Седьмая сестра - Надежда Викторовна Ожигина
– Не узнаем, пока не посмотрим. – Юэ Лун указал на дверь.
– Погоди! – Я почти повисла на нем. – А мы точно сможем вернуться?
В незнакомом городе, в чужой стране, без денег, без документов! Если что, обратной дороги не будет, только через посольство. Я представила, как заявляюсь в консульство с песенкой про потерю памяти, совести и российского паспорта. А меня даже в визовых списках нет! Впрочем, главное – достучаться до консула, у меня же есть связи в МИД! Четвертая поможет вернуться на родину.
Юэ Лун открыл полупрозрачную створку – так выглядела дверь в этой реальности, – и я снова увидела родной коридор и услышала «Ленинградскую». Клятая Изнанка, до чего хорошо!
– Если передумала, пойдем дальше пить кофе, – с улыбкой предложил Юэ Лун.
Но я уже поборола сомнения и настроилась кайфануть. После всех ужасов исподней Москвы оказаться без денег в другой стране – милое приключение, лекарство для снятия стресса.
Юэ Лун вновь что-то сложил из пальцев и налепил на дверь талисман, тот самый светильник, висевший в воздухе. Талисман даоса впитался в стекло, сделался невидимкой. И когда распахнулась дверь, за ней уже не было «Ленинградской».
Незнакомый коридор. На стенах светлых тонов – постеры в тонких рамах, очень легкие абстракции на воздушном фоне. На полу – ковролин, темно-серый, немаркий, с геометрическими узорами. Современный стильный минимализм.
– Тоже «Хилтон», а какая разница, А-ля! – с удовольствием осмотрелся Китаец.
Как будто я строила башню и подсказывала сталинским архитекторам, что еще впихнуть в дизайн интерьера, чтобы выглядело побогаче! И как будто в Китае национальный стиль не пестрит позолотой на красном фоне!
– Будешь выпендриваться, уйду к себе, – опустилась я до шантажа, не без яда поглядывая на Юэ Луна.
Здесь, на чужой территории, меня действительно отпускало. Будто весь груз последних недель остался далеко позади и меня не касался и краешком. До чего хорошо, кто бы знал. До чего спокойно, хотя мы вдвоем явно нарушали закон!
Юэ Лун не купился на мои угрозы, схватил за руку, потащил на выход. Мы пробежали лаконичный холл, уставленный креслами разных видов и высоким столом вроде барной стойки, мимо двух барышень на ресепшене, изумленных нашим видом до крайности. Ну еще бы, не каждый день мимо них проносится стремная парочка – красивый азиат в модном прикиде и всклокоченная скрипачка!
Юэ Лун сверкнул улыбкой девицам, будто ослепил фотовспышкой, мы проскочили на улицу и выдохнули от избытка эмоций.
Гостиница была двухэтажная, зато на удивление длинная, занимала внушительный земельный участок. Называлась непритязательно – Hampton by Hilton. Какой контраст с «Ленинградской»! Было чувство, что я из дворца попала в суровые будни. Поневоле начнешь гордиться порождением сталинского ампира!
Отсюда до центра Оксфорда было примерно три мили, если верить навигатору в телефоне Китайца. Ну, то есть около пяти километров, запросто можно пройти пешком. Но Юэ Лун поступил иначе: подхватил меня на руки и прыгнул на крышу, а потом полетел над домами, изредка касаясь ногой фонарей, светофоров или деревьев.
– Это техника цингун, «навык легкости». Основана на внутренней ци и зависит от степени культивации. Во Франции пытались ее повторить, а получился паркур.
Юэ Лун наслаждался полетом, возвращением в Оксфорд, мной на руках, а потому болтал без умолку. Ощущения были потрясные, особенно когда горизонт буквально пророс башнями Оксфорда, его колледжами и прочими чудесами. Я тихо взвизгнула от восторга, Юэ Лун рассмеялся и пошел на посадку.
Удивительные часы, проведенные в старинном Оксфорде.
Мы начали с колледжа Церкви Христа, осмотрели башню Тома и внешний периметр. За проход в колледж нужно платить, и Китаец скользнул по Кромке, вновь утягивая за собой. Он сказал, я должна побывать внутри. И, чисто по-русски закрыв глаза на «преступление века» – подумаешь, не заплатил за проход! – я очутилась в «Хогвартсе». Потому что именно в этих стенах снимали сцены поттерианы, а столовая колледжа Церкви Христа стала прототипом обеденной залы со свечами, парящими под потолком!
– Между прочим, побратимом этого колледжа является Тринити-колледж в Кембридже.
– И оба ты окончил с отличием, – не удержавшись, съязвила я.
– Иначе зачем учиться? – не принял подколки Китаец.
У нас было всего пять часов в запасе с учетом разницы поясов – не до раскопок в библиотечных архивах. Но зато нагулялись вдоволь.
Из колледжа Церкви Христа мы лугами прошли мимо Мертон-колледжа, чтоб посетить Ботанический сад. Там, среди всевозможных цветов, собранных в эффектные композиции, как и положено английскому саду, я заметила группу плодовых деревьев. На одном из них висели ранние яблоки. Я, опять же по русской привычке, сдернула с ветки запретный плод, надкусила, скривилась от кислоты. Хохочущий Юэ Лун подтащил меня к табличке, заставил прочесть, покопавшись в скудном словарном запасе. Яблоня называлась с претензией – «Спасение человечества»! А я, стерва такая, даже жрать не стала – швырнула кислую мелочь в траву. Короче, подвела человечество.
Мы прошли сквозь сад к Магдален-колледжу, пробрались вдоль реки на его территорию, где под вязами на лугах паслось стадо грациозных оленей. Это было так хорошо, что не хотелось никуда уходить, а просто сидеть у воды, опираясь на спину Китайца, наслаждаться покоем и тишиной. А потом сыграть мелодию Оксфорда, без публики, без никого, чтобы слышали лишь Юэ Лун и олени.
Но ведь в Оксфорде оставались еще Бодлианская библиотека, Шелдонский театр, ротонда Радклиффа! Нужно посидеть хоть полчасика в The Eagle and Child на Сент-Джайлз-стрит, пытаясь представить, как в этом пабе рождались два сказочных мира – Средиземье и Нарния. От возможностей, от архитектуры, от концентрации историй и смыслов голова кружилась, будто от спирта.
Пережитый стресс остался в Москве вместе с Григом, Фроловым, страдающей Кудринкой. Я была счастлива здесь и сейчас, болтая с Юэ Луном о литературе, о Толкине, Льюисе Кэрролле, неразрывно связанных с Оксфордом, шутливо мечтая втереться в оркестр Шелдонского театра и прикидывая, какой выбрать колледж, чтоб освоить в этом сказочном городе, например, историю искусств. Должно быть, стремление Юэ Луна к бессистемному получению знаний и учебе ради учебы оказалось заразным.
Но увы, любая сказка подходит к концу.
Мне невольно вспомнился фильм про Золушку, когда ее вместе с прекрасным принцем уносит в волшебный сад, а потом строгий голос оповещает: «Ваше время истекло! Кончайте разговор!»
Наше время пролетело и скрылось. В Москве ждали разные неприятности: меня – выволочка от Фролова, Юэ Луна – следствие на чужой территории. В Москве продолжал убивать дракон, оставляя жуткий кровавый след.
Оксфорд мигнул огоньками, всплесками тихой реки, просиял
