Куда приводят коты - Олег Фомин
– Так что такое перемир? – спросил я.
Ластик забрался на пирамиду деревянных ящиков и картонных коробок. Смотрит на меня с вершины этой горы.
– Все, что скрыто от людских глаз и ушей, это перемир.
Я оглядел металлический каркас и брезентовые стены нашего убежища на колесах, ящики и коробки. Нос сообщает, что еды в них нет.
– Этот кузов – тоже часть перемира?
– Да. Но как только сюда заглянет водитель или кто-то еще из людей…
Крыс замолчал, давая мне возможность закончить. Что я и сделал:
– …быть перемиром кузов перестанет.
После чего запрыгнул на ящик, вскарабкался по коробкам к учителю, тот смотрит вниз, в темный угол ближе к кабине. Я вгляделся, полумрак открыл мне… деревянную бочку. Маленькую, как табуретка. На дощатом пузе нарисована веселая глазастая пчела. Я спустился, обнюхал… Пустая. Если там и был мед, то эти времена давно прошли. А вот крышка пахнет человеком. Причем не самой благородной его частью. Похоже, бочку и впрямь использовали вместо табурета.
Я вернулся к Ластику, с досадой констатировал:
– Еды нет.
– Вот и хорошо, – говорит крыс, – на голодный желудок лучше доходит.
Я хотел пошутить, мол, голодный желудок намекает, что я сейчас разговариваю с потенциальной едой, но сдержался.
Ластик забрался мне на спину.
– Ты чего, Ласт?! – поперло из меня возмущение. – Я что, похож на лошадь?
– Есть хочешь?
– Хочу.
– Тогда не перечь. Надо. А теперь слушай внимательно…
Говорил он, как всегда, в своей манере, тихо, вкрадчиво, как дедушка на лавочке, но с таким обнаглевшим спокойствием, словно уверен: возражений не будет. Коготки вцепились мне в шею и спину, крыс устроился между лопатками, как в седле. А внушает он, что я должен разбежаться и выпрыгнуть из машины.
– Смерти моей хочешь?!
– Дождись, когда встанем на светофоре, если тебе так спокойнее. Но надо именно с разбега! В то место, где мы залезли, видишь, угол брезента болтается? Вот прям мордой в него, как пушечный снаряд, но самое главное… Главное – в этот момент закрой глаза и прижми уши к голове. Ты не должен видеть и слышать, куда прыгаешь! Понял?
Как назло «газель» начала замедляться, даже времени поспорить или хотя бы морально подготовиться не дают!
– Знаешь, что-то жрать уже расхотелось…
– Вперед! – скомандовал крыс.
Благо, хоть ругаться не запретил, и, когда машина затормозила, я влетел в брезентовую преграду с диким мявом. Туловище и лапы ждут удар об асфальт или капот другой машины… Нет, о лобовое стекло!
Только почему вдруг стало тихо?
Я открыл глаза, обнаружил, что стекло вовсе не автомобильное. Подо мной белая гладкая поверхность. Рядом торчит в горшке кактус. За окном высота этажей десять, внутренний двор какого-то элитного микрорайона, его обступили цветастые новостройки.
Мы на чьей-то кухне.
– Говори шепотом, – предупредил крыс очень тихо и слез с моей спины. – Если хозяева услышат, опять начнем пищать и мяукать. Это в лучшем случае…
Я хотел спросить, что в худшем, но внимание поглотил стол.
Он накрыт яркой праздничной скатертью, торчат бокалы, бутылка шампанского, ваза с фруктами и виноградом, торт, стопка блинов, майонезная гора салата в миске, какая-то запеченная на противне птица, явно не курица, слишком уж большая. Может, гусь или индейка…
Я чуть не поперхнулся слюной, лапы стали легкими, как перышки, и вот уже переставляю их между блюдами.
– Стой! – прошипел Ластик.
Но я отдался гастрономической оргии. Надкусываю все подряд, морда разукрасилась кремом и майонезом, особого приема удостоена птица. Обхожу противень со всех сторон, откусываю от крыла, от бедра, от груди и шеи.
– Риф, прекрати! – пытается вразумить Ластик.
– Зафем? – промямлил я с куском птичьего мяса в зубах.
– Нельзя брать у людей в открытую!
Крыс перебрался на стол, но к еде равнодушен. Не понимаю, чего медлит? Боится, что застукают хозяева? Тем более надо успевать! Спасаться от швабры – это потом. Решаем проблемы по мере поступления, а в данный момент проблема – голод.
Хвостом я задел бокал, тот полетел со стола.
Вдребезги!
Мы быстро оказались на полу, инстинкт велит забиться в какую-нибудь щель, но холодильник, плита, шкафчики, – все плотно прижато друг к другу, не пролезть, и страх погнал в коридор, вышвырнул в…
Гостиную.
На диване дремлет хозяйка. Женщина лет пятидесяти, в фартуке. На животе пригрелся пульт от телевизора, на экране мелькают картинки, но звука нет. Наверное, мадам устала хлопотать с готовкой, даже звон битой посуды мимо ушей…
Звонок в дверь!
Мы с Ластиком нырнули под комод. Лишь после второго звонка по ковру зашуршали тапки.
– Бегу-бегу!
Из-под комода хорошо виден коридор. Сейчас женщина пойдет мимо кухни, повернет туда голову, ужаснется…
Но ужаснуться пришлось мне.
Хозяйка заглянула на кухню. На губах возникла улыбка, женщина кивнула, словно убедилась, что все в порядке, и прильнула к дверному глазку. А вот у меня в тот же миг поплыло в глазах, к горлу подступила тошнота. Ощущение, словно из туловища в районе живота вырвали кусок мяса, там образовалась какая-то пустота. Волна слабости вынудила лечь набок.
Тем временем в коридоре щелкнул замок.
– Какие люди, без охраны! – воскликнула хозяйка.
– Привет, именница!
– Танечка, с днем рождения!
Гость и гостья переступили порог, квартира наполнилась звонкими голосами, вешалки принимают на хранение одежду, а я… лежу и пытаюсь понять, что со мной. Крыс поставил мне на брюхо передние лапки.
– Говорил же…
Хотелось спросить, какого черта, но сил нет даже на это. Хозяйка провела супружескую пару в гостиную, из разговоров ясно, что ждут еще кого-то, за стол еще рано. Женщины стали обсуждать растения на подоконнике, хозяйка хвастается экзотическим сортом цветов, а мужчина вышел покурить на балкон.
Мы поймали момент, страх кольнул дозой допинга, и я, превозмогая слабость, метнулся за Ластиком в коридор, а затем на кухню.
– Здесь прятаться негде, – шепчет крыс, – но дверь в ванную приоткрыта. Нам туда…
– Погоди.
Пол чистый, никаких осколков от бокала. Прыжок на подоконник, к уже знакомому кактусу, и я развернулся к столу. Там полный порядок. Птица, которую я рвал со всех боков, теперь – будто только из духовки. Башенка блинов ровная. Торт в целости и сохранности, салат тоже…
И главное, я опять голодный!
