Ольга Елисеева - Сын Солнца

В этот миг восточные ворота Туле, до сих пор остававшиеся закрытыми, распахнулись. На стене тягуче и грозно пропели рога, а вслед за ними послышался ровный, с каждой секундой нарастающий гул. Сначала казалось, что земля вибрирует под ногами, и атлан не сразу различили топот сотен тяжелых лап. Нечто подобное Акхан слышал во время атаки боевых слонов. Но он не мог поверить, что южные великаны способны выжить в таком холоде, да еще ходить в сражения!

Худший враг — неизвестный враг. Атланские воины на мгновение застыли, испытав ту неуверенность, которая в течение всего боя сопутствовала их противникам. Зато гиперборейцы заметно приободрились. Кажется, они знали, чего ждать, и всем сердцем приветствовали это. Бежавшие вёльсюнги замедлили шаг и вскоре вовсе остановились, на их лицах была написана радость, граничившая с истерикой. В такт дробному звуку, катившемуся с горы, они застучали рукоятками секир о щиты, приветствуя атаку конницы.

Да, это была конница, но не совсем такая, какую ожидал Акхан. Ему бы и в страшном сне не привиделось… Боги, на чем они едут? В принципе, люди ездят на всем, что подворачивается под руку. Есть земля далеко к юго-востоку от черного континента, где аборигены впрягают в колесницы страусов. Но такого уродства и мощи акалель не видел никогда. Ездовые животные гиперборейцев больше всего напоминали носорогов, сплошь покрытых длинной рыже-бурой шерстью. Среди них встречались и белые — альбиносы. Эти казались особенно свирепыми из-за красных глаз.

Их грозно торчавшие двойные рога были окованы бронзовыми пластинами. К ним крепилась нехитрая сбруя. На горбу у носорогов сидели — вот этого акалель уж совсем не ожидал — тонкие хрупкие девочки в белых льняных платьях. Они-то и управляли чудовищами. На них не было никаких доспехов, даже ноги юных наездниц оставались босыми. Как им удавалось удерживаться у гигантов на спине, как руководить тупыми и свирепыми животными — оставалось загадкой.

До акалеля не сразу дошло, что это и есть знаменитая гиперборейская конница единорогов. По слухам, в ней служили девственницы. Только они неведомой колдовской силой и могли умиротворить опасных зверей. Но единороги в клочья разрывали своих хозяек, стоило тем лишиться чистоты. Выходя замуж, всадница навсегда покидала войско, передавая объезженное животное младшей подруге.

Мужчины не смели и приблизиться к грозным рогачам. Раньше Акхан думал, что единороги напоминают лошадей, и не понимал суеверного страха перед ними. Но увидев их истинный облик, уже не задавался праздными вопросами. Еще акалель понял, почему девушкам не нужно оружия. Единороги сметали любое препятствие одной своей массой. Только что гиперборейцы бежали. Теперь бежали атлан. Все без разбору. И всадницы Гулит, и пехотинцы, и остатки хи-брасильских плевателей, и даже его хваленая конница.

— Стоять! Стоять! — Впервые в жизни акалель не сумел задержать отступление. Если б он сам не поспешил, оказался бы смят и затоптан разъяренными шерстистыми гигантами, на которых, как лепестки белых лотосов, колебались тонкие фигурки наездниц. Такие мирные, такие беззащитные.

Дружный рев вёльсюнгов приветствовал появление этой противоестественно-нежной кавалерии. Девы-валькирии, как их называли сами гиперборейцы, прошли через поле как горный обвал, не оставив ничего живого.

Конники Акхана, надо отдать им должное, поначалу пытались защищаться. Один из них ранил единорога. Тот встал на дыбы, и наездница, не удержавшись, полетела на землю. И тут же, стоявший рядом гиперборейский воин упал на нее сверху, закрывая телом от уже готовых опуститься вражеских мечей. Сам вёльсюнг погиб. Акхан видел, как откатился в сторону его рогатый шлем. Но акалель навсегда запомнил, что гиперборейцы питают к своим девам-валькириям совсем иные чувства, чем его собственные воины-атлан к всадницам Гулит.

Разгром был полный. Такого Принц Победитель не ожидал. Потрепанные остатки его армии в беспорядке отступили к собственным лагерям. Если б валькирии решили их преследовать, пришлось бы переправляться обратно за пролив Аустрин. Но единороги, видимо, управлялись с трудом, они способны были на грубый натиск, но не на сложные маневры. Это и спасло войска Акхана. Он сумел организовать отступление и даже закрепиться в двух взятых ранее предместьях, за низкие стены которых валькирии на единорогах проникнуть не смогли.

В сущности, бой кончился ничем. Никто особенно не проиграл. Но и не выиграл. Однако доверие к акалелю было подорвано.

— Ты обещал нам победу! — выкрикивала ему в лицо на совете Гулит.

То, что она — даже не атлан по крови — осмеливалась говорить, тем более обращаться к командующему первой, до глубины души возмутило его офицеров.

— Заткни свою пасть, черная сука! — Кавик, молодой калель, которого Акхан вывез из Ар Мор, с кулаками ринулся на охотницу. — Как ты смеешь повышать голос в присутствии Сына Солнца?

— Видно, Солнце зашло в час, когда он родился! — Гулит вцепилась в лицо Кавику остро отточенными ногтями, и оба покатились по полу шатра.

Такого совета Акхан не наблюдал давно, тем более с тех пор как носил титул Принца Победителя. Его все всегда слушались. Ненавидели и боялись. Боялись и обожали. Но только не так.

— Прекратите! — Акалель наконец поднял голову.

Его офицеры скрутили плюющуюся и изрыгающую проклятия Гулит и вытащили ее из шатра.

— Простите нас. — Кавик низко поклонился ему. С его расцарапанной щеки на подбородок стекала кровь.

— За что? — бросил принц. — За то, что вы устроили свалку на совете? Или за то, что сегодня побежали, не слушая моих команд?

Калели потупились. Сейчас им было стыдно за свою трусость. По прошествии времени и единороги уже не казались такими страшными, и положение на поле боя безвыходным.

— Простите нас, акалель, — повторил Кавик, касаясь лбом пола. — Мы подвели вас и уронили ваше достоинство в глазах этих…

— Неважно. — Принц сделал ему знак подняться. — Важно, что мы будем делать теперь, когда два предместья взяты и нужно выделять войска, чтобы удержать их. Крепость же не в наших руках, и основные силы армии по ту сторону пролива. Наши будут здесь отрезаны, и любая хорошо организованная вылазка гиперборейцев уничтожит их. Предлагаю отступить.

Повисло тягостное молчание. Все понимали, что, с чисто военной точки зрения, акалель прав. Нельзя рисковать. Но новый отход только еще больше подорвет авторитет командующего.

— Те, кто останется, — смертники, — побелевшими губами выдохнул Кавик. — Позвольте, господин, я буду среди них.

Сын Солнца перегнулся через стол и отвесил юноше крепкий подзатыльник.

— Не люблю геройства, — отрезал он.

Глава IV

ДЕЯ

— Они уходят! — Принц Ахо старался не выдать удивления, но его голос предательски дрожал от бесстыдной радости. Наконец он всем все доказал! Его считали ничтожеством, а вот же, враг отступает!

Наследник самоуверенно передернул плечами и бросил на окружающих победный взгляд. Казалось, ему важно не столько побороть врага, сколько одержать верх над презрением и недоверием боевых ярлов отца. Те только покрякали в рукав да пожевали бороды. Ну что взять с этого недоумка? Ужу ясно, противник подтягивает авангарды к основному войску, перегруппировывается. И правильно делает. Новый атланский командующий — человек с опытом. Только зря старается, напрасная предосторожность — наш-то, припадочный, сам не отважится на новую вылазку, а подскажи ему кто — сразу в крик.

Все это было написано на лицах ярлов. Их многозначительное молчание вывело Ахо из себя.

— Воды в рот набрали? — взвился он. — Неспособны признать очевидное: противник отступает. Не хотите верить собственным глазам только потому, что победу добыл я? Я!

— Победу добыли единороги, — раздался сзади звенящий от негодования девичий голос. — Неужели вы не понимаете, брат, одна удачная вылазка еще не конец войны?

Присутствующие приосанились. За их спинами на стену крепости поднялась принцесса Дея, младшая дочь короля Алдерика, в ведении которой и состояли рогатые чудовища. Она управляла конницей валькирий уже два года и сносно справлялась со своими обязанностями. Ее девственные наездницы прибыли из Асгарда только вчера и почти сразу вступили в бой. То, что государь, сам покинув Туле, все же отправил туда грозных валькирий, по поверьям, приносящих удачу, говорило в пользу владыки Ареаса.

— Только вас нам не хватало! — При виде сестры наследник с презрением плюнул себе под ноги и размашистым шагом направился к лестнице. Ахо терпеть не мог эту выскочку, стянувшую на себя, как одеяло, всю отцовскую любовь. Если разобраться, она и дочерью-то Алдерику не была. Когда король женился на Феоне, у той уже имелась девочка от первого брака. Он только наделил Дею правами принцессы.