Адовы - Степан Александрович Мазур
— Чудовище моё сладко пахнущее костром и тиной, ты выспался? — окликнула его Блоди, обнимая с порога.
— Да. Спал как младенец в берлоге.
— А ты рыбу собираешься чистить? У меня маникюр.
— Собираюсь. Шумно тут чего-то. Как во времена нашей молодости, — тут он улыбнулся в рыжую бороду. — Помнишь тех испанских инквизиторов? Они пытались насадить нас на пики. А потом так дивно убегали седыми. Столько мудрости за день впитали.
Вампирэсса внимательно посмотрела на супруга, а потом рассмеялась:
— Манифик! Ты ударился в воспоминания? Брось, мой громыхающий. Впереди ещё столько всего интересного. Пойдём лучше телевизор посмотрим. Люди теперь не выходят на балкон, чтобы узнать новости. Для этого есть специальная коробка.
— А эти… — Михаэль кивнул на толпу. — … теперь инфоповодом будут?
— Люди всегда были где-то рядом, — вздохнула Блоди. — Им только дай повод пошуметь.
— Где вы там? — донеслось от Даймона из комнаты. — Я уже всё настроил! А Топот кабельное протянул.
Михаэль занял место за старым диваном, который тут же пробурчал:
— Вы слишком мало двигаетесь, городские. Погубит вас цивилизация!
Блоди треснула диван по обшивке, приняв на свой счёт. Тот обиженно умолк. А Михаэль посмотрел на стаю бегающих кукол у подъезда по телевизору и присвистнул. Затем перевел взгляд себе под ноги, где уже тоже бегало немало кукол. А ещё и разговаривало.
Диалоги эти были весьма простыми:
— Это мой Кент. Я самая красивая.
— Нет, это я самая красивая и любой Кент — мой! А ты неудачница.
— Сама неудачница облезлая. Тебя и Кент то не любит. Он со мной гуляет.
— Да ты с любым Кентом готова гулять, кто позовёт в свою коробку.
— У моих Кентов хоть коробки есть. А ты так и будешь стоять на витрине, пока паутиной не покроешься.
— Просто мне есть что показать. А тебе только в коробке валяться. Ты страшная!
— Я — самая-самая красивая в отделе. Это ты страшная и без блестяшек!
Так и не разобравшись, кто из одинаковых кукол самая-самая, они принялись драться и выщипывать друг другу крашенные лохмы. А толстопузые пупсы вяло аплодировали этой деятельности, хлопая толстыми пальцами и делая ставки на победительниц.
— Видишь мою? Моя победит, — заявил один из них.
— Да твоя уже устаревшая модель. Моя — новее. Победа за ней.
— Поменяемся потом?
— Обязательно поменяемся, — кивнул пупс. — Эта мне уже наскучила.
Что до Кентов, то их в квартире не было. Они были на улице, бегая у ног людей с лозунгами, пока толстые пупсы делили куколок.
Лозунги их были также незамысловаты: «каждому Кенту по Марии!», «на всех Кентов не хватит» и даже «мы не должны жить в коробках, дайте нам по замку!».
— Пап, ты чего на кукол залип? — спросил Даймон. — Тут нашу улицу показывают. Может, и нас покажут? Вот здорово бы было.
— Ну, меня точно не покажут, — вздохнула Блоди. — Меня камера не берёт. Столько всего понаизобретали эти людские учёные, а камеру для вампиров так и не придумали. Вот что им, сложно? Мне же ни одного селфи не сделать! Этот какой-то антивампирский заговор!
— Ну, не расстраивайся, кошмарик мой ненаглядный, — тяжёлая мохнатая лапа легла Блоди на плечо. — Хочешь, я тебе художника какого поймаю? Запугаю. Пуганные они даже лучше рисуют. Вот прямо сейчас пойду на охоту и поймаю.
— Правда? — просияла Блоди. — Было бы неплохо. Я наконец-то смогу зарегистрироваться в «Одноадниках» или «вВампирах». С настоящей аватаркой, а не котиком.
— Ты завела профиль в сети? — удивился супруг. — Зачем?
— Я понимаю, что монстры должны вести себя относительно незаметно, — кивнула вампирэсса. — Но посмотри на людей. Они так хотят друг друга знать, что предпочитают встречам подглядывание страничек. А монстры чем хуже? Я даже в школу к сыну сходить толком не могу. А так хотя бы фотографии его буду видеть и радоваться успехам или провалам.
— Не переживай, — усмехнулся Михаэль. — Гусь сделал своё дело. Даймон будет первым, кто получит диплом в нашей семье, который не придётся отбирать у запуганных людей.
— Нам нельзя снова переезжать, страх мой. Эти люди не должны помешать этому! — вдруг воскликнула вампирэсса. — Ради детей мы должны осесть и хоть раз довести всё до конца!
— Не бойся толпы, дорогая. У нас всегда есть козырь в рукаве, — Михаэль посмотрел на Мару.
Та сидела в углу в компании нескольких маленьких человечков. Двое из них отчаянно сражались на вилках, остальные смотрели на бой и делали ставки.
— Пап, я сама их сделала! — гордо заявила дочь и басовито добавила. — Чтобы поработить человечество! Я способная, да? Вот порабощу миллионов пять-семь и нас все в покое оставят.
— В города и области, так точно, — прикинула вампирэсса. — Может, станешь губернатором? Или хотя бы мэром?
— А можно я просто останусь медведем? — уточнил Михаэль.
Даймон между тем спросил у сестры:
— Можно у тебя позаимствовать парочку солдат?
— Зачем? — удивилась Мара. — Создай себе свою армию порабощения и командуй! Что ты за демон такой, если не можешь поработить человечество?
— Мне некогда, — признался демонёнок. — Да и армия не нужна. Мне нужны опытные образцы. Я тут параплан изобретаю. Испытатели нужны. Соседи вряд ли будут прыгать с бумажным парашютом со сверхмалых высот. А пластиковые снаряды… в смысле испытатели… подойдут.
— Этих не дам, — пробасила девочка угрожающе. — Это рыцари. У меня турнир. Сам себе налови. Их тут ещё много бегает. Бери любых, кто не поклоняется богине… Маре-повелительнице маленьких людишек! — пробасила сестра в конце, а затем тихо добавила. — А если всех замучаешь в своих опытах, я ещё создам. Для братика мне ничего не жалко. Можешь править всеми, кого потом порабощу. Мне одной скучно будет. Я себя знаю.
Даймон растерянно кивнул, впервые ощущая, что в груди потеплело не только от чувств к Ленке, но и от какого-то нового странного чувства.
Семейное тепло что ли? Видимо, подхватил эту заразу в городских условиях.
Решив разобраться с признаками новой болезни позже, демонёнок принялся ловить кукол за волосы.
Ему нужно показать родителям, что в школу не просто так ходит. Умнее становится не по
