Кассандра Клэр - Город священного огня (др. перевод) (ЛП)
Темные глаза Изабель быстро осмотрели Клэри; она вытянула руку.
— Что это?
— Брошюрка группы, — ответила та и сунула ее Изабель. Она выгнула бровь.
— Не могу на это смотреть. Когда-то я помогала ему распечатать их и раздавать… — девушка скривилась. — Не важно. Может, позже я смогу обрадоваться тому, что мы пришли. — Она грустно улыбнулась и надела куртку. — Я ухожу. Увидимся в сарае.
Изабель наблюдала, как Клэри уходит — хрупкая фигурка, шагающая по улице, незаметная для других пешеходов. Затем она посмотрела на брошюрку в руке:
САЙМОН ЛЬЮИС, ЭРИК ХИЛЛЧЕРЧ, КИРК ДУПЛЕСС И МЭТТ ЧАРЛЬТОН
«ОРУДИЯ СМЕРТИ»
19-ГО МАЯ, ПРОСПЕКТ ПАРК БЭНД ШЭЛЛ
ПРИНЕСИТЕ БРОШЮРКУ И ПОЛУЧИТЕ СКИДКУ 5$ ЗА ВХОД!
У девушки перехватило дыхание.
— Магнус.
Он тоже наблюдал за Клэри; теперь он обернулся, и его взгляд упал на брошюру. Они оба уставились на нее.
— Орудия смерти? — он присвистнул.
— Название его группы. — Бумажка задрожала в руках Изабель. — Ладно, Магнус, мы должны… ты говорил, если он что-нибудь вспомнит…
Магнус посмотрел вслед Клэри, но та давно исчезла из виду.
— Хорошо. Но если это не сработает, если он не захочет, обещай, что мы никогда ей не расскажем.
Изабель сжала бумажку в кулаке, уже потянувшись за стило.
— Как скажешь. Но стоит хотя бы попытаться.
Магнус кивнул, в его золото-зеленых глазах заплясали тени. Девушка видела, что он беспокоится за нее, боится, что она разочаруется, будет страдать, и ей хотелось разозлиться и одновременно быть благодарной ему.
— Попытаемся.
Очередной странный день, думал Саймон. Сперва официантка в Джава Джонс спросила, где его подруга, симпатичная девочка, которая всегда приходила с ним и заказывала черный кофе. Саймон уставился на нее в удивлении — у него не было близких подруг, и он определенно не знал их предпочтения в кофе. Когда он ответил баристе, что она его с кем-то спутала, она посмотрела на него, как на безумца.
А затем к нему у школы подошла рыжеволосая девочка. Теперь вход в Святой Хавьер пустовал. Эрик должен был подвезти Саймона домой, но он исчез, когда к ним подошла девочка, и с тех пор не появлялся. Приятно, что друг считал, что он может прельстить девушек с такой легкостью, но тот факт, что придется ехать домой на метро, раздражал.
Саймон даже не думал попытаться за ней приударить. Она казалось такой хрупкой, несмотря на крутые татуировки, украшавшие ее руки и плечи. Может, она ненормальная — все указывало на то — но ее зеленые глаза были огромными и грустными, когда она смотрела на него; это напомнило ему, как он сам смотрел на себя в день отцовских похорон. Будто что-то пробило дыру прямо в его грудной клетке и сжало сердце. Такая потеря — нет, она не пыталась его привлечь. Она действительно верила, что однажды они были кем-то важным друг для друга.
Может, когда-то он знал эту девочку? Может, он просто забыл — кто помнит своих друзей по детскому саду? Тем не менее, он не мог избавиться от ее образа, не грустного лица, а улыбающегося через плечо с чем-то в руке — рисунком? Парень раздраженно покачал головой. Образ мгновенно исчез, как серебристая рыбка, на долю секунды мелькнувшая на поверхности воды.
Он окунулся в глубины разума, отчаянно пытаясь вспомнить. В последнее время он часто это делал. В голове появлялись кусочки воспоминаний, фрагменты стихов, которых он не знал, эхо голосов, сны, от которых он просыпался мокрым и с дрожью в тебе, без возможности вспомнить, что в них случилось. Сны о пустыне, эхо, вкусе крови, луке и стреле в его руках. (Он учился стрельбе в летнем лагере, но никогда не думал об этом, так с чего бы ему снились такие сны?). Бессонницы, болезное чувство, что он что-то упускает, но не ясно что, как тяжесть в середине груди. Он винил во всем ночные игрища в «Драконов и Подземелья», стресс от школы и беспокойство по поводу колледжа. Как сказала его мама, как только начнешь беспокоиться о будущем, то сразу увлечешься прошлым.
— Тут не занято? — спросил голос. Саймон поднял голову и увидел высокого мужчину с черными волосами, стоящими дыбом. На нем был вельветовый школьный блейзер с вышитым блестками гербом и как минимум десяток колец. Было что-то странное в чертах его лица…
— Что? Я… э-э… Нет, — сказал Саймон, гадая, сколько же незнакомцев попадется ему сегодня. — Садитесь, если хотите.
Мужчина опустил взгляд и скривился.
— Вижу, многие голуби почтили вниманием эти ступеньки, — подметил он. — Я лучше постою, если это не слишком грубо с моей стороны.
Саймон молча покачал головой.
— Я Магнус. — Он улыбнулся, показывая белоснежные зубы. — Магнус Бейн.
— Мы, случайно, не давние друзья? — спросил Саймон. — Просто любопытно.
— Нет, мы никогда особо не ладили, — сказал Магнус. — Давние знакомые? Приятели? Ты нравился моему коту.
Саймон потер рукой лицо.
— По-моему, я схожу с ума, — обратился он ни к кому конкретно.
— Ну, тогда тебя не удивит то, что я тебе скажу. — Магнус слегка наклонил голову вбок. — Изабель?
Словно из ниоткуда появилась девушка. Может, самая красивая из тех, каких когда-либо видел Саймон. У нее были черные волосы, ниспадающие на серебряное платье, и вызывающие у него желание писать грязные песни и звездных ночах. У нее тоже были татуировки: как у второй девочки, черные и закрученные, покрывающие руки и голые ноги.
— Привет, Саймон, — сказала она.
Он просто пялился на нее. Вся ситуация была из ряда вон выходящего, даже в своих мечтах он не мог представить, что такая девушка будет произносить его имя. Будто только оно имело значение. Его мозг окончательно отказался работать, прямо как старая машина.
— Э-э? — выдавил он.
Магнус протянул руку с длинными пальцами, и девушка вложила что-то в нее. Книгу с кожаном переплете и золотым названием. Саймон не мог рассмотреть слов, но они были выведены элегантным курсивом.
— Это книга заклинаний, — пояснил Магнус.
На это Саймону нечего было сказать.
— Мир полон магии, — сказал мужчина, и его глаза заблестели. — Ангелы и демоны, оборотни и вампиры, а также феи. Однажды ты все это знал. Ты владел магией, но ее забрали у тебя. Суть заключалась в том, что ты проживешь остаток жизнь без нее и без воспоминаний о ней. Ты забудешь дорогих тебе людей, если они знали о магии. Остаток своей жизни ты должен провести как примитивный. — Он перевернул книгу в своих тонких пальцах, и Саймон заметил, что название на латыни. Что-то в его виде послало по нему прилив энергии. — И это дорогого стоит — быть освобожденным от ноши величия. Когда-то ты был великим, Саймон. Светочем, воином. Ты спасал жизни и убивал демонов, а по твоим венам, как солнечные лучи, текла кровь ангелов. — Теперь Магнус маниакально ухмылялся. — Даже не знаю, как по мне, это немного по-фашистски — лишать тебя всего этого.
Изабель откинула назад свои темные волосы. Что-то блеснуло на ее шее. Красный рубин. Саймон почувствовал тот же прилив энергии, на этот раз более сильный, будто его тело стремилось к чему-то, чего не помнил разум.
— По-фашистски? — повторила она.
— Да, — кивнул Магнус. — Клэри была рождена особенной. На Саймона же эту особенность повесили. Он адаптировался. Потому что мир не разделен на особенных и обычных. У всех есть потенциал к экстраординарному. Пока у тебя есть душа и свобода выбора, ты можешь быть кем угодно, делать что угодно, выбирать кого угодно. У Саймона должно быть право выбора.
Парень сглотнул, в его горле пересохло.
— Простите, но о чем вы говорите?
Магнус похлопал по книге в руке.
— Я искал способ избавиться от этого заклинания, твоего проклятия, — сказал, и Саймон едва сдержался от споров, что он не проклят, но промолчал. — Штуки, заставившей тебя обо всем забыть. И тут я понял. Можно было и раньше догадаться, но они всегда были такими строгими к Восхождению. Такими определенными. Но затем Алек сказал мне: им отчаянно нужны новые Сумеречные Охотники. Они потеряли так много во время Темной Войны, что это должно быть легче. Тебя поддержат столько людей! Ты можешь стать Сумеречным Охотником, Саймон. Как Изабель. Я мало что могу сделать с этой книгой; полностью все не исправить, и я не смогу вернуть тебя прежнего, но я могу подготовить тебя к Восхождению, и как только ты станешь Охотником, он не сможет властвовать над тобой. У тебя будет защита Конклава, и правила о нераспространении о Сумеречном мире больше не будут на тебя действовать.
Саймон посмотрел на Изабель, что можно было сравнить со смотрением на солнце, но ее ответный взгляд облегчал ему задачу. Она смотрела на него, будто скучала, хоть это и было невозможно.
— Магия действительно существует? — спросил он. — Вампиры и оборотни, волшебники…
