесь тоже?
— Не знаю, — честно сознался он. — Надеюсь, питание в гетто восстановят достаточно быстро. Здесь ведь дублированные сети — так что починить будет проще, чем в любой другой части города.
На миг сделалось стыдно за беззастенчивое вранье. Его задача — сделать так, чтобы гетто оставались отключенными двое-трое суток минимум. И он даже знает, как это осуществить. Набросал план, провел подготовку.
— Харуми, это необходимо. Чтобы гетто перестали быть такими, как сейчас. Люди живут в отвратительных условиях, без возможности выбора. Без возможности выехать, посмотреть на другие места. Устроиться как-то иначе. Так не может продолжаться. Я уж молчу об образовании для женщин. Да и допуск к работе — это же бесчеловечные условия!
— Вы всерьез считаете, что может что-то поменяться?
— Я все сделаю для того, чтобы это изменилось. Полностью.
— Слова фанатика, — Харуми вздохнула. — Но... ладно, пусть будет так. Спасибо, что решили забрать меня с детьми.
А ведь мог оставить, — расшифровал он. И тогда ей пришлось бы так же скверно, как и остальным несчастным, которые в одиночку колотятся с маленькими детьми. А таких в каждом гетто немало. И она сейчас думает о судьбах всех, кто похож на нее.
Вот только... что он может с этим поделать? Прямо сейчас — точно ничего. Возможно, спустя каких-нибудь несколько недель все переменится.
Глава 17
А вот о том, что улицы слишком широкие и слишком хорошо освещены, он не подумал. И теперь придется расплачиваться за собственную недальновидность.
Впрочем... не так-то долго — отключить электропитание в этом квартале. Беда в том, что ремонтники немедленно всполошатся. А это ни к чему. Отключение должно произойти внезапно. Безо всякого предупреждения. И камеры отключать нежелательно по той же причине.
Стефан кинул взгляд на камеру, мимо которой как раз в этот момент проходил. Та равнодушно отследила его движение по улице.
Что забыл начальник отдела контроля в такой час за пределами квартала, в котором жил? Непраздный вопрос.
Впрочем, задаваться им спустя пару часов сделается некому.
До полуночи осталось совсем немного. Прошлое отключение застало город в разгар рабочего дня. В этот раз все произойдет ночью. Шеф Сары — кто бы он ни был — оказался не чужд человеколюбия. И понимал, что у мирно спящих в своих постелях людей меньше шансов попасть в опасную передрягу. Потому назначил начало акции на глухой ночной час.
Пара часов — это совсем немного. Да, камеры зафиксируют и отправят в архив вид того, как он, Стефан, заходил в подъезд, где уже неоднократно бывал. А после — выходит с секретаршей и ее детьми, которым полагалось бы спать. И они вместе шагают в сторону выхода на рабочие участки.
Но кто обратит на это внимание в
