Пять глаз, смотрящих в никуда - Елена Станиславская
– Полиночка! – Ледяные ладони легли на плечи.
Она сделала усилие, чтобы не отстраниться. Павла Геминидовна, одетая в огненно-оранжевое платье с перьями, выглядела точно жар-птица, хотя от нее веяло холодом. Прозрачно-голубые глаза покровительственно глядели сверху вниз – ростом секретарша почти не уступала Ипполиту Аркадьевичу. Короткие седые волосы сверкали, как снег под луной. Поприветствовав Полину, секретарша внимательным и любопытным взглядом окинула Йосю.
– Мы не встречались раньше? – спросила она.
– Вряд ли, я бы вас точно запомнил, – бархатным тоном отозвался компаньон.
– Павла Геминидовна, это мой помощник Иос…
– Можно просто Йося. – Сверкнув улыбкой, он пожал секретарше руку.
– Приятно, очень приятно. Давно пора подтягивать молодые симпатичные кадры, а то ваш ослик Иа, Полиночка, морально устарел. – Она скривила губы, а затем пытливым шепотом добавила: – Медиум?
– Нет.
Секретарша едва сдержала гримасу разочарования:
– Ну ничего. Уверена, что вы, Йосенька, исключительно талантливый молодой человек. Как жаль все-таки, что Павла Александровича нет с нами. Как же хорошо мы ладили. Понимали друг друга с полуслова. – Она сокрушенно покачала головой.
– У вас и имена одинаковые: Павел и Павла, – изобразив воодушевление, сказал Йося. – Какое интересное совпадение!
Полина с недовольством покосилась на него: мог ли он хоть пять минут не устраивать цирк?
– Ой, только хотела об этом сказать. – Павла Геминидовна кокетливо хлопнула его по плечу. – С языка сняли.
Из ее клатча донеслось жужжание. Вытянув телефон, секретарша взглянула на экран и изо всех сил постаралась сдержать эмоции. Сильные и внезапные, они все-таки пробились сквозь маску: губы скривились, раздулись ноздри. Казалось, будь ее воля, Павла Геминидовна уронила бы мобильный на мраморный пол и припечатала каблуком. Она поспешно сбросила звонок.
– Папа просил извиниться, что не сможет присутствовать на мероприятии, – воспользовавшись паузой, сказала Полина. Разумеется, отец ничего такого не передавал, но она не хотела, чтобы тень невежливости легла на его имя. – Слишком много дел в Перу.
– Да-да, понимаю, – отвлеченно сказала Павла Геминидовна и помахала кому-то в толпе. – Ну, молодежь, веселитесь. А мне надо проверить спичрайтера: внесла ли она финальные правки в речь Губернатора. Все в последний момент, в последний момент. – Из сумки снова раздался виброзвонок, но она не обратила на него внимания, лишь дернула углом рта. – Кстати, как только Губернатор закончит приветствие, можете смело идти в его кабинет. Дорогу вы знаете. Он вас примет. – Запустив руку в клатч, секретарша унеслась рыжим вихрем.
– Если интересно, ей звонил некто по имени Артемий. Я спалил имя на экране. – Йося подцепил с подноса пару бокалов и спросил со странной ухмылочкой: – Она с кем-то встречается или свободна? Кольца на пальце нет.
– Кто? Павла Геминидовна? – Полина волевым усилием сдержала брови, готовые метнуться вверх. – Не имею представления.
Секретарша понравилась компаньону? В горле запершило, Полина сдавленно кашлянула и глотнула из протянутого бокала. Пузыри ударили в нос и защекотали язык, так и вынуждая сболтнуть лишнего. Нет, конечно, разница в возрасте и росте – не помеха для отношений, но Полине резко поплохело от одной мысли о какой-либо романтике между Йосей и Павлой Геминидовной.
Компаньон, с интересом наблюдая за Полиной, пояснил:
– Им бы с Мышом сходить на свидание. Из них вышла бы шикарная пара.
– Они друг друга терпеть не могут, ты не заметил? Он зовет ее Падлой, а она его осликом Иа. – Еще Ипполит Аркадьевич периодически бурчал, что «от секретутки разит стервятиной», но Полина не стала вдаваться в подробности.
– Знаешь, как говорят, – Йося сделал глоток и закинул в рот канапе, неизвестно откуда взявшееся в руке, – от ненависти до любви один шаг.
– Это распространяется на тебя и Губернатора? – вполголоса спросила Полина.
– Нет. – На его лицо будто опустилось железное забрало. – На него и еще на одного человека – нет. Никогда.
– Сделай, пожалуйста, так, – Полина отдала ему бокал, – чтобы я не пожалела, что привела тебя сюда.
– Понял, принял и пошел втираться в доверие к прихвостням Губера. – Йося какое-то время помелькал за спинами гостей и пропал из виду.
Оставшись одна среди толпы, Полина почувствовала себя не в своей тарелке. Даже пожалела, что отдала бокал, – за ним худо-бедно можно было прятать лицо. Будь тут папа, он бы проволок ее за руку по всему залу, представляя гостям и рассказывая об удивительных способностях.
В поисках новых клиентов ему не было равных. Вначале у слушателей возникало недоверчивое любопытство, как при появлении фокусника, а следом приходили воспоминания: о внезапно открывшихся дверях, подозрительных чердачных скрипах и черных кошках, растворившихся в ночном воздухе. Хватало минутного разговора, чтобы люди, никогда не верившие в призраков, на всякий случай тянули руку за папиной визиткой. Полина так не умела. Да и какой толк набирать клиентуру, если нет медиума? Никому не нужны те услуги, которые она предоставляет Губернатору. Людям, в их массе, надо что-то простое: например, чтобы почивший приятель-криптовалютчик рассказал, где записал приватный ключ от кошелька.
Губернатор, будучи предприимчивым человеком, нашел другую нишу. Он покупал у менделеевцев информацию о домах, населенных потусторонцами и обложенных заклинаниями. Завладев точными координатами, передавал их отцу Полины. Обсудив между собой детали, маленький семейный отряд выезжал на место. Папа, благословив Полину какой-нибудь цитатой из Блока, оставался снаружи, а она сдергивала перчатку и шагала через порог. Заклинания, если их не снимали к этому моменту, не были помехой: магия, пульсируя внутри, вела к цели. Очищенный дом, опять-таки при содействии менделеевцев, за бесценок уходил Губернатору.
Глядя на мрамор, хрусталь и нарядных гостей, Полина видела: бизнес процветал и приносил плоды. Даже странно, что лично для себя Губернатор выбрал настолько скромное жилище. Он мог бы приобрести дом пороскошнее, на Невском, но предпочел бывшие торговые ряды. Полина хотела верить, что это говорит об умеренности аппетитов. Хотя разной недвижимости за столько лет Губернатор приобрел немало.
Полина помнила их все: каждый дом, каждую встречу. Только первый случай растворился в памяти, словно соль в стакане воды, – и так же, как соль, никуда из памяти не исчез.
Тяжелые наушники давили на голову, вызывая
