Требухашка - Михаил Северный
Неожиданно громко ревет мотор и с обочины срывается машина. Москвич или жигуль белого цвета. «Улетает» вправо дымя изо всех сил черным из выхлопной.
— Обалдел! — кричит ему вслед усатый, машет кулаком и неловко падает на задницу. Поднимается и уходит пошатываясь. Я чувствую, как кровь течет по подбородку и кулаком вытираю нос, закидывая голову вверх, большая часть кровавого ручейка решает протечь в горло.
«Только о Серёге позабыла ты-ы-ы-ы!»
Ещё и эта музыка добивает. Серёга, зачем ты ее написал? Надеюсь в аду будет отдельная сковородка для особо вредной попсятины.
Мимо идут пацаны — человек десять с девчонками. Довольные жизнью, смеются. Смотрят в мою сторону презрительно, только одна качает головой и отделяется от толпы. Садится рядом со мной на корточки и берет за руку.
— С вами все нормально? Может полицию вызвать? Или скорую? Вы весь в крови.
— Нет. Спасибо. Не надо ни тех, ни других. Только одна просьба.
— Какая? — она внимательно слушает и готова мне помочь. Совершенно незнакомому человеку, который валяется под стенами вонючего кабака «Фиалка» на Ленинской.
— Выключите эту попсу. Я с ума сойду, так за Серегу переживаю, что кушать не могу.
«Патамушта о Сереге позабыла тыы!!!» — подвывают за спиной.
Она смеётся и поднимается, мелькнув юбкой.
— Ну, как хотите. Только уходите быстрее, а то обязательно люди полицию вызовут.
Я улыбаюсь ей и машу на прощание окровавленной рукой, той, что нос вытирал.
Дверь кафешки открывается и музыка усиливается снова. Пытаюсь подняться, но руки дрожат и не слушаются, откидываюсь назад к родной стене.
"Потому что есть Алешка у тебя!"
— Слышь, парень?
Я открываю глаза и вижу бармена. В белой рубашке с грязными рукавами он наклонился и тоже трясет за плечо.
— С тобой всё нормально? Ты в порядке?
— Вроде бы да.
— Тогда вали отсюда. Что смотришь? Встать можешь? Идти можешь? Давай пошёл отсюда, у меня времени нет с тобой играться. Ты у нас не пил, какого ... сел под заведением, мне проблемы не нужны. Вали давай.
Он хватает меня под руки и помогает встать. Мягко подталкивает в сторону и многозначительно кивает вправо. Я вижу вдалеке двоих полицейских патрульных, идут не спеша — разговаривают.
— Лучше свали, пока они не подошли, — подталкивает меня в спину бармен, — иначе долго будешь рассказывать, почему весь в крови. А у меня свидетелей много — в нашем заведении тебя не было.
— Ладно-ладно, — говорю я, — отпусти. Я ухожу.
Бармен отходит на шаг и смотрит на меня, ждёт.
— Вали уже.
— Успею.
Мужик свирепеет и оглядывается на приближающихся стражей закона. Они лениво переговариваются, смотрят друг другу в глаза как два гомика и смеются.
— Чего хочешь? Сейчас заберут же.
— Как я там оказался?
— Что?
Он оглядывается через плечо, и мы оба смотрим на пятна крови на земле, на вытоптанный газончик под стеной кафешки, на следы в мокрой траве. Скоро и полицейские могут заметить этот беспорядок.
— Я не помню, как очутился под твоей рыгаловкой. Внутри меня не было, как я у стены оказался весь побитый?
Бармен пожимает плечами, и мы идём медленно, но уверенно в сторону противоположную песням Сереги.
— Понимаю. Хочешь вспомнить кто тебя отметелил? Веселая была ночка, наверное.
— Это точно, — поддакиваю, — чувствую себя боксерской грушей. Так откуда я взялся здесь?
— Без понятия, — пожимает плечами бармен и останавливается, — ты просто появился и всё. Говорят, что подъехала машина и тебя скинули у дороги, а дальше сам дополз, но врать не буду не видел. Мне только сообщили, что под стенкой избитый пацан сидит. Поспеши, господа полицейские кажется что-то заподозрили.
И действительно они уже остановились около бара разглядывая мою последнюю (тьфу, крайнюю остановку) а потом один решительно вошел внутрь заведения.
— Ну я пойду? — нерешительно спросил бармен, — меня сейчас искать будут.
Полицейский смотрит в нашу сторону. Узнаёт бармена и кивает ему. Тот машет в ответ и спешит поздороваться, а я, стараясь не шататься, ускоряюсь. Я иду домой.
2.
Конечно, я помню всё. До того момента когда Юра меня вырубил. Дальше темнота. Почему меня не убили и выбросили под кабаком, вот в чем вопрос, разве маньяки оставляют свидетелей? Или он того? Услышал про Требухашку и самовыпилиться решил?
Ощупываю себя на ходу — вдруг Юрабезотчества решил оставить меня без кусочка плоти, с него станется. Вроде бы всё на месте, да и шрамов характерных нет — ничего из меня не вырезали.
Тело в синяках и болит, но в основном потерь нет, только чувство собственного достоинства потерялось. Надеюсь меня никто из знакомых не видел там, у весёлого заведения.
У подъезда нет никого — все спят кроме соседей сверху. Эти наверное до сих пор ругаются. Пока добрёл и полегче стало. Захожу в подъезд, добираюсь до двери и проверяю карманы. Ключей нет, понятно же. Где-то вылетели в пути, пока я лежал, выпучив глаза, или маньяк забрал. Это ещё хуже.
Запасные внутри — соседям я ключи не доверил, некому. И что теперь?
Собираю запчасти в кулак, разбегаюсь и ногой в замок, так пару раз — не думал, что выбить эту рухлядь настолько легко. Соседи на шум даже не вышли. Замок торчит гнилым зубом в двери, готовый вывалиться, прикрываю за собой дверь и вхожу в квартиру.
За спиной шаги и я оборачиваюсь, готовлю виноватую улыбку и объяснение. С таким лицом сделать это будет трудно, но это моя квартира в любом случае. Никого. Тень шмыгнула вниз и спускается по ступенькам. Пока я выхожу, то она уже на улице. Ну и ладно. В душ.
***
Мда... Морда кирпича просит. Опухла вся и повздувалась в некоторых местах. Завтра буду чёрно-красный. Все зубы на месте и челюсть цела, тело тоже все в синяках, даже мягкое место. Еще раз выворачиваю карманы в джинсах — нет, забрал гад. Теперь нужно будет сменить замок и как можно быстрее. Не хочется чтобы он ночью приходил на меня любоваться, если бы хотел убить, то давно бы это сделал.
Пока моюсь в душе Юрабезотчества не приходит. Как и Требухашка. Я совсем один сегодня.
Набираю номер Витьки и слушаю длинные сигналы. Ну вот, и этот меня забыл. На часах четыре утра, спит, наверное. Да и мне пора.
Я прикрываю двери стулом и ложусь спать.
