Записки нечаянного богача – 3 - Олег Дмитриев
— Да уж, редкое сочетание восточной таинственности, внешней красоты и внутренней мудрости, — задумчиво проговорил он, соглашаясь.
— Ого! В тебе говорит поэт. А это очень тревожный звоночек, Тём. Сперва в тебе звучат стихи, а потом ахнуть не успеешь, как снаружи оркестр вжарит Мендельсона, — попробовал я вернуть его шуткой.
— Ну да. А потом борщ, халат, бигуди и сопливые дети. Не поверишь, очень хочу посмотреть на неё в халате. И детей, — Головин потряс головой и потянулся к мангалу, перевернуть новую порцию крыльев на решётке. От них шёл такой аромат, что становилось жалко бабу Дагу.
— Ну тебя к чёрту, колдун проклятый, короче! Я-то думал — отговаривать начнёшь, а ты вон как копнул. Теперь точно жениться хочу, — вздохнул он.
— Ну так женись, хороняка, в чём проблема-то? — удивился я.
И стальной приключенец, гроза лесов, морей и рек, а также пустынь и прочих местностей «примерно в тех краях» неожиданно отвёл взгляд и опустил плечи.
— Я так далеко не заходил в этом вопросе как-то. Опасаюсь — маху дам.
— Ну, как сказали бы мозговеды, душезнаи и прочие модные коучи: «то, что вопрос тебя тревожит, означает только одно — он важен для тебя». А если ты заранее боишься налажать — тем более важен. Ты чего, правда ни разу в ЗАГСе не бывал? — удивился я.
— Неа, — покачал головой друг, — на каких-то островах расписались с одной, но это было очень давно и неправда.
То, с каким выражением он смотрел на Бадму, что уже учила Аню делать куклу из травы и веточек, сомнений не оставляло: боится расстроить и боится сделать что-то неправильно. Артём Головин. Страшный человек, краса и гордость — и вдруг боится. Скажи кому — не поверят. Хорошо, всё-таки, что я не из болтливых, и с ним мы сразу условились: «ничего ни про кого не знаю, а что знаю — не расскажу».
— Вот что, друже. Давай-ка мы романтику чуть отодвинем и подумаем по-вашему, по-военному. Не в смысле «хоп-хоп — и в дамки», а нормально, обстоятельно. Если глаза мне не врут, то ты втрескался в неё по уши, так?
— Не врут. По уши, — покаянно кивнул он, не сводя глаз с цветка прерий, что как будто почуяла его пристальный взгляд, подняла голову, откинула упавшие на глаза чёрные густые пряди и улыбнулась ему. Прожжённый диверсант и головорез тут же расплылся в ответной улыбке, подошедшей бы больше восьмикласснику.
— Продолжаем разговор. Ты готов перейти к скучной официальной части отношений, с детя́ми-бигудями? — продолжал я неторопливо.
— Ага, — кивнул он. Что-то мне подсказывало, что слушал он меня очень внимательно.
— И боишься налажать?
— Опасаюсь, — недовольно зыркнул он на меня. Ну да, кому ж охота признаваться, что он чего-то боится.
— Тогда тебе нужна дружеская помощь и поддержка. Погоди орать, что ты ко мне за тем и сел с разговором, это-то понятно. Я про детали, — поднял я руку тогда, когда он уже раскрыл было рот.
— Ну валяй. Детализируй, — в глазах его разгорался интерес, как совсем недавно — жаркие местные дрова, с одной искорки.
— Тут, видишь ли, мероприятие в обозримом будущем маячит одно… Боюсь масштаб представить, но для справки скажу, что в организации участвуют две страны, куча народу, а за финансирование отвечает один из лучших современных умов по части денег. Да ты знаешь его, — и я хитро кивнул на Лорда, который как раз с Милой подошёл к игравшим Бадме и Анюте. Они сели рядом и что-то увлечённо рассматривали в траве.
— Так-так-так-так-та-а-ак, продолжай, — интерес в Головине уже пылал лесным пожаром. Он аж руки потёр.
— Памятуя о том, что ты на свадьбах — редкий гость, потому как там подарки дарить надо, да двоим сразу, я тут подумал: а почему бы вам не объединить бренды, как в одном фильме советовали?
— Колдун! Как есть колдун! — воскликнул Тёма, треснув меня по больному плечу. Мы успешно собрали всё внимание двора: он — своим восклицанием, а я — тем, что взвыл следом, схватившись за руку. Друг малость не рассчитал — будто ломом приложил. Ну, или это на свежем синяке так чувствовалось.
Мы махнули всполошившимся было друзьям, что всё в порядке, получив и с честью выдержав такой взгляд Нади, какими в старых фильмах связанные, но не покорённые красные комиссары перед расстрелом смотрели на недобитую контру. Как плюнула, ей-Богу.
— На тех масштабах, думаю, вообще не важно — одну свадьбу играть или десяток. Кучу вопросов — долой: с датой, местом и временем определились. Осталась самая малость. Точнее, две — продолжил я, когда восстановилось дыхание. Надо бы рентген сделать, что ли — вдруг там тоже трещина в кости? Хотя какая разница? Всё равно рано или поздно само заживёт.
— Это какие? — он сцепил руки в замок, видимо, чтобы снова мне не влепить куда-нибудь по больному.
— Культпрограмму придумать. И не нажраться там, — пожал я плечом. Другим, здоровым.
— Так, ну второе — сразу нет! Это исключено. Поговорку знаешь? «Кто на свадьбе не нажрался — нецелованным остался!». И вторую, про шпиона? — он прищурился на меня с издевательской хитростью.
— Нашим проще. Одна малость осталась. Вот ей и займемся, прямо начиная с завтрашнего дня. И пока Серёга будет нам обеспечивать финансовую поддержку — мы ему оформим культурно-развлекательную. Только чур не обижаться, что сюрпризов не будет, раз уж я тебя привлёк! Ты — сторона заинтересованная, так что смотри мне! — я погрозил ему кулаком.
— Не надо грязи! — вскинул бровь начинающий жених. — Сроду Головины никого не подводили. Только если под монастырь, но там и задача так ставилась!
— Ну вот и ладушки. Достань тогда пивка ещё, что ли — такой план сладили. И даже без картошки совсем, — вздохнул я вслед другу, что сразу же похромал к тазику со льдом, что мы поставили в тени, в котором зябли, покрываясь испариной, бутылки, принесённые Лордом.
— Не переживай за картошку! Учитывая локацию свадьбы и вообще все недавние события — ты ей точно будешь обеспечен до конца жизни, — Тёма как-то хитро, крест-накрест, открыл обе крышки одновременно, одну об другую. Мы легонько звякнули горлышками и синхронно глотнули. Утро,
