Битва за Изнанку - Дмитрий Александрович Билик
При этом, я не хамил. Просто сказал, как видел всю эту ситуацию. Нет, правда расту над собой.
– Понимаю, понимаю, молодое тело требует своего. А для подобного сирин лучший выбор, – подмигнул мне Ткач.
Что я там говорил про рост над собой? Можно забыть. Потому что я сжал кулаки и чуть не сказал Михаилу, что он мудак. Хорошо, что остановила Лихо.
– Успокойся, специально сс… провоцирует.
Ткач действительно какое-то время смотрел на меня, словно ожидая реакции. А после взмахнул рукой, разрушая форму заклинания и невидимая нить на ноге сирин исчезла. Та тут же вскочила, но не торопилась удирать. Она с ненавистью смотрела на Ткача. Я даже засомневался. Как бы не кинулась на него с целью расцарапать самодовольное хлебало.
– Ерга, лети. Нам нужно поговорить.
– Ты уверен, любимый? Мне этот рубежник не нравится.
– Лети, – с легким нажимом повторил я.
И сирин, чуть разбежавшись, выпорхнула в открытое окно.
– Итак, как ты понимаешь, Матвей, я хотел с тобой поговорить относительно одного дела. И сделать это тет-а-тет.
– А ваш спутник не присоединится?
– Какой спутник?
Вроде спросил, но вместе с тем хитро прищурился.
– Здесь есть зоопарк, где работает кассиром блуд. Он довольно детально описал правую руку Великого Князя, который крутился возле дома Коменданта. В следующий раз, господа заговорщики, стоит учитывать такие незначительные нюансы.
– Вы удивитесь, Матвей, но мы их учитываем, – раздался знакомый голос, из темноты на свет вышел Марат. – Я один из попечителей данной школы для детей рубежников, поэтому часто здесь бываю. И в этом нет ничего необычного.
– Школа для рубежников? – удивился я.
– Ну да. У рубежников часто бывают дети. Да, кто-то из них не переживает своих родителей, но они имеют право знать правду об окружающем мире. К тому же, часть из них все равно становится рубежниками. Я сам ее заканчивал. Но, как вы понимаете, я здесь не по поводу обсуждения качества образования.
Я кивнул. Вообще, этих двоих рядом можно было представить в последнюю очередь. Хотя во многом они оказались похожи. Ткач тоже являлся «скороспелым» рубежником. Насколько я помню, ему нет и семидесяти, а уже кощей. Вот и Марат достиг определенных высот в скором возвышении. Только сомневаюсь, что они объединились по этому признаку.
У меня в последнее время было простое правило. Если я что-то не понимал, то не боялся задавать вопросы. Лучше выглядеть дураком, но иметь хоть какое-то представление о ситуации в целом.
– Почему вы вдвоем? – спросил я.
Марат с Ткачом переглянулись. Причем, оба не скрывали улыбки. Будто бы я сказал нечто смешное.
– Думаю, можно открыть эту тайну, если мы уж решили говорить с Матвеем на более серьезные темы, – произнес Марат, но так, словно спрашивая разрешения у Михаила.
Кивок Ткача подтвердил мое предположение.
– Все дело в том, что меня редко представляют полностью, – ответил Башка. – Давайте исправим это досадное недоразумение. Марат Михайлович Писарский.
Я ошалело переводил взгляд с одного рубежника на второго, с отца на сына. К явному удовольствию Ткача. Тот, видимо, любил подобные театральные действия.
– Я обычно не афиширую свое происхождение. Даже наоборот применил немало сил, чтобы все считали меня захожим. Поэтому часто представляюсь просто как Марат. Хотя все рубежники меня знают благодаря прозвищу.
Я едва смог взять себя в руки. В жизни все порой происходит веселее, чем на канале «Домашний».
– Хорошо. И что вы, господа, Писарские, хотите от меня?
Марат с Михаилом опять переглянулись. Сказать по правде, подобное начинало немного подбешивать. На этот раз ответил Ткач:
– У нас почти нет союзников для того, что мы задумали. Поэтому и пришлось обратиться к, так сказать, захожему варягу. Мы хотим, Матвей, чтобы ты помог нам остановить Великого Князя.
Нет, с офигеванием я поторопился. Прежде было незначительное удивление. А вот теперь эти рубежники меня окончательно и бесповоротно ошеломили.
– Рассказывайте, – смог выдавить я.
Глава 19
Я зарекался больше ничему не удивляться. Прилетит завтра метеорит прямиком в мою квартиру (а куда ж ему еще лететь?) или высадится отряд инопланетян возле Смольной набережной, я и глазом не моргну. К тому же, там частенько можно встретить существ, которые имеют весьма посредственное представление о текущей реальности.
Однако из дома Коменданта я вышел словно пыльным мешком ударенный. Осколки, Оси, Князь и его план, заговор Башки – все это пока с трудом укладывалось в голове. Благо, Писарские – что один, что второй – события не форсировали, в отличии от того же Лео. И не торопили с необходимостью подписания договора. Точнее, рукопожимания. Хотя Марат и обмолвился, что это будет нужно, если я все же решусь.
Врал ли Башка? Не знаю, такого, наверное, не придумал бы даже бес с перепоя. Чтобы человек попытался использовать силу Оси. Я видел лишь могущество одного Осколка на примере обычных рубежников и связанные с этим последствия. А что будет, если запитаться от Оси, которая состоит из сотен Осколков – даже представить страшно. И что самое интересное – как это все контролировать? Если вдруг рванет, то Чернобыль покажется детским садом.
К тому же, сам факт сказанного очень серьезно подставлял, что самого Марата, что Ткача. Даже в том случае, если это являлось провокацией. Башка действительно выдал мне множество карт, хотя мог играть в темную. Но ему было нужно мое участие. Поэтому он и поступил неожиданно для рубежника – говорил открыто, на мой неискушенный взгляд.
Еще Марат рассказал много интересных деталей о Башне Грифона, волоте-охраннике и, самое главное, о ценном артефакте. Помимо Осколка, понятное дело. Это на тот случай, если я не буду знать, что потребовать за свои услуги со Святослава.
Вся сложность с этим артефактом заключалась в том, что это он оказался «паразитирующего» эффекта. Признаться, я никогда прежде не слышал, что бывают такие. Выяснилось, что вполне себе существуют. Этот вывод сделал сам Башка, опрашивая рубежников и систематизируя информацию от тех, кто уже на его веку пытался пробраться в Башню.
Получалось, что сам по себе волот – обычный. Ну, насколько может быть обычным здоровенный великан, который пару веков провел под землей без еды и воды. Все зависело от рубежника, который пытался вторгнуться в лабиринт Аптекаря.
Не зря
