Сага о Головастике. Начало - Александр Нерей

— Сам виноват. Зачем столько народа привёл? Поэтому дед к вам не пустил. Заставил на улице вашу канонаду перекрикивать, — оправдался я и продолжил речь: — А там, между прочим, холодно, и дед уже замёрз насмерть. Как у вас дела? Старика можно звать работу принимать?

— Зови, — откликнулись работяги.

Я тут же за дедом. Он уже не сидел, а прогуливался по тротуару. Видать, по-настоящему замёрз. Окликнул его и дёру обратно в сарай и, пока со всеми вместе дожидался деда, вкратце обрисовал наш с ним разговор, предварительно взяв с товарищей обещание не хохотать.

Как мог, торопился, но до стариковского прибытия объяснить всё, над чем недавно смеялся, не успел. Мои бойцы точь-в-точь, как дедовские соседи недоумевали, и я всё подробнее показывал, каким образом Павел потерял репутацию, а взамен приобрёл щитовой забор.

Так дед и застукал меня скачущего, согнутого, с повёрнутой набок головой.

— Уже разболтал, — посетовал он беззлобно, и тут мои близнецы рявкнули со смеху так, что чуть крыша с сарая не улетела.

Скорее всего, мне не хватило актёрского таланта, чтобы доходчиво рассказать и показать. А вот когда вошёл сам потерявший репутацию, и они наглядно представили его, вышагивавшим вдоль забора с безумными глазами навыкате, всё стало ясным, как день, и уже никакие запреты не удержали их от хохота.

— А ну цыц! — скомандовал дед громогласно, и все мигом затихли. — Вижу, славно потрудились, только благодарить никого не собираюсь. Для себя старались. Но, добре. Так и быть, поздравлю вас с именинами. А сейчас половики чистые на доски расстелите, чтобы всё, как у людей было, и можете расходиться. Или поболтать тут. Но чтоб ни звука за сараем слышно не было, — наказал он с хитрым прищуром.

После этих слов дед всучил мне трёхрублёвку, повернулся и ушёл. Пока я разглядывал мятую трёшку, он уже притворил дверь и был таков. Спохватившись, а зачем, собственно, эти деньги, я спросил:

— Это что, вам за работу? Или на какое-нибудь дело?

— Догони и узнай на кой ляд эти деньжищи, — посоветовал кто-то из близнецов.

Я выскочил из сарая и помчался за хозяином.

Дед уже был в хате. Слышно было, как он кряхтел и поругивался, растапливая потухшую печку. Я шагнул на порог, но вспомнил наставление одиннадцатого и постучался не в дверь, а в левое от крыльца окошко.

— Деда, — в полголоса позвал хозяина.

— Изыди, — донеслось из хаты.

От этого несуразного отклика на душе моментально потеплело. Пароль работал.

— Зачем три рубля?

— На маскарад ваш. Я что, не сказал? На зайчиков да на мишек. Сами решайте, какие маски взять. А на сдачу конфеток. Изыди, сказал же тебе.

Я обратно в сарай. Притворил дверь и уселся на уже застеленные доски.

Всё как у людей. Только вот, все так делают на поминках или свадьбах, а у нас будет один на всех день рожденья.

— О чём поболтаем? — по-деловому спросил присутствующих. — Кстати, я так и не узнал, из каких миров вы трое?

— Вообще-то я из десятого, — представился один.

— А я из первого. Что, не признал? — спросил меня Александр-первый.

— Нет, не признал, — повинился я. — Вообще не понимаю, как нас различать.

— Я из седьмого, — доложил последний из нас.

— Нужно придумать, как угадывать друг друга, — начал поучения соседушка.

— А как? По одёжке? — спросил его седьмой.

— Можно и по одёжке, — ответил одиннадцатый и обратился ко мне. — А ты меня, как угадываешь?

— А никак, — съязвил я в ответ. — Просто, ко мне больше никто не приходил. И со времён первой встречи… — я умолк и почесал колени, припомнив, где и как их разбил. — Ладно, думаем обо всём понемножку.

— Так зачем дедова трёшка? — спросил десятый.

— Это его подарок на новогодние маски. Кто покупать пойдёт?

— А какие нужны? Бумажные с резинкой? — спросили меня.

— Не бумажные, а из папье-маше, — снова сумничал одиннадцатый. — И нужно два вида брать, а не все, какие будут. Чтобы потом в снежки или футбол можно было играть команда на команду.

— Ага, зайчики против мишек. Или поросята против волков, — посыпались смешки.

— Тише, — напомнил я. — О чём ещё поговорим?

— А когда задания проверять будем? — прервал затянувшуюся паузу седьмой.

— Сразу после дня рождения. Прямо здесь и будем. Только до того обязательно маски купить нужно. Без них нашу ораву дед не станет собирать, и он уже про это сказал, — сообщил я братишкам.

— Ладно, давай трёшку. Куплю каких-нибудь. Чтобы по шесть одинаковых, — предложил свои услуги одиннадцатый.

Я протянул ему деньги и попросил:

— Ты только с глазастыми дырками покупай. А там, кто это будет, поросёнок или медведь – всё равно. А на сдачи дед просил конфет для наших именин.

Не успел я закончить поучения, как одиннадцатый начал хохмить. Смешно вытаращил глаза, поднял руки с растопыренными пальцами и двинулся в мою сторону:

— Глазастые дырки, говоришь? Чтобы начальство лучше видеть?

Все остальные так и прыснули со смеху и, запоздало схватившись за рты, повалились с лавок под стол.

— Да пошли вы… В лес, — сначала обиделся я, но потом улыбнулся. — Для вас же стараюсь. Купит с малюсенькими, и намаемся в них. Не хороводы водить собираемся, а бегать, играть.

Из-под стола так никто и не вылез, а одиннадцатый, перестав, наконец, дурачиться, предложил расходиться по мирам. Вот тогда-то и родилась наша первая общая присказка «по домам, по мирам». И мы разошлись.

Глава 6. День варенья

— День рожденья, — вздохнул я, когда проснулся.

Хоть и поменялось всё после появления на свет брата Сергея, но этот день раздражал меня по-прежнему. Подарки приятно получать, а стоять на табурете перед хмельными гостями и раз за разом читать стишок о Мишке Косолапом…

«Вот уж дудки, — накручивал себя. — Пусть теперь над младшеньким издеваются. Его на табурет пристраивают».

Времени было навалом, и мне не составило труда отпроситься на прогулку. Родители дали полную свободу и, после напутствия «Гуляй, именинник», я отбыл по назначению.

Павел уже был на своей скамейке с неизменной палочкой-выручалочкой в кулаке. Сидел, косился в