Лелька и ключ-камень - Юлия Русова
— Это не простой булыган, — продолжал Велес. — Этот камень — Ключ, которым можно запереть Грань на долгие столетия.
— Ты хочешь, чтобы я это сделала, Великий?
— Хочу. Только беда в том, что пока я был занят, все у вас в Яви переменилось-перекрутилось. Исчез куда-тои Замок, для которого Ключ-камень был рожден. Мое последнее слово: возьмешься найти Замок и запереть Грань, я тебе помогу, ну а коли нет — значит судьба твоей тетке воспринявший ее род загубить.
— Какой срок ты мне отмеришь, коли возьмусь?
— Года хватит?
— Сильно ты отвлекся от земных дел, Великий. За год я даже в силу не войду.
— Ну что ж, вижу, понимаешь, что все непросто будет. Я дам тебе семь лет, семь месяцев и семь дней. За это время ты должна найти Замок и запереть Грань. А чтобы тебе было легче службу нести, возьмешь под половицей в красном углу родовую книгу, что твоя мать не нашла. Ну и пригляжу за тобой, сколь смогу. Берешься?
Лелька вздохнула, осознавая глубину попадалова и воистину змеиную хитрость Велеса. Но дальше спорить и торговаться было бессмысленно, только уходить и навсегда. Кроме того, ссора с Велесом (а она непременно приключится при отказе) ставила крест на тех возможностях, что давала искра. Лелька не сомневалась, что ушлый бог приберет ее, как только она произведет на свет нового хранителя Ключа. Так что при всем многообразии вариантов реальный выход был один.
— Берусь! — выдохнула она.
Туман рассеялся и на Лельку глянули самые родные в мире глаза. На нее смотрела мама.
Глава 24
Неожиданно в голове зазвучал знакомый бас:
— У тебя только несколько минут, чтобы попросить о снятии клятвы. Будь благоразумна и помни — твоя мать не принадлежит к миру живых и вряд ли тебя вспомнит.
Лелькино сердце билось так, словно собиралось птицей вылететь из груди. Ей отчаянно хотелось еще хоть разок обнять маму, прижаться, почувствовать родной запах, рассказать о своих бедах и услышать, что все будет хорошо, что мама, как всегда, отведет любую беду. Но в этом ей было отказано. Вспомнив все что знала о беседах с ушедшими, она позвала:
— Дарина из рода Прозоровых, ушедшая в род Граниных, слышишь ли ты меня?
И мама отозвалась:
— Леля! Доченька! Девочка моя! Как ты тут оказалась? Что с тобой, малышка?
Слезы полились сами собой. Захлебываясь плачем, задыхаясь от волнения, девушка заспешила:
— Мама, мамочка, сними с тети Наташи клятву кровью рода, а то они все умрут, а я не хочу!
— Так, солнышко, погоди. Раз мы говорим, значит… Ответь — ты в слуги к Велесу пошла или службу взяла?
— Службу, одну, и сроку семь лет и семь месяцев.
— Умница. На меньшее он бы не согласился. И не бойся, сейчас нас даже Велес не слышит, потому как нету сильней связи чем между душами матери и ребенка.
— Он еще сказал, где родовая книга, которую ты не нашла.
— Это тоже хорошо. Но времени у нас очень мало. Скажи, если я с Натальи клятву сниму, тебе будет лучше или хуже?
— Лучше. Ирина сломала зарок, если не снимешь, они все умрут. Я так не могу, не хочу.
— Ладно. Сейчас нас снова услышит Велес и больше мы не свидимся. Расти счастливой доченька. Я тебя очень люблю и сколь смогу, буду помнить и беречь. Еще попрошу — будет у тебя дочка — пусть будет Прозорова, чтобы род ведуний не пресекся. Да, и книгу родовую не открывай, пока не попадешь в нашу квартиру.
Лельке отчаянно хотелось сказать, что она тоже любит маму и все сделает, но время утекало как вода.
— Я знаю, родная, что ты тоже нас любишь. А сейчас… Велесе, боже, услышь меня. Милостью Велеса и соизволением пращуров, я, Дарина из рода Прозоровых, ушедшая в род Граниных, освобождаю мою единокровную и единоутробную сестру Наталью от данной ею кровью рода клятвы растить и беречь мою дочь Вольгу как собственное дитя. Да сбудется по слову моему, волею Великого Велеса и соизволением наших пращуров.
— Да будет так, — рявкнул то ли бас, то ли целый хор.
Серебристый занавес тумана заполнил оконный проем. Постепенно туман густел, становился мутно-серым. Лелька быстро переложила рябиновые ветви на подоконник и через мгновение уже смотрела в окно на горевший у старой березы костер.
Вытерев слезы, она тяжело вздохнула и отправилась в комнату, надеясь найти родовую книгу. Место было указано точно, но вот с поиском девушка провозилась до утра. После пережитого двигалась она медленно, ее била лихорадка, и мучила головная боль, но она упрямо поднимала половицы ломиком, найденным за печкой.
Книга в итоге оказалась спрятана очень хитро. Какой-то умелец выдолбил изнутри часть доски, и в этом тайничке лежала старая-престарая тетрадь, завернутся в чистую тряпочку, когда-то вышитую, а ныне почти истлевшую от времени. Лельке очень хотелось посмотреть, что внутри, но помня данное маме слово, она сдержала любопытство. За окном забрезжил рассвет, пора было возвращаться.
Андрей в эту ночь тоже практически не спал. Вокруг будто туман клубились мрачные мысли, потихоньку грызло беспокойство за племянницу, все-таки снова вернуться в дом, где столкнулась с бедой, ей было непросто. За окнами кто-то шептал и противно скребся по стеклам, а из-за печки негромко, но грозно подвывали. Короче, мистика чистой воды. Когда Лелька вернулась, первым желанием дяди было схватить племяшку, зафиксировать и допросить детально. Однако девчонка выглядела совершенно серой, практически замученной, так что на проведение допроса рука не поднялась. Пришлось отправить ее спать и заняться делами, благо те сами себя не сделают.
Неожиданно после такой мрачной ночи день начался неплохо. Да что там, просто отлично начался! Приехавший ветеринар еще издалека закричал:
— Андрюха, пляши! Пришли результаты анализов. Нет у твоей красавицы никакого ящура, аллергия у нее!
Слегка обалдевший от такой экспрессии Андрей только и спросил:
— Что за аллергия?
— Ты представляешь, на новую
