Пять глаз, смотрящих в никуда - Елена Станиславская
Оставалось утешаться тем, что в Перу у него все было в порядке. Изредка, раз в два-три месяца, папа по старой памяти звонил Губернатору. Тот не был в курсе, что между отцом и дочерью пробежала черная кошка. При встрече мог нечаянно выдать новость о папе, а потом добавить: «Ты, конечно, и так это знаешь, он тебе рассказывал». В такие моменты Полина с нарочитой небрежностью произносила: «Да, знаю, но мне все равно интересно. Что еще он говорил?» – и жадно ловила каждое слово.
– А почему ты с ним не поехала? – Йося, сам не зная, резанул по больному. – Я так понял, вы были командой.
«Это не я с ним не поехала, а он меня не взял», – прозвучало в голове, но вслух Полина сказала:
– Все случилось внезапно. К тому же там не нужна была охотница. Только медиум. И хватит об…
– А мама? – подал голос Жека. – Где твоя мама?
– Вроде бы здесь, в Петербурге. – Горло опять сжалось.
– Ты же сказала, они оба далеко, – подловил мальчик.
– Это большой город. – Раздражение плеснуло через край: и Йося, и Жека услышали его и примолкли.
Надолго ли?
От дальнейших расспросов Полину спас Ипполит Аркадьевич. Он протянул ей листок с адресом, а Йосе и Жеке – две карты, привязанные к одному аккаунту. У опекуна, помимо брикетов с наличными, всегда имелся запас карточек от разных банков.
– Теперь займусь ключами. Ребенок, составишь компанию?
– Ага! – Жека резво соскочил с кресла: качнулась белая челка.
– Же-ека, – предостерегающе протянул Йося.
– Да я же с Мышом. Ненадолго. – Он сложил вместе ладони. – Ну пожалуйста!
– Поверь мне, я умею присматривать за детьми. – Ипполит Аркадьевич бросил взгляд на Полину и усмехнулся. – Особенно когда они более серьезные и благоразумные, чем я.
– Вот-вот, кто еще за кем будет присматривать, – пробурчал Йося.
Посомневавшись, он качнул головой и выдохнул:
– Ну хорошо. Ты знаешь правила, Жека.
– Телефон заряжен. Отслеживание включено. Если что, надо кричать: «Пожар!» – тогда люди придут на помощь.
– Да у вас все серьезно, – отметил Ипполит Аркадьевич. – К нападению готовитесь?
– Обычные предосторожности для современного мира. – Жека пожал плечами.
– А мы – сюда? – Йося сунул нос в распечатку с адресом.
– Нет. Я – сюда, а ты – в кабинет.
– Ой, да ладно тебе, – он отмахнулся, – успею надышаться пылью в компании бумажных клещей.
Полина окинула компаньона взглядом, достойным Горгоны. Стоило поставить его на место и показать, кто здесь принимает решения, но по мозгу скальпелем прошлась мысль: она едет не на охоту, там не будет призрака, только люди. Люди, потерявшие ребенка. Тут разговорчивость и улыбчивость Йоси могут пригодиться. И тепло, исходящее от него. И лесной запах, смешанный со специями. И то, как он смотрит на Жеку и на нее саму. Как будто ему не все равно.
– Пять минут на сборы, – со всей возможной строгостью сказала Полина.
– Уложусь в полторы. Успеем решить еще один вопрос.
Полина почувствовала, как напряглась челюсть. Неужели на чашу весов с надписью «Проблемы» сейчас опустится что-то тяжелое и она перевесит ту, где написано «Польза»? Полина все еще сомневалась в выборе, который сделала рука. И не была уверена в компаньоне.
Йосю, видимо, позабавил ее настороженный вид. Фыркнув, он сказал:
– Вопрос в том, какой брать фартук? С мухоморами или лисичками? В смысле, не грибами лисичками, а животными. Вот, смотри. – Он протянул Полине телефон.
Отшатнувшись от экрана, она буркнула:
– Мне все равно. – Хотя на самом деле ей больше понравился с мухоморами.
* * *
– Чижик-пыжик после пьянки выпил воду из Фонтанки, откачали эту птицу только в Боткинской больнице, – пропел Йося, узнав, в какой район они едут.
Костя Лукин с мамой и бабушкой жил в новостройке между Боткинкой и железной дорогой. Квадраты и прямоугольники домов – разных, но одинаково безликих – напоминали детали конструктора, разбросанные ребенком-великаном. Во всем здесь чувствовалась недоделанность, грозящая перейти в статус вечной. Аккуратный газон сменялся бурьяном, дорожки с брусчаткой переходили в пылевые тропы. Несмотря на скученность домов и обилие машин, место казалось пустынным.
Когда вышли из такси, Полина быстро ввела Йосю в курс дела – и снова увидела, как переменилось его лицо. Свинцовая тяжесть сковала караваджиевские черты и выбелила природную смуглость. Линия рта стала жесткой, а вместо ямочки на щеке откуда ни возьмись появилась морщина.
«Это из-за Жеки», – предположила Полина. У нее не было ни братьев, ни сестер, и она не знала, каково это – заботиться о ком-то, кто младше тебя и с кем ты связан невидимой, но крепкой нитью родства. Услышав про смерть ребенка, Йося, видимо, примерил ситуацию на себя и Жеку. Полина деликатно умолчала о глазе, чтобы не расстраивать компаньона еще больше.
В сумке лежало несколько удостоверений: частной сыщицы, сотрудницы похоронного бюро и даже, для сведущих, охотницы на призраков. Обычно корочки, даже самые нелепые, магически воздействовали на людей – вызывали доверие и развязывали языки. А если не получалось, в ход шли деньги.
Поколебавшись, Полина решила представиться работницей КОМДЕТГОСА – несуществующего комитета, выплачивающего пособия родителям, потерявшим детей в случае происшествий. То, что Ипполит Аркадьевич узнал о Лукиных, внушало надежду: мама работала визажистом, а бабушка преподавала в детской студии. Люди творческих профессий, как показывала практика, были более доверчивы. Конечно, обманывать убитых горем женщин – не самое приятное занятие, но Полина успокоила себя тем, что вранье будет неполным. Пусть комитет вымышленный, деньги на их счет придут настоящие.
Прикрываться легендой не пришлось.
Полина успела лишь поздороваться, когда женщина с красными припухшими веками проговорила:
– Входите, входите, я вас ждала. Меня Людмила зовут. Ой, ну вы и так знаете.
Одергивая короткое черное платье, она повела их с Йосей в кухню. Щелкнула чайником, выставила тарелку с зефиром и торопливо спрятала в шкафчик над раковиной какие-то пузырьки. Села, положив руки на стол. Они дрожали.
Полина отметила, что светлые волосы Людмилы выглядят немного влажными, а платье – непривычным и неудобным для нее. Вероятно, женщина впервые за несколько дней заставила себя вымыть голову и сменить домашнюю одежду на что-то более приличное.
В кухню сунулся было рыжий кот. Глянув на хозяйку трагическим, почти человеческим взглядом, он опустил хвост и вышел. От вкуса чужого горя, женского и котовьего, у Полины запершило в горле.
– Вы же записывать будете? – робко спросила Людмила. – Только без видео, если можно.
– Разумеется. – Полина посмотрела на Йосю.
Компаньон достал мобильный и включил диктофон.
– Нет-нет, подождите, – уставившись на красный зрачок на экране, женщина протестующе взмахнула ладонями. – Я не готова, я…
Йося выключил запись.
Отдышавшись, Людмила сказала:
– Я хочу объяснить, зачем это. Чтобы вы поняли. Чтобы не получилось, как у этих.
