Лиш МакБрайд - Некромант, держи меня ближе (ЛП)

Лиш МакБрайд

Некромант, держи меня ближе

 Серия: Necromancer #1/ Некромант #1

1

Вечеринка мертвеца [1]

Я стоял перед сегодняшним расписанием, держа в руках все еще мокрый от поездки скейтборд, и отчаянно жалел, что бросил колледж. Но жалость к себе не могла вычеркнуть Сэма из строки «за прилавком» и переписать его в строку «гриль». Несмотря на то, что моя работа при любом раскладе отстой, за грилем она кажется не такой плохой. За грилем тебе не надо иметь дело с клиентами. Что-то в форме фаст-фуда заставляет людей думать, что с вами можно обращаться, как с дерьмом. Лично я всегда вежлив, когда обслуживаю клиентов. Есть дофига ужасных способов, что можно сделать с едой, прежде чем та попадет к вам в тарелку.

Может поменяться? Нее, расписание утверждало, что за грилем сегодня Рамон. Ничто меньше пятидесяти баксов и двенадцати банок пива не заставит его поменяться, а у меня нет ни того, ни другого. Я застонал и прислонил голову к стене.

Кто-то подошел и хлопнул меня по плечу.

— Надо было остаться в школе, — сказал он.

Я узнал голос Рамона, даже не открывая глаз. Что неудивительно, ведь знал я его с шестого класса. И не был шокирован недостатком у него сочувствия.

— Ты вот ничего не бросал и все еще здесь, — сказал я, скатывая голову набок, чтобы посмотреть на него.

— Что? И оставить моего дружбана Сэмми одного? Да какой же друг так поступит?

— Умный.

Он рассмеялся и повесил свою черную толстовку на крючок для верхней одежды, меняя её на футболку униформы и фартук. Я делаю то же самое, но с меньшим энтузиазмом.

Рамон единственный, кто звал меня Сэмми. Все остальные звали меня Сэм, даже моя мама, за исключением случаев, когда она злилась на меня и звала полным именем.

Я медленно ставлю подпись в своей учетной карточке. К счастью, за прилавком никто не ждет помощи. Пока менеджер Кевин пересчитывает и сводит мою кассу, я пялюсь на значок гамбургера, засунутого между одинаковыми изображениями шейкеров, содовой, картофеля-фри, изображенных на моей карточке. Я задумываюсь, отчего человечество, как мне кажется, так решительно настроено уничтожить все свои достижения? Мы рисуем на стенах пещер, тратим тысячи лет на разработки сложных языковых систем, создаем типографию, компьютеры, и что мы с этим всем делаем? Создаем кассовый аппарат с картинкой гамбургера на нем, на случай, если кассир не окончил второй курс. Один шаг вперед, два назад — типа эволюционное ча-ча-ча. Эта работа служит еще одним доказательством, что от обезьяны меня отличают разве что брюки. А не цепкий хвост, который, ой, как бы мне пригодился. Ох, представляю себе области его применения.

Меня зовут Самайн Корвус [2] Лакруа, и я повар в забегаловке быстрого питания. Я пытаюсь как бы даже найти, чем гордиться. Если уж собираюсь быть лузером-недоучкой, то должен стать лучшим лузером-недоучкой. Но подобная гордость шла в комплекте с осложнениями, потому что меня всегда приводило в уныние, что все, исключая менеджера, кто работал в фаст-фуде, были не старше восемнадцати лет. Поэтому, пока я не оказывался дома и не снимал свою форму, в зеркало старался не смотреться. Так было лучше всего.

— Можешь приступать, Сэм.

Кевин закрыл мою кассу и удалился. Мы делали ставки и пытались отгадать, чем же он занимался у себя в кабинете. Фрэнк был практически уверен, что он там рубится в какую-нибудь онлайн игру, Рамон считал, что он планирует, как ему победить якудзу, а Брук была убеждена, что он помешан на любовных романах. Все версии звучали правдоподобно, за исключением предположения Рамона, хотя тот и настаивал, что у него есть доказательства, но мне кажется, что Кевин не настолько интересная личность. Скорей всего, он просто спал там, вот и все. Кроме того, Кевин имел несчастье носить точно такое же имя, как мой биологический папаша, поэтому Рамон называл нашего менеджера  Ничтожным из двух Кевинов. Я шлепнул по своему бейджику с именем и приступил.

За такое имя мне надо благодарить маму. Мой папа где-то прохлаждался, чтобы объявиться только к моему рождению, и в момент не характерной для себя злости, мама назвала меня Самайн, просто, чтобы вывести его из себя. Очевидно, что отец хотел меня назвать Ричардом, или Стивом, или еще каким-нибудь привычным именем. Но мама оказалась первой, и поскольку мне повезло родиться в счастливый день языческого праздника Самайн, ну и вот. Мне еще повезло, что я не родился в день рождения какого-нибудь президента. Она запросто могла бы назвать меня Авраам Линкольн, и уж от цилиндра мне бы тогда точно не отвертеться.

В отместку папа стал называть меня Сэмом, потому что, когда он произносил Cауин (пытаясь произнести Самайн), звучало очень забавно.

Их развод никого не удивил.

В наплыве толп пухляшей было затишье, поэтому я наблюдал за Фрэнком, сотоварищем за прилавком, трижды проверившим все приправы, салфетки и остальную утварь из своего фастфудовского арсенала. Фрэнк был моложе меня, поэтому он относился к своей работе с некоторым энтузиазмом. Брук, Рамон и я поспорили, сколько времени уйдет, чтобы это место высосало из него всю жизнь. Если он сломается уже на следующей неделе, то я срублю десять баксов. Брук делала ставку на эту неделю и делала все возможное, чтобы Фрэнк сломался как можно раньше.

Брук оставила своё место у раздаточного окошка для подъезжающих машин и потихоньку перебралась за машину для коктейлей. Я был не намного старше Брук, но она была достаточно молоденькой и крошечной, чтобы мы с Рамоном провели больше времени защищая её, чем строя ей глазки. Не то чтобы мы на самом деле этого не могли делать. Но после этого мне на душе было как-то гадко. Но не мог же я себя перепрограммировать, и Брук выглядела как чирлидерша в рекламе: энергичная блондинка с хвостом на затылке, ясные голубые глаза и обезоруживающая улыбка, которая может любого парня превратить в размазню. У Фрэнка не было ни малейшего шанса, потому что, хотя, она, как правило, была милой девушкой, если ей что-то было нужно, то Брук могла быть коварной. Скорее всего, не видать мне своих десяти баксов.

Брук закончила переливать в стакан большую порцию клубничного коктейля, щелкнула крышкой и повернулась, чтобы, взглянув на Фрэнка, сделать большой глоток через соломинку. Он смотрел на неё влюбленными глазами. Я наблюдал за тем, как её рука скользнула и выключила машину. Фрэнк у нас был ответственным за аппарат для молочных коктейлей. Он пропустил это едва уловимое движение, его глаза пристально смотрели на её губы, обнимавшие соломинку. Она вернулась к своему месту, а я гадал, как скоро до Фрэнка дойдет, что он больше не слышит привычного урчания машины для коктейлей. Если она продолжит в том же духе, то заставит парня рыдать к концу рабочей недели.