Андрей Белянин - Ржавый меч царя Гороха

- Садись, Никитушка, - пригласила бабка, появляясь на крыльце в тёплой кофте и завязан­ном под подбородком платке, с помелом наперевес.

Я легко запрыгнул внутрь. Митя так же легко, как пушинку, подсадил на борт Ягу. Видимо, сле­довало сказать что-то значимое перед вылетом...

- Ну что ж, боевые товарищи, - прокашлялся я, видя, что дежурные стрельцы собрались на наши проводы. - Мы с главой нашей экспертной группы отправляемся на очень важное задание. Попрошу никого не забывать, что в наше отсутст­вие именно вы, то есть каждый из вас является ли­цом доблестной лукошкинской милиции! Крепите ряды, повышайте бдительность, отнимайте сига­реты у малолетних и переводите бабушек через улицу. Вернусь - проверю!

- Ура-а-а!  -  воодушевлённо  гаркнули  все наши, подбрасывая вверх шапки.

Хорошо ещё из пищалей в воздух палить не ста­ли. А то знаю я этих снайперов - сшибут влёт, на раз, вместе со ступой...

- Поехали? - подмигнула Яга, делая круговое движение помелом.

Я кивнул.

Ступа вертикально пошла вверх, но видом от­крывающегося с высоты Лукошкина мне полюбо­ваться не дали.

- Пригнись, соколик. - Бабка небольно трес­нула меня по плечу помелом. - И без того про тебя уже дурные сказки ходют. Не помнишь, что дьяк Филька вчерась на площади нёс?

- Подбивал граждан пойти на кладбище и вбить мне осиновый кол в грудь, - послушно при­гнулся я. - А что, кто-нибудь поверил?

- Бона,  выглянь  осторожненько.  Видишь, справа, за крепостной стеной, толпу народа с лопа­тами да иконами? На старый погост идут, твою ми­лость искать.

- Но меня же там нет...

- Именно так, участковый, - поддакнула баб­ка.  - Тебя там нет, тока гроб пустой. Ох, чую не­просто будет твоё воскрешение добрым людям объ­яснять. А ты точно не упырь? Говори уж сейчас как на духу, не бойся, я не выдам...

- Бабуль?!

- Шучу, Никитушка, - без малейшей улыб­ки, а скорее даже с какой-то подозрительностью в голосе протянула моя домохозяйка. - Вылазь ужо. Мы до лесу отлетели, теперича не заметит ни­кто.

Я выпрямился, принял из бабкиных рук поме­ло, как штурвал самолёта, и привычно развернул ступу по указанному курсу - на синюю ленту далёкого горизонта. Белокаменный город с золо­тыми куполами церквей и разномастными избами, домишками, теремами мягко таял внизу. Если приблизительно прикинуть, то летели мы на высо­те ста - ста пятидесяти метров, не больше, но об­зор всё равно был впечатляющий, за такой вид можно было деньги брать.

Яга задумчиво теребила старую бородавку на носу, а лично я от души наслаждался свободой, свежим воздухом, возможностью вырваться из от­деления и наконец-то дышать полной грудью. Что бы там ни говорили, но эта игра затянулась. Я не хочу, чтоб меня считали умершим, ставили свечи за упокой, и уж тем более не намерен после «вос­крешения» доказывать каждому встречному-по­перечному, что я живой, что прыскать мне в лицо святой водой не надо, а тыкать в грудь осиновым колом - тем более! Вот сейчас разберёмся с Коще­ем, и я сразу...

- Бабуль, вы спите?

- А-а?.. Ась? Чё? Прилетели уже?! Дак я и не сплю, тока глазоньки на пару минуток и прикры­ла...

- Я спросить хотел. Какой у нас план дейст­вий? Ведь вы же сами сказали, что гарантий за­стать или не застать гражданина Бессмертного дома у нас нет.

-Ну?

- Ну если его нет, то всё понятно. Мы идём внутрь и наводим шороху. А если он дома? Мы что, назад полетим?

- Может, так, а может, и нет, - таинственно сощурилась Яга. - Есть у меня одна мыслишка секретная, однако пока недодуманная. Ужо доду­маю и поделюсь...

Я многозначительно кивнул и замолчал, боль­ше не приставая с вопросами. Бабка у нас женщи­на умная, да и личный опыт всяческих пакостей за столько лет поднакопила немалый. Одолеть Ко­щея физически, да ещё на его территории, не мо­жет вообще никто. По крайней мере, без специаль­ного оборудования и соответствующей подготовки я бы на Лысую гору ни одному Терминатору лезть не посоветовал. Ну а мы...

Что ж, мы тоже на прямое противодействие не выходим, мозгов хватает. Мы его, как правило, объегориваем. Блефуем бессовестно, а он ведётся. Гражданин Бессмертный по-своему азартная лич­ность, в этом его слабость, и этим можно пользова­ться.

- Бабуль!  - вдруг резко вскричал я, тормозя ступу так, что Яга едва не вылетела с пригретого места.

- Смотрите, вон они!

Моя домохозяйка схватилась за сердце, с чувством выругалась матом, не менее торжественно пе­рекрестилась и лишь тогда спокойно глянула вниз.

- От, стало быть, где они, голубчики сизокры­лые...

Под негустым покровом ветвей узкой лесной тропинкой рысила длинная цепочка всадников. Двух мы узнали сразу - эстляндского рыцаря фон Паулюсуса и рядом с ним царевну Марьяну. Десятеро других были больше похожи на чёрных кнехтов из голливудских фильмов про Крестовые походы.

- Охрана Кощеева, ходячие мертвецы в до­спехах, - тихо пояснила Баба-яга.  - Стало быть, встретили в условленном месте невестуш­ку да к «распрекрасному принцу» во дворец со­провождают.

- А это, в свою очередь, означает, что сам Ко­щей дома и нам туда не проникнуть.

- Не спеши, участковый. - В этот момент лицо нашей доброй бабушки впервые озарила тор­жествующая улыбка. - Может, энто и есть наш шанс? Может, уже и на нашей улице телега с пря­никами перевернулась, а? Давай-кось вниз загре­бай!

Я послушно взмахнул помелом, винтообразно опуская ступу вниз. Ощущения как на американ­ских горках, когда желудок подкатывает к горлу и орать со страху уже не получается, потому что рот забит сжатым воздухом. Бабку вообще плавно под­няло над ступой, и я вовремя успел притянуть её за лапоть обратно. Яга замахнулась было на меня ку­лачком, но засмущалась и сидела тихохонько, прижав подол к коленям. Мне удалось приземлить нас именно там, куда она указывала пальцем. То есть на ту же лесную тропинку, шагов за сто перед кавалькадой всадников. Надеюсь, за деревьями они нас не разглядели...

Бабка первой бодренько выпрыгнула на землю, я вылез следом. В четыре руки мы закатили ступу в кусты и...

- Ну что, сыскной воевода, - патетично разда­лось за моей спиной, - а вот теперича скажи мне, на что ты готов, чтоб царёву сестрицу домой воро­тить?

Ответить я не успел, потому что в тот же момент получил помелом по затылку, так что в глазах по­темнело...

- Бабуль, вы чего?! Больно же! - простонал я, оборачиваясь к самому себе.

Да, да! У кустов, где мы только что спрятали ступу, стоял я, с помелом наперевес, и смотрел на меня же с каким-то непонятным... сочувствием, что ли?!

- Ты бы энто, Никитушка, челюсть-то припод­нял, а? - ворчливым старушечьим голосом сказал мне я.

Я на автомате поднял тонкую девичью руку и вернул свой маленький подбородок на место. Опус­тил глаза, оправил подол платья, стряхнув при­липшие еловые иголки, а потом до меня дошло...

- А-а-а-а-а-а-а!!!

- Не ори! - Баба-яга грубой мужской ладонью запечатала мне рот.  - Я ж тебя спросила: готов али нет?

- Но я не успел ответить...

- Да и ладно, девку-то по любому вызволять надобно. - Бабка пожала погонами и, поправив фуражку, прислушалась. - Совсем рядом ужо. Я сейчас шумну чуток, деревьями покачаю, ветер нагоню. А ты не теряйся, царевну Марьяну за руку хватай, в лоб ей бей со всей силы и в кусты кидай!

- Хороший план, а потом? - заволновался я, теребя длинную рыжую косу.

- Я подхвачу её, в лес уведу да в Лукошкино на ступе доставлю.

- А я?

- А ты потом Кощеюшку отвлеки хоть на ча­сок-другой. Да не боись, участковый, я за тобой возвернусь!

- Угу, типа как на кладбище, да?!

- Вредный ты, Никитка, нудный и злопамят­ный, - мрачно резюмировал я, косясь на меня с явным неодобрением. - Марш в кусты и не спорь с бабушкой! Бона подъезжают, морды злодейские... Ну давай, давай, не подведи, сыскной воевода!

Я ничего не успел ответить, потому что чувства, бушевавшие на тот момент в моей душе, цензурны­ми словами было не выразить, а материться при Яге лично мне казалось просто недопустимым. Ну ,и небезопасным, если уж честно говорить...

- Чего надо делать?

- Стой тут, - ответил мне я, одобряюще пома­хивая рукой из-за толстого ствола вековой сос­ны. - А как туман падёт, так кричи!

- Чего кричать? - мрачно уточнил я.

- Ну  уж  не  «слава  лукошкинской  мили­ции»!  - рявкнула на меня бабка, показывая ку­лак.  - Не доводи, участковый! И без того афера безбашенная, один раз оступимся - всё, из Кощее­вых земель живыми не выберемся...

Я собрался с духом и постарался взять себя в руки. В конце концов, ничего такого уж страшного в том, чтобы немножечко поизображать царевну Марьяну, не было. По крайней мере на первый взгляд.

- В самом деле, что это я?! Мне же доводилось один раз, в третьем классе, играть Снегурочку, и ничего вроде, всему классу понравилось. Главное, не козырять и не говорить через раз: «Гражданин, пройдёмте» или «Предъявите ваши документы», а ещё...