Князь Пушкин - Сергей Александрович Богдашов
Так и охота было прокричать на весь храм: «Владыка, ты мой кумир!», но нельзя. Не поймут-с.
Глава 15
Как же мне не хватало пинка животворящего. А ещё не хватало времени и благословления Владыки. Ну и «вездеход» от имени митрополита лишним не будет. Единственное о чём попросил меня Владыка, так это не лезть на территорию лютеранской кирхи и римско-католического прихода, которые к моему удивлению в Пскове тоже имеются.
Следуя совета Владыки Евгения, я ещё засветло проверил указанную им территорию южнее церкви Иоакима и Анны. Нашагался, аж ноги загудели, несмотря на усиляющий перл. Шутка ли обойти территорию примерно в пять гектар. Для сравнения это площадь примерно семи футбольных полей. Понятно, что я не всматривался в каждый клочок земли, поскольку вижу колодцы с расстояния, но пройденное расстояние даже меня впечатляет.
Пусть я устал и голоден, зато могу сказать, что день прошёл не зря.
Во-первых, у церкви Чудотворца Николая я обнаружил довольно таки мощный колодец Движения. Не назову его Великим, но по моим прикидкам его хватит на полдюжины таких же мощных перлов воздуха, как у меня.
Во-вторых, рядом с церковью Козьмы и Демьяна у Свиной башни я нашёл два временных источника Жизни. Тут уж я не удержался, и чтобы добро не пропадало, выкачал их досуха. Есть у меня идея усилить своих лошадей, хотя бы двух гнедых — Гришка говорит, что они как коренники на своём месте и лишняя выносливость им не помешает. Попросил его лишнего не трепаться, иначе все вокруг у виска пальцем начнут крутить, мол, князь с дуба рухнул и вешает на лошадей артефакты.
* * *
Помещик Кононов налетел на меня, как ураган, стоило мне только появиться у своей кареты.
— Александр Сергеевич! Ну куда же вы пропали! Я еду мимо — глядь, ваша карета стоит. Кинулся в церковь, а вас и там нет, — зачастил он, чуть не подпрыгивая на месте от полноты чувств, — Поедемте ко мне, голубчик. Мой дом тут в двух шагах. Чай у меня отменный, смею доложить, а заодно и про ваше переговорное устройство поговорим тет-а-тет.
Нет бы ему с этого начать, а то я смотрел, и не понимал, кто передо мной. Что-то с памятью на лица у меня не всё хорошо, или просто калейдоскоп псковских дворян чересчур велик оказался, но я только теперь опознал одного из тех дворян, которого впечатлила тема рации и он прямо там, на балу, начал зазывать меня к себе.
Можно и съездить ненадолго. И чай попью, и передохну и с потенциальным клиентом поговорю, чтобы понимать насколько псковское дворянство платёжеспособно и заинтересовано в моих перлах.
Похоже, моя карета, как бельмо на глазу. Чересчур заметна. Мало того, что она во всём Пскове одна из лучших, так ещё и герб мой идентифицирует меня, не хуже транспаранта на борту, где моя фамилия прописана. Так что тайного передвижения по этому большому селу у меня точно никак не получится. Слишком уж мы оба легко опознаваемы: что я, что моя карета.
— Перекусить было бы неплохо. Может, в ресторан?
— Помилуйте, у меня найдётся всё что нужно и без ресторана. Как вы относитесь к запечённой бараньей ноге, вымоченной в хорошем сухом вине?
— Звучит завлекательно, — признался я, но не стал гадать, насколько удачен будет этот гастрономический экспромт, — Надеюсь, вы меня удивите.
— Можете не сомневаться, — чутко уловил мои сомнения Кононов, — Моя семья уже третье поколение поставляет продукты ко Двору Императоров. Так ещё со времён Светлейшего Князя Меньшикова повелось. Не доверял он купцам, оттого и прадеда моего назначил сначала псковского снетка ко Двору поставлять, а потом и другие продукты. Только вот беда — сам я в Пскове живу, а мой управляющий постоянно имения и рыбные промыслы объезжает, выбирая лучшее из лучших. Сами понимаете, процесс этот весьма непрост, а от его реализации у меня и все льготы на продажу того же снетка зависят, — выдал он мне на чистом глазу, вполне объективно считая, что я его хитромудрых речеплетений не пойму.
— Виктор Иванович, что там у этого деятеля по продажам снетка? — задал я целевой вопрос тульпе.
— Сто пятьдесят тысяч серебром в год. И это при всём том, что остальной рыбы продаётся всего лишь на пятнадцать тысяч, — браво отчитался тульпа.
Хм… Вот теперь уже мне стало интересно — что это за зверь такой — псковский снеток? Отчего его в Питер десятками тонн везут во всяком виде.
Оказалось — так себе рыбёшка… Вроде мойвы по размерам, а то и меньше. Да, жирненькая, вкусная и для еды приятная… Но!
У меня который раз рушатся стереотипы.
Казалось бы — мелкая и совсем недорогая рыбёшка, а выхлоп в деньгах от неё — не чета всем остальным, а там ведь есть чем похвалиться.
Под эти размышления меня и усадили за стол.
— Ваше Сиятельство, вы ножку-то попробуйте, — подтолкнул ко мне помещик блюдо, с нарезанными ломтями красноватого мяса, — А под это дело расскажите мне, как далеко у меня получится с управляющим разговор держать?
— Сейчас опробуем и то и другое. И ножку, и разговор, — кивнул я в ответ, ухватив в руки двузубую вилку, скорей всего из антиквариата, даже по этим временам.
— Каким же образом? — с улыбкой посмотрел Кононов, на мой нагулянный аппетит и гастрономический энтузиазм, которые я не стал скрывать.
— Сейчас поем и попробую с Петром Абрамовичем связаться. Он вроде бы в Печоры собирался поехать. Вот и узнаем, где он сейчас.
— Тогда грибной соус под мясо попробуйте. Рекомендую, — засуетился Кононов.
— Просто нет слов, Павел Силантьевич! Божественное сочетание! — не поскупился я на похвалу, справедливо предположив, что даже излишние и те мне никак не повредят, а наоборот.
— Велю самовар нести, — засуетился хозяин, отдавая распоряжение слуге.
— А мы с вами сейчас попробуем с Петром Абрамовичем связаться. Он сегодня в Печоры выехал, так что мне самому интересно, как его слышно будет, — закатал я рукав камзола, спустив браслет пониже к запястью.
Кононов внимательно наблюдал за моими действиями, как за каким-то внеземным откровением.
— Пётр Абрамович.
— Александр! Что-то случилось? — раздался встревоженный голос
