Джек Хорн - Источник

– Ладно. Мне нельзя так рисковать, – согласилась я. Мне слишком долго лгали, пусть даже и с самыми благими намерениями. – Боюсь, что всецело я способна доверять только одному человеку. – В темных глазах Эммета затеплилась надежда, и мне было неприятно ее погасить. – Извини, но я говорю про Хило.

Он спрятал свое разочарование, наклонив голову и притворившись, что полностью удовлетворил свое любопытство.

– Тогда мы обратимся к ней за помощью.

– Вряд ли она будет помогать.

Я и вообразить не могла, что Хило подвержена страху, однако она испытала сильнейший ужас после кошмарного происшествия с серой радугой и теперь где-то затаилась.

– А на что именно ты сейчас намекаешь, Эммет? – спросила я.

– Старуха сделает все, о чем бы ты ее ни попросила, – ответил он. – В общем, Мерси, ты выбрала себе правильного компаньона.

Эммет подошел к круглой клумбе и наклонился, чтобы потрогать кристалл розового кварца, помещенный в середину. Камень засиял, как электрическая лампочка.

– Если я не смогу отговорить тебя от сегодняшнего посещения «Тилландсии», то предлагаю последовать совету Оливера и исполнить просьбу твоей матери. Попробуй взять под контроль силу «Тилландсии». Мы сделаем это без твоей родни. Возьмем инициативу в свои руки.

– А потом?

– Мы заберем энергию, накопленную твоей матерью в «Тилландсии», и спрячем ее в тайник. Образно говоря, положим ее к себе в карман, чтобы использовать в нужный момент – когда нам станет ясно, кто именно дергает за ниточки и противостоит нам. Мы используем силу для твоей же защиты. А когда мы разузнаем что к чему, я не стану мешать тебе вернуть сестру – при условии, что у тебя хватит силы из «Тилландсии».

– Если допустить, что сила действительно имеется в клубе и мы получим к ней доступ, то где мы сможем ее спрятать?

– Твоя приятельница Хило освободила свою призрачно-голубую келью. Она создала ее именно для хранения энергии.

Я обдумала его предложение. Из всех, кого я знала, Хило слыла лучшим специалистом по откачке чужой энергии. По крайней мере с тех пор, как Джинни умерла и прекратила забирать силу у меня.

– Я обязательно с ней свяжусь. Должна же я хоть что-то предпринять!

– А я сделаю все возможное, чтобы тебя поддержать, – тихо проговорил Эммет, и его глаза заблестели. – Но нам следует обдумать нечто очень важное, Мерси.

– Что?

– Твой дядя уверен, что единственный способ приобщиться к силе «Тилландсии» – сексуальный экстаз.

Да… я давно загнала щекотливую деталь на задворки сознания, чтобы задуматься над вопросом в самый последний момент. Хотя и с опозданием, мы с Питером решили (по моему настоянию) не заниматься любовью до свадьбы. А теперь мне предстоит заявиться к своему жениху и сообщить, что ему придется трахаться в ходе магического ритуала. Меня весьма обеспокоило неловкое положение, в которое это условие поставит меня, но даже не сомнения насчет согласия Питера.

– Неразумно подвергать Питера воздействию непроверенной магии, – вкрадчиво начал Эммет. – Это может стимулировать его осознание.

– Осознание чего? – огрызнулась я.

– Того, что его подменили.

– Проклятье, Эммет! – возмутилась я. В довершение всего у меня заболела голова. Я закрыла глаза и постаралась успокоиться. – Нельзя, чтобы он узнал о своем происхождении.

– Точно. Поэтому я не советую тебе брать его сегодня с собой.

Эммет оказался прав. Опять.

– И что ты предлагаешь?

– Я предлагаю себя…

– Нет! Прекрати немедленно! – Я вскинула вверх обе руки. – Такому не бывать. Я – невеста Питера. Я люблю Питера. Я больше никому не позволю прикасаться к себе таким образом…

– Конечно, – произнес Эммет и подошел ко мне.

Я попятилась на пару шагов, а потом застыла, не отводя от него глаз.

– Естественно, ты хочешь быть верной своему жениху. Я не собираюсь врать и притворяться, будто не хотел близости с тобой, как мужчина.

Вопреки моему желанию и моей бунтующей совести у меня в воображении молниеносно возник образ наших соединенных тел.

– Но я уважаю тебя и то обещание, которое ты дала Питеру, – продолжил Эммет. – Я не буду давить на тебя, пока ты будешь верна своему обещанию.

– Хорошо, – промямлила я, стараясь прогнать лишние мысли об Эммете, но все еще не в силах отвести от него взгляд.

– Но, Мерси, ты ведь не можешь отрицать один факт. Вполне вероятно, что за приглашением в «Тилландсии» стоит желание заманить тебя в ловушку, не так ли? Представь, как удивится человек, устроивший все это, обнаружив, что тебя сопровождает хладнокровный ведьмак, а не твой импульсивный плотник.

Я не могла поспорить с тем, что способности Эммета могут пригодиться нам обоим. Он прищурился, улыбнулся, и на его обычно серьезном лице возникло совершенно хулиганское выражение.

– Кроме того, у меня есть множество способов доставить тебе наслаждение, не прикоснувшись к тебе.

Меня бросило в жар, по спине пробежала сладкая дрожь.

– Я сумею пробудить твои центры удовольствия лишь одним словом или мыслью.

Я ощутила, как по моему телу пробежал поток, расцвечивая каждую чакру яркой радугой. Красный – шок – и я едва не задохнулась. Оранжевый – и во мне начала нарастать волна робкого удовлетворения. Мне следовало возмутиться тем, что творит Эммет, но энергия засияла желтым, и меня окутало уютным теплом. Зеленый – я осознала, что я не эгоистична по отношению к нему: это не просто животная страсть. Голубой. Мое наслаждение выразилось шумным вздохом. Тихим стоном. Мои глаза закрылись, голова запрокинулась. Синий. Мои веки затрепетали – и я прочла в его глазах глубокую преданность, напряженную красоту ожившей статуи Давида работы Бернини, чистоту тех чувств, которые он питал ко мне. Мир вокруг меня засиял фиолетовым: Эммет затопил меня твоей силой.

– Хм! – Хило стукнула тростью по калитке.

Я вырвалась из объятий Эммета, чувствуя страх и стыд.

– Я бы и сама не отказалась попробовать тебя на вкус, песочный куличик, – захохотала Хило и захлопнула садовую калитку с помощью трости. – Хило сообразила, что она тебе понадобится, девонька.

Я покосилась на Эммета, светившегося самодовольством. В эту секунду я ненавидела его. Но я прекрасно понимала, что, если бы не появление Хило, я бы не покидала его объятий – и моя плоть требовала бы его близости.

Глава 30

– Игра началась, – констатировал Эммет, когда мы притормозили у ворот особняка «Тилландсии».

Я закатила глаза, а он улыбнулся. Свернув на подъездную аллею, Эммет остановил машину у овальной клумбы, которая всего несколько дней тому назад представляла из себя участок голой земли. Сегодня здесь росла взрослая магнолия – во всем великолепии распустившихся ароматных бутонов, словно чудом подгадав свое цветение к встрече с нами. Аромат проник сквозь приспущенное стекло автомобиля. Я позволила себе бросить взгляд на Эммета. Его пронзительный взор пылал, хотя его глаза казались непроницаемыми – и были темнее, чем его классический смокинг. Свои волосы Эммет зачесал назад, и теперь они лежали густыми волнами. Я подавила желание запустить пальцы в его шевелюру. Только моя любовь к Питеру не давала мне поддаться страсти.

Я заставила себя сосредоточиться на происходящем. У нас сложился неплохой план, но я боялась сглазить его, даже мысленно называя безупречным. Мне предстояло открыть доступ к энергии, после чего Эммет должен был передавать ее Хило, которая уже засела в своей призрачно-голубой комнате. Хило, конечно, набралась терпения и дожидалась возможности взять под контроль любую магию, которую мы ей отправим.

Мы вышли возле цветника – как раз там, где швейцары распахивали перед гостями дверцы лимузинов и забирали у гостей ключи, чтобы отогнать автомобили на парковку.

Эммет оставил двигатель на холостом ходу и повернулся ко мне.

– Я еще никогда не водил автомобиль. Я справился? – произнес он с лукавой усмешкой на губах.

Я рассмеялась, хотя мне не следовало бы реагировать на его слова подобным образом. Я должна была поинтересоваться еще перед отъездом, почему Эммет с таким рвением предлагает исполнить обязанности шофера. Однако сегодня вечером мне не хотелось засыпать его вопросами. Я боялась того, что он может ответить.

– Ты отлично справился.

Мощные прожекторы, скрещивавшие лучи высоко в небе, и фонарики, разбросанные по территории «Тилландсии» превращали ночь в день. Бригада Питера с момента смерти Такера здесь больше не работала, но здание клуба стало настоящим воплощением безупречности. Только магия могла преобразить его настолько быстро. Унылую и облупившуюся краску сменила свежая и почти светящаяся побелка, которая покрывала стены и дорические колонны. Жалюзи поблескивали темной лакированной эмалью. Правда печально знаменитая дверь совсем не изменилась. Похоже члены «Тилландсии» решили сделать ее своим черно-красным символом.