Питер Дэвид - Сэр Невпопад из Ниоткуда
— В отличие от меня, — задумчиво вставил Меандр.
— Ну-у… это вам судить, — осторожно заметил Гримуар. — Так вот, учитывая это, войско, ваше величество, пребывает в сомнениях. Вправду ли могучий и сильный Рунсибел внезапно помешался или он просто замыслил против нас какую-то хитрость? Какую-то уловку из числа тех, с помощью которых он уже не раз одерживал победы над своими противниками.
— И вы считаете, что я могу угодить в расставленную им западню, капитан?
В голосе Меандра слышалась угроза, но Гримуар, к чести его будь сказано, не дрогнул под пристальным взглядом короля и с неожиданной твердостью ответил:
— Любой смертный, в том числе и монарх, и даже такой могущественный властитель, как ваше величество, принимает решения на основе той информации, которой располагает. И если информация сомнительная или, что еще хуже, ложная… — Старик многозначительно смолк.
— Хм-м, — озадаченно произнес Меандр. — Ты хочешь сказать, — тут он снова искоса взглянул на поющего Рунсибела, — что сведения, которые мне предоставили… насчет полной беспомощности и сумасшествия короля Истерийского… вполне могут оказаться недостоверными.
— Нельзя исключать такой возможности, сир.
— И Рунсибел, вполне вероятно, ожидает сейчас подхода своих войск, чтобы бросить их на нас в атаку. И тогда западня захлопнется.
— Как вы сами изволили выразиться, это вполне вероятно.
— В таком случае, стоит моим людям войти в крепость, как на них набросятся отборные отряды Рунсибела, а подошедшее подкрепление отрежет от форта оставшуюся часть наших войск. И в лучшем случае оттеснит их от крепости, а в худшем перебьет при поддержке крепостных лучников.
Гримуар мрачно кивнул:
— Боюсь, король Истерийский вполне способен все это осуществить, ваше величество.
— Но с другой стороны, — рассуждая, Меандр принялся прохаживаться взад-вперед, — все может обстоять и по-другому. Что, если Рунсибел пытается внушить нам, что мы, войдя в крепость, окажемся в ловушке, а на деле он совершенно беспомощен и предан своими воинами, брошен ими на нашу милость? Разве нельзя предположить, что он только того и ждет, чтобы мы, опасаясь очутиться в западне, ушли прочь? В подобном случае он одержал бы победу над нами не силой оружия, а хитростью, упованием на свою репутацию.
— В ваших словах, безусловно, есть резон, сир, — с поклоном отвечал Гримуар.
— Так к чему же мы в итоге склонимся, капитан? Является ли данное представление с песнями и музыкой отчаянной попыткой Рунсибела нас перехитрить и заставить уйти, несмотря на его полную беззащитность, или мы все же нешуточно рискуем, пойдя в атаку, очутиться в ловушке, которую он коварно для нас расставил?
— Право, не знаю, сир. Вероятно, одно из двух… Или то, или другое, — промямлил старик.
— Но есть и третье, — мрачно изрек Меандр, — а именно: Рунсибел, возможно, рассчитывает, что мы все как один, глядя на него, помрем со смеху.
— Вот это предположение вряд ли достойно рассмотрения, ваше величество, — с серьезной миной возразил Гримуар.
— Напротив, — хмуро буркнул король, — следует учесть все возможные ходы противника. Все до единого. — Помедлив, он отрывисто выкрикнул: — Лучники!
Трое воинов с такими огромными луками, каких я прежде никогда не видел, выступили вперед. Меандр бросил быстрый взгляд в сторону форта, мысленно определяя расстояние, которое всех нас от него отделяло, и пробормотал:
— Двести… от силы двести пятьдесят футов. Изрядно. Как полагаете, джентльмены, под силу вам снять этого ненормального со стены?
— Справимся, сир, — последовал ответ. И все трое дружно закивали головами.
У меня сердце в пятки ушло.
— Вот и славно. Значит, готовьте стрелы…
Я сделал шаг вперед, совершенно не представляя себе, что стану делать, что скажу Безумцу.
— … и пустите их в его сторону, но так, чтобы Рунсибела не задеть, — приказал Меандр, и я облегченно вздохнул.
Лучники выступили вперед, натянули тетивы и послали свои стрелы к крепостной стене. Я взмолился, чтобы какой-нибудь случайный порыв ветра не подхватил одну из них и не направил прямо в грудь его величеству. И молитва моя была услышана: две стрелы ударились о камни футах в трех от ног короля, третья перелетела через стену справа от него. Рунсибел не мог их не заметить. Но, представьте себе, даже глазом не моргнул. Орал во всю глотку свои похабные куплеты как ни в чем не бывало. Я про себя подивился его выдержке.
— Проклятье, — пробормотал Меандр. — Ничего мы этим не добились. Если б он убрался со стены или хоть в сторону отпрянул, нам сразу стало бы ясно, что он не умалишенный. А так… Его поведение по-прежнему остается для нас загадкой. Или он и впрямь спятил… или решил держаться до последнего, только бы не открыть свои карты. Надеется вынудить нас пойти в атаку…
— И, возможно, завлечь в западню, — услужливо подсказал Гримуар.
Меандр принялся напряженно о чем-то размышлять. Потом он медленно повернулся к старику:
— Капитан, не в обиду вам будь сказано… Но я не отнес бы вас к числу людей с богатым воображением. Вы беспрекословно повинуетесь приказам и блестяще их выполняете. Вы неутомимы и неустрашимы. У вас бездна достоинств, благодаря которым вы заняли столь высокое положение при моей особе. — Гримуар поклонился, прижав ладонь к сердцу. — Но в данной ситуации… мне представляется маловероятным, чтобы вы сами пришли к заключению о возможности подвоха со стороны короля Истерийского. Подобные предположения… как бы это сказать… совершенно не в вашем духе. Повторяю, я ценю вас за ваши блестящие качества, и отсутствие воображения вовсе не склонен вменять вам в вину. Но я отказываюсь верить, что догадка о возможной ловушке, куда мы все можем угодить, пришла вам в голову без посторонней подсказки. Итак… кто вам внушил эту мысль?
— Сир, я…
— Кто?
Гримуар, вероятно, слишком хорошо знал нрав своего властителя, чтобы попытаться его обмануть. Вздохнув, он молча указал на лейтенанта, и тот с поклоном выступил вперед.
Меандр внимательно оглядел его с ног до головы.
— Знаю, на что ты способен. Чурбан чурбаном. И отец твой был в точности таким же. И дед, и отец деда. Не обижайся, это я так, любя.
— Рад служить вашему величеству, — отчеканил лейтенант, вспыхнув от едва сдерживаемой досады.
— Так кто тебе все это напел в уши, а?
Не могу вам передать, какой ужас меня обуял при этих словах короля. Чувствуя, как мои детородные органы сжались и подобрались, сделавшись размером с фасолины, я попятился назад в надежде скрыться с глаз лейтенанта, пробраться в задние ряды войска и там затаиться. Но было слишком поздно: лейтенант, каким бы чурбаном он ни был, зрение имел острое и приказаний своего короля слушался беспрекословно.
— Вон тот. Рыжий, — сказал он, ткнув пальцем в мою сторону.
— Эй, пехотинец, сюда! — скомандовал Меандр.
Я медленно приблизился, стараясь скрыть посох полой плаща и выровнять походку так, чтобы моя хромота не бросилась Безумцу в глаза. Поклонившись ему, я пробормотал:
— Ваш покорный слуга, сир.
— Так это ты сказал лейтенанту, что Рунсибел мог пойти на хитрость и приготовить для нас ловушку?
Я скромно потупился.
— Я… вроде что-то такое ему говорил, да, ваше величество.
— Ну и богатое же у тебя воображение, парень!
— Я… просто не мог допустить, чтобы вы угодили в тенета, сир. И решил… на всякий случай предупредить старшего по званию… о такой возможности. Но ведь я ничего не знаю наверняка, ваше величество. Это все только догадки… Я могу быть не прав, и тогда…
— А с другими ты, часом, не поделился своими догадками? Потому что, видишь ли, мое войско пребывает в беспокойстве, и я желаю знать, что или кто тому причиной. Уж не ты ли?
— Некоторым… Некоторым воинам я и правда о своих подозрениях рассказал. Знаю, что слишком много на себя взял, ваше величество. Виноват. И смиренно прошу меня…
— Я готов выслушивать любые соображения, — прервал меня Меандр. — А ты мне нравишься. Забавный парень и вдобавок неглупый. Но прежде я тебя вроде не замечал среди своих солдат. Как твое имя?
И я произнес первое, что пришло мне на ум:
— Тэсит, сир.
— Тэсит?! Тэсит Одноглазый? Мне не раз доводилось о тебе слыхать, но отчего же у тебя оба глаза на месте?
— Это вы о моем брате наслышаны, сир. Не обо мне.
— О твоем брате? Как же получилось, что два брата носят одно имя? — с вежливым интересом осведомился король.
Но у меня от страха буквально мозги заклинило. И я не придумал ничего умней, кроме как брякнуть:
— Видите ли, ваше величество, наши родители были так бедны… так бедны…
— Что не могли себе позволить дать сыновьям разные имена? — хмыкнул Меандр.
Мне нечего было на это сказать, и я еще ниже опустил голову.
Меандр беззлобно рассмеялся. Он таким дружелюбным тоном со мной говорил, что я вновь приободрился и почти поверил, что мне удастся избежать смерти от его руки.
