Джек Хорн - Источник

Глухие и хриплые вздохи разносились по залу: им вторили тихие стоны и перешептывания, а время от времени к ним присоединялся пугающий вопль экстаза. Я опустила глаза, стараясь ни на кого не смотреть. Но по всему полу извивались груды, горы и ряды тел, совокупляющихся и ласкающих друг друга в разнообразных и необычных сочетаниях. Колышущаяся и стонущая картина Босха. Я различила зеленые колышущиеся тени, вроде акации на солнце. Рядом металось что-то вроде морских водорослей, выброшенных на влажный берег. Татуировки, шрамы и всевозможные цвета кожи мелькали передо мной. Лица, искаженные оргазмом или болью, кому что нравится, выныривали из темноты, чтобы спустя мгновение снова погрузиться во мрак. Официанты сновали по залу, предлагая гостям любые виды зелий, начиная со спиртного и кончая крошечными упаковками с белым порошком, а также шприцы, наполненные одному богу известно чем. Столбы дыма поднимались и колыхались вокруг нас: от некоторых пахло сладко, даже приторно, а от других несло чем-то кислым, как уксус. Я старалась не вдыхать дым, опасаясь его ядовитого воздействия на малыша. Мне не следовало сюда приходить. Зачем я подвергла Колина такому риску? Я должна была думать в первую очередь о нем, а не о Мэйзи. Почему я потакала собственному эгоизму? Что я хотела – доказать себе, что мать меня любит? А что получилось в результате? Когда я осознала этот факт, мне впору было закричать. Хотя доводы и оправдания продолжали крутиться у меня в голове, истинная причина посещения «Тилландсии», внезапно высветилась передо мной. Однако я уже потерялась к ней интерес. Теперь мне стало важно только одно: доказать моему сыну Колину силу своих чувств.

Я попыталась пробиться обратно к выходу, спеша ретироваться отсюда, но десятки гостей напирали на меня во всех сторон. Я испугалась, колотя, шлепая и царапая тех, кто меня окружил. Эммет подхватил меня на руки и зашагал прочь от центра зала, где мы каким-то образом очутились. Он посадил меня спиной к дальней стене и своим огромным телом заслонил от тех, кто хотел на нас навалиться.

– Я хочу уйти! Скорей! – крикнула я ему. – Забудь про наш план!

– Я понял. Но я найду способ сделать то, что мы задумали.

– Давай дойдем до двери! – взмолилась я, не понимая, почему он такой бестолковый и упрямый.

– Выход находится как раз здесь – в этой стене, Мерси.

Я завела руку себе за спину и нащупала просто гладкую поверхность. Тогда я повернулась и увидела свое отражение в большом зеркале. Выражение моего лица напоминало загнанного в ловушку перепуганного зверька. Эммет положил руки мне на плечи и встряхнул.

– Не паникуй, – приказал он. – На тебя влияет магия этого помещения. Она пытается нас подчинить, но мы должны захватить власть и стать ее повелителями… Нам необходимо продолжить осуществление нашего плана. Ты справишься. У нас все получится.

Его слова сразу успокоили меня. Я почувствовала, что бессознательно подражаю ритму его дыхания. Медленные, глубокие вдохи и выдохи. Мое сердце прекратило отчаянно колотиться.

– Отсюда есть один-единственный выход – и он заключается в том, чтобы поймать силу, – прошептал Эммет.

Он бережно прижал мою спину к зеркалу. Его руки нашли мои, он соединил наши ладони и переплел пальцы. Его жар охватывал меня – я ощутила, как его энергия собирается у основания моего позвоночника и поднимается по моему телу вверх. Несмотря на страх и отвращение, которое у меня вызывало это дикое сборище, я почувствовала, что моя плоть поддается наслаждению.

– Представь себе силу, Мерси, – сказал он, касаясь губами мочки моего уха. – Понаблюдай, как энергия, собранная здесь, вливается в тебя.

Я попыталась вообразить, что энергия идет прямо ко мне, делается управляемой, но тотчас почувствовала, что зал вокруг нас изменяется. Какой-то звук – нечто среднее между человеческим стоном и стрекотанием саранчи – завибрировал в воздухе, хотя, похоже, никто, кроме нас с Эмметом, ничего не заметил. Гуляки пребывали в блаженном неведении относительно изменившейся атмосферы. Я принялась озираться по сторонам и вдруг заметила холодный и резкий луч – он двоился и троился в зеркальных поверхностях, сплетая паутину вокруг всех гостей «Тилландсии».

Этот луч пронзил мое сердце ужасом: я поняла, что мы перенеслись в шестиугольный вестибюль, где была убита моя мать. Купол снова нависал над нашими головами – сквозь него проникал тусклый свет, однако он не разгонял полумрак. Хотя зеркала исчезли вместе со стенами цвета сливы, я видела, что все вокруг нас отражается под тысячами самых разных углов. Глядя в пространство перед собой, я увидела себя со спины: мы с Эмметом застыли в объятиях друг друга.

Слуги, разносившие одурманивающие вещества, выволокли одного из участников празднества в центр зала. По бритой голове и уродливой культе вместо руки я узнала Райдера. Гуляки, которые переплелись настолько, что казались единой массой извивающейся плоти, начали распутываться: тела постепенно отпадали от общего скопления, вновь обретая индивидуальность. Некоторые поднимались на ноги, другие – только на колени. Отвратительнее всего были те, кто полностью потеряли человеческий облик: они медленно вставали на четвереньки. Десятки звериных глаз жадно устремились к Райдеру, полулежащему на полу.

– Его кровь во славу их! – прозвучало из плотного кольца людей, которые толклись возле жертвы, а затем этот клич подхватили и другие, повторяя его бесчетное количество раз.

Я увидела, что у Райдера на лбу вырезан знак, похожий на египетский анкх, соединенный с символом бесконечности. Он наливался воспаленно-красным цветом, но сам Райдер оставался равнодушен к разворачивающемуся вокруг него действу. Он стоял на коленях, слишком измученный, чтобы протестовать, и донельзя одурманенный, чтобы хоть чем-то интересоваться. Гуляки радостно приветствовали нового сотоварища – обнаженного мужчину в маске Януса, закрывавшей его голову целиком. Он подошел к Райдеру и провел ножом по его шее. Тело тяжело завалилось вперед. Вопреки всем законам физики, кровь не стала собираться лужицей на полу, а побежала перпендикулярно стенам.

Огромный стеклянный купол изменил форму и вытянулся, а лестница, которая к нему вела, тоже удлинилась и поползла вверх – уровень за уровнем. Это был уже не вестибюль, в котором я наблюдала смерть матери. Он превратился в башню, которая продолжала расти с чудовищной скоростью, уносясь все выше с каждой секундой.

Мужчина с ножом снял маску и торжествующе закричал. Он повернулся лицом ко мне. Глаза у него оказались абсолютно черными, не считая светящихся красных искр, заменивших собой зрачки. Я моментально узнала его. Это был Джо, приятель Райдера. Толпа потеряла интерес к обескровленному трупу Райдера и принялась надвигаться на нас с Эмметом, распевая что-то на непонятном мне языке. Я завопила и забилась, пытаясь привлечь внимание Эммета к тому, что происходило у него за спиной – но в ужасе догадалась, что он оцепенел. Эммета поймала сила, к которой мы только что подключились – и он замер, словно намертво прилип к металлическому забору под током. Он не мог ни пошевелиться, ни заговорить. Он был не в состоянии отсоединиться от энергии, которая струилась сквозь меня и перетекала в него. Черная магия просачивалась в мою плоть, собиралась вокруг солнечного сплетения – и, наконец, приблизилась к цели: к точке, в которой грань присоединяла свою магию к моей. Энергетический поток, накопленный здесь, нашел слабое место в самой грани, и я уподобилась порталу. Огромный груз абсолютной тьмы тянул меня, а его источником была именно сила «Тилландсии», которую я так легкомысленно допустила в себя.

Глава 31

– Что тут творится?

Голос Питера заставил мир вокруг меня замерцать и рассыпаться. Он схватил Эммета за плечи – и, хотя Эммет был гораздо крупнее, швырнул его на пол.

Меня трясло, в горле у меня еще застрял крик. Башня с куполом рассыпалась в прах. Мы стояли в подлинном вестибюле особняка. Гости отсутствовали, а помещение, в котором мы оказались, по-прежнему находилось в состоянии прерванного ремонта.

Питер повернулся от меня к Эммету, которому удалось сесть, хоть тот явно пребывал в шоке.

– Я спросил, что тут творится?

– Питер, – выдавила я. – Все не так, как выглядит на первый взгляд.

Питер крутанулся на месте. Лицо у него побагровело, на правом виске билась жилка. Его глаза горели гневом.

– Я даже не знаю, как это выглядит, Мерси. Почему бы тебе не рассказать мне, что вы двое здесь делаете?

– Мы искали Эмили, – пролепетала я.

По крайней мере, это было частью правды.

– Ты рассчитывала обнаружить Эмили в кармане его пиджака?

– Мы тебе все объясним, если ты дашь нам такую возможность, – вмешался Эммет.

Ему удалось встать и отчасти вернуть себе чувство собственного достоинства.

– Закрой пасть, пока я сам ее тебе не заткнул! – рявкнул Питер срывающимся голосом. – Что с тобой? – спросил он у меня. – Мне казалось, что мы со всем разобрались, когда отчалил Джексон! Мерси, мы же решили быть вместе! А сейчас я вижу, что ты непонятно чем занимаешься с этим типом. Но, Мерси, он ведь даже не настоящий! Он не мужчина.