Джек Вэнс - Вечная жизнь
Несколько минут Кугель молча наблюдал за ними, затем подошел к мастеру, который стоял в стороне у каменного столика и изучал планы, проверяя качество проведенной работы с помощью хитроумного оптического приспособления.
Казалось, он замечал все сразу, давая инструкции, отдавая приказания, говоря, как исправить какую-то ошибку, показывая, каким инструментом что надо сделать. Чтобы пояснять свои замечания, он пользовался удивительным указательным пальнем, который вытягивался вперед на тридцать футов, чтобы отметить определенную секцию скалы, набросать быструю диаграмму, а затем так же быстро втягивался обратно.
Мастер отошел на несколько шагов назад, по всей видимости временно удовлетворенный проделанной работой, и Кугель подошел к нему поближе.
— Что это за сложная работа, которую вы проделываете, и в чем ее смысл?
— Работа самая обычная, — ответил мастер, в голосе которого чувствовалась огромная преданность своему делу. — Из обычной скалы мы высекаем фигуры по велению волшебника Фарезма… Эй! Эй!
Этот крик был обращен к человеку, ростом фута на три выше Кугеля, который бил по камню заостренным инструментом.
— Ты слишком самоуверен! — Указательный палец вылетел вперед. — Будь очень осторожен в этом соединении, разве ты не видишь, как легко тут колется камень? Произведи здесь удар шестой интенсивности по вертикали, используя полужесткий захват. В этом месте — удар четвертой интенсивности крестообразно, а затем возьми резец и удали стружку в четверть силы!
Когда все опять принялись за работу согласно его инструкциям, он стал изучать лежащие перед ним планы, качая головой и с неудовольствием хмурясь.
— Слишком медленно! Эти ваятели работают так медленно, как будто их отравили, и проявляют просто животную тупость! Только вчера Дэдио Фессадил, вон тот с зеленым платком, использовал девятнадцатигорный замороженный прут, чтобы выточить пот маленького перевернутого карэфуля.
Кугель даже поперхнулся, в изумлении качая головой, потому что никогда в жизни не слышал еще такой белиберды. Потом он спросил:
— Так зачем же вы делаете столь сложные предметы и так тщательно обрабатываете эти скалы?
— Этого я сказать не могу, — ответил мастер. — Работа продолжается уже триста восемнадцать лет, но за это время Фарезм не объяснил нам зачем. Но все должно быть абсолютно точным, потому что он осматривает сделанное нами каждый день к мгновенно замечает любые самые маленькие ошибки.
Тут он отвернулся, чтобы проконсультировать человека, ростом по колено Кугелю, который высказывал свою неуверенность по поводу выполнения какого-то вольюта.
Мастер быстро разрешил проблему, а потом снова повернулся к Кугелю, на сей раз откровенно огладывая его с ног до головы.
— Ты кажешься мне одновременно и умным, и ловким, не хочешь ли ты тоже наняться к нам? У нас не хватает нескольких рабочих категорий полу-эль, или, если ты предпочитаешь более почетное название, мы можем тебе дать работу помощника Разбивателя камней шестнадцати элей. Твое положение, правда, будет в обоих случаях одинаковым, и ты сможешь быстро продвигаться вперед. Как ты видишь, у меня самого четыре эля. Я добился положения Разбивателя камней за один год, Изготовителя форм за три, помощника Шада за десять, и сейчас работаю Главным Шадом вот уже в течении девятнадцати лет. Категория моего предшественника была всего два эля, зато Главный Шад до него был человеком десяти элей.
Он продолжал перечислять все, что дает эта работа: питание, свой дом, наркотики по выбору, возможность пользования нимфарием, оплату, которая в начале была десять терций в день, и различные другие преимущества, включая услуги, которые Фарезм оказывал им как волшебник.
— Кроме того, у Фарезма есть университет, где каждый может пополнить свои знания. Сам я записан на несколько курсов: Определение насекомых, Геральдика королей Старого Гомаза, Пение в унисон, Практическая каталепсия и Ортодоксальная доктрина. Нигде ты не найдешь господина более мудрого, чем Фарезм Волшебник.
Кугель сдержал улыбку, видя энтузиазм Главного Шада. Тем не менее в желудке у него урчало от голода и он не стал отказываться от предложения сразу.
— До сих пор мне как-то не приходилось задумываться о подобной карьере, — сказал он. — Ты рассказал мне о таких ее преимуществах, каких я даже и представить себе не мог.
— Верно, об этом мало кто знает.
— Но тем не менее я не могу немедленно ответить тебе — да или нет, Это очень важное решение, и я чувствую, что мне надо его всесторонне обдумать.
Главный Шад, соглашаясь, понимающе закивал головой.
— Мы поощряем осторожность в наших ваятелях, ведь каждый удар должен достичь желаемого эффекта. Чтобы поправить неточность даже шириной в ноготь, надо удалять весь каменный блок, ставить на его место новый, и тогда вся работа начинается сначала. И пока не будут достигнуты нужные результаты, нам не позволят пользоваться нимфарием. А, следовательно, мы не желаем, чтобы всякие там бездельники или люди импульсивные присоединялись к нашей группе.
Фрикс, внезапно сообразив, что Кугель намеревается задержаться здесь, самым свирепым образом выразил все, что думает по этому поводу. Схватившись обеими руками за живот, Кугель отбежал в сторону и, пока Главный Шад с удивлением смотрел на него, горячо стал спорить с Фриксом.
— Как могу я продолжить свой путь без пищи?
Вместо ответа Фрикс впился в него своими колючками.
— Невозможно! — воскликнул Кугель. — Амулет Никоню удовлетворяет потребность в пище теоретически, но мой желудок больше не в состоянии переваривать мох. Не забудь, если я свалюсь замертво, то ты никогда больше не увидишь своего товарища у Никоню!
Фрикс проникся справедливостью этого высказывания и неохотно успокоился. Кугель вернулся к каменному столу. Мастер, Главный Шад, нашел какой-то очередной недочет в сложнейшем каменном узоре. В конце концов Кугелю удалось привлечь его внимание.
— Пока я обдумываю твое предложение насчет работы, которая хотя и имеет множество преимуществ, но занимает слишком много времени, мне необходима будет постель, где я мог бы отдохнуть. Мне также хочется испытать, верно ли все, что ты говоришь, возможно, в течение двух — трех дней.
— Твоя осторожность мне нравится, — заявил Главный Шад. — Сейчас люди кидаются на любое предложение не задумываясь о последствиях. Во времена моей молодости было не так — мы были люди серьезные и осторожные. Я предоставлю тебе возможность попасть в наш лагерь, где ты можешь испытать все, о чем я тебе говорил. Ты увидишь, что Фарезм строг, но справедлив, и только тот, кто бьет по скале, не думая ни о чем, может пожаловаться на него. Но смотри! Вот идет сам Волшебник Фарезм, совершая свой ежедневный обход!
По тропинке шел человек с гордой осанкой, одетый в сверкающий белый плащ. Его походка была бесподобной, желтые волосы похожи на вечернюю зорьку, глаза обращены вверх, как бы в единении с каким-то сверхъестественным существом. Руки его были сложены на груди, и шел он, не переставляя ног. Рабочие, как один, скинули с голов шапочки и низко поклонились, поздоровавшись нараспев, на что Фарезм ответил легким поклоном. Увидев Кугеля, он остановился, быстро осмотрел все, что было сделано за день, затем не спеша направился к каменному столику.
— Все более или менее точно, — сказал он Главному Шаду. — Насколько я вижу, полировка внутренней стороны Эпипроекции 56–16 недостаточно гладкая, и я различаю бороздку на втором зубчике девятнадцатого шпиля. Ни одна из этих ошибок не кажется мне особо важной, и поэтому я не настаиваю на дисциплинарных взысканиях.
— Недоделки будут устранены, а небрежные ваятели наказаны — это по меньшей мере! — воскликнул Главный Шад в страстном порыве. — А теперь я хочу представить человека, который, возможно, примет участие в нашей работе. Он говорит, что не имеет опыта и просит время, чтобы подумать, прежде чем присоединиться к нашей группе. Если он решится, я хочу назначить его на обычный период времени Сборщиком гравия, прежде чем ему можно будет доверить заточку инструментов и предварительные раскопки.
— Да, это будет согласно нашим правилам. Однако… — Фарезм без всякого усилия заскользил вперед, взял левую руку Кугеля и быстро осмотрел его ногти. — Я вижу противоречия четырех сортов.
Тут выражение его лица стало сосредоточенным.
— Тем не менее мне ясно, что тебе лучше заниматься чем-то иным, а не ваянием камня. Я советую искать в другом месте более подходящую для тебя работу.
— Великолепно сказано! — воскликнул Главный Шад. — Волшебник Фарезм демонстрирует никогда не изменяющий ему альтруизм! Чтобы, не дай Бог, мне не ошибиться, я соответственно снимаю свое предложение об устройстве на работу! Так как теперь уже нет повода для того, чтобы полежать на постели или проверить справедливость моих слов относительно того, что имеет здесь рабочий, ты можешь не тратить времени идти своей дорогой.
