Куда приводят коты - Олег Фомин
А еще… очень хотелось бы сделать то, что запретила моя рыжеволосая спасительница.
Найти ее.
Но сперва нужно научиться прыгать через перемир.
Я не стал тянуть себя за хвост и спросил:
– Так как же прыгать через перемир туда, куда мне хочется?
Ластик, прожевав кусочек сыра, ответил:
– Нужно ясно вообразить место, куда хочешь прыгнуть.
– И все?
– Погоди… Звучит вроде бы просто, но на деле… Ты пробовал хоть раз представить что-то с детальной точностью?
Я задумался.
Такое бывает разве что во сне. Отличить сон от реальности и впрямь трудно, пока не проснешься. Однако картинками, что сменяют друг друга в сновидениях, крайне редко удается управлять, чередуются спонтанно, без сюжета. А вот чтобы наяву – закрыть глаза и представить, как в жизни…
– Ну-у-у… Если честно, не помню. Может, и пробовал, но…
– Именно, что но! Пошли.
– Куда?
Ластик спрыгнул на пол, оглянулся с порога кухни.
– Учиться.
Глава 07. Даймен
Это оказалось проще, чем я ожидал.
Но проще – не значит легче.
Нужно было лишь повторить сотню неудачных попыток под присмотром мастера. Неумело, грубо, но с упрямством осла. До первой удачи. Зато потом – как по маслу. То же, что с велосипедом: падаешь, падаешь, падаешь, но вот, наконец, поймал равновесие… и жизнь разделилась на «до» и «после». Теперь навык с тобой до самой смерти.
Однако наличие мастера сильно ускорило процесс. Если бы не Ластик, я бы плюнул на все с трех-четырех провалов. Но когда пинают под зад (в моем случае – кусают за ухо), висят над душой, не дают покоя… Честно сказать, мой учитель из крысиного племени здорово рисковал. Когда я уже потерял счет количеству запоротых прыжков через этот проклятый перемир, вся моя ненависть была направлена на мелкого лысохвоста, который никак не отставал.
«Еще раз».
«Да ты издеваешься! Видишь, не получается, я безнадежен!»
«Я сказал, еще!»
«Кажется, я понял, за что тебя вспороли…»
Но Ласт был неумолим. Даже Ластиком его называть теперь как-то неудобно. А ведь казался робким тихоней, когда я нашел его под баками. Разительные перемены, однако. Спокойный и твердый учитель Сплинтер, не иначе. А я тупил как черепашка, из которой никак не получался ниндзя.
Я и не думал, что попытка номер черт знает какой увенчается успехом. Сделал, как говорится, на расслабоне. Просто устал, а отдохнуть не давали. Потому мысленно махнул рукой (вернее, лапой) и прыгнул, мягко выражаясь, «на отцепись». Лишь бы как бы.
И вдруг – оказался именно там, где и задумывал!
Скверик во внутреннем дворе какой-то муниципальной организации. Ажурная решетка ограды, увитая плющом. За ней шумит улица. Пара скамеек в тени деревьев…
И фонтан у стены.
Полукруг его бассейна выложен плитами с отделкой под старину, вода льется параллельными лучиками из каменной руки. Точнее, из каменных часов, которые рука держит. Она торчит из стены, а часы в ладони складные, как раковина устрицы, такие носили на цепочках лет сто назад. «Раковина» раскрыта, ключик бьет из циферблата, кисть сверкает огибающими ее ручейками, бассейн наполняется пеной, а мои уши – уютным журчанием.
Время утекает сквозь пальцы.
Странно, что мне удалось прыгнуть именно сюда. Я ведь был здесь единственный раз в жизни. Мы с Маришкой ели тут черешню… Это было задолго до Жанны. Так давно, что меня накрыло светлой тоской. Хорошо, что сейчас раннее утро, скверик пуст, прятаться не нужно.
– Отличный маякорь, – сказал Ласт. – Приметный.
– Ты о чем?
– О фонтане.
– А почему он… – Я осекся, а затем уточнил: – Как ты его назвал?
– Маякорь, – повторил крыс.
– Что это?
Он снова залез мне на спину.
– Сейчас покажу. Теперь порулю я, позволишь? Не думай ни о чем. Вперед!
Я запрыгнул на спинку скамейки, пробежал по ней, как по канату, до края и сиганул вниз головой в урну – в черное брюхо мусорного пакета. Вполне себе дыра в неизвестность.
Сперва не понял, где очутился. Но оглядевшись, узнал… кузов «газели», откуда начались наши с Ластом мистические прыжки! Мы на вершине знакомой мне пирамиды из коробок и ящиков. Раньше мы не возвращались в места, откуда исчезали. Этот случай первый.
Ласт подполз к краю коробки, на которой мы находимся.
– Видишь бочку?
Смотрит в угол кузова, там, в тени, притаился бочонок, я сразу узнал. Нарисованная на деревянном пузе пчела все так же таращится веселыми глазищами.
– Это маякорь, – говорит Ласт, – благодаря нему я и смог вернуть нас сюда.
Он повернулся ко мне и продолжил:
– Маякорь – это что-то необычное. Предмет или деталь окружения. Что легко запомнить и вспомнить. Желательно, чтобы это было что-то уникальное. Такое, что больше нигде не встретишь. Только там, куда хочешь прыгнуть. Такой маякорь – гарантия удачного прыжка.
Я призадумался.
– А если в моей квартире, например, нет ничего примечательного, но помню все вещи, где что расставлено?
– Тогда будь готов к тому, – отвечает Ласт, – что тебя может забросить в любую другую квартиру с похожим интерьером.
Он снова забрался мне на спину.
– А теперь, Риф, верни нас в тот скверик.
И я вернул. Это действительно оказалось очень просто. Каменная рука с часами, а за ней и все остальное всплыло перед внутренним взором само, стоило лишь закрыть глаза в полете с вершины коробочной пирамиды. Даже не помню, в какую сторону прыгнул. Куда-то наугад. И бултыхнулся прямиком в фонтан!
В сквере по-прежнему никого. Если не считать мокрого кота и мокрой крысы. Но мы быстро обсохли на утреннем солнышке. Даже очень быстро.
А затем я совершал прыжки в самые разные уголки города. В том числе, в какие-то квартиры. Ласт настоял, что нужно закрепить это ощущение. Он по-прежнему страхует, сидя на моей спине, но теперь нашими перемещениями дирижирую только я. Иногда успешно, иногда не очень. Но откровенных промахов больше нет. Тело запомнило, как должно себя чувствовать, когда прыгаешь туда, куда надо.
Нас занесло в торговый центр. Я часто бывал здесь. В это время он еще закрыт, коридоры пустые,
