За что убивают Учителей - Наталья Сергеевна Корнева
– Вздор! Ром-Белиат нерушим, – непреклонно заявил Красный Феникс, решительным жестом отставляя опустевшую чашу в сторону. – Пока я жив, Запретный город не падет.
– Боюсь, это уже произошло: Ром-Белиат стерт с лица земли врагами и временем, – сообщая столь дурные вести, Аверий смиренно припал на одно колено. – Красная цитадель лежит в руинах. Вот уже четыре столетних периода ни одна душа не живет там, мессир.
– Ты, верно, говоришь о прошлом, – недовольно пробормотал Элирий, раздосадованный такими ответами. – Но у Ром-Белиата есть не только прошлое, но и будущее – безграничное, как морской закат.
– Запретный город поглотили заповедные оливковые рощи, – тихо сообщил Аверий, не имея возможности солгать или утаить что-то. – Только вокруг храма, там, где свирепствовал священный красный огонь, с тех пор ничего не может расти. На месте Красной цитадели – выжженная земля. Ром-Белиат уничтожен и не сможет подняться вновь.
Слышать эти чрезмерно искренние слова было больно, почти невыносимо. Возможно, Элирий все же предпочел бы, чтобы горькую правду немного смягчили. Возможно, он предпочел был истине милосердие.
– Не тебе судить об этом, Кастор. – Он и сам не заметил, как назвал Наварха срединным именем, услужливо всплывшим из подсознания. Использовать второе имя – привилегия вышестоящих или самых близких друзей. Совершенно ясно, кто они друг другу.
– Вы правы, мой господин. – Аверий чутко уловил перемену его настроения. – Простите мою неучтивость. Я лишь счел своим долгом предупредить, что предстанет пред вашими очами, если вы все же решитесь отправиться на Восток.
Красный Феникс глубоко задумался и довольно долго молчал, прежде чем продолжить занимавшие его расспросы.
– Где же ты и Красные жрицы нашли пристанище, если Ром-Белиат все эти годы пустует? – с замиранием сердца поинтересовался Элирий, подспудно ожидая какой-то новой беды. И, увы, предчувствие не обмануло его.
– Мы присоединились к лианхэ, ваша светлость.
Элирию показалось, будто тело его пронзило молнией, когда он вспомнил о тех, которых говорил Аверий. Руки непроизвольно дрогнули.
– К Потерянным? – В неприятном удивлении Элирий приподнял бровь. – К презренным дикарям, в дремучих лесах годами не видящих солнца?
В гордыне своей отринув благословение небожителей, Потерянные пошли обратным путем и превратились в странных полузверей, так и оставшихся для Элирия загадкой. Лианхэ не строили храмов и не совершали богослужения – однако владели особой магией, источник которой был неясен.
Когда-то, вдруг вспомнилось ему, Элирий даже хотел приручить этот зверинец, но ничего не вышло. Выйдя на контакт с Потерянными, он попытался проникнуть в их сознание, но, к вящему удивлению, непробиваемой ментальной защиты, которую имели все Первородные, у лианхэ не оказалось. Не только непробиваемой, – не оказалось вообще никакой. Немыслимо!
Казалось бы, задача упрощалась, однако вместо разгадки пришли только новые вопросы. Не раз Элирий проводил свои эксперименты, но результат неизменно был один. Точнее сказать, результат отсутствовал. Ничего.
Тишина.
Там, за отсутствующей ментальной стеной – всепоглощающая тишина. Тишина, возведенная в абсолют. Странное ощущение: словно открываешь тяжелую книгу со страницами из тончайшего пергамента, пожелтевшего от времени, дорогим кожаным переплетом и рунами на обложке из рельефного золота, а она – пуста. Совершенно пуста. И награда тебе – лишь осадок разочарования.
А может, ты просто не видишь текста?
Вспоминая последнюю предпринятую попытку ментального контроля лианхэ, Элирий лишь невесело улыбнулся. Все шло как всегда – клинок его силы не встретила никакая защита.
Единственная разница была в том, что вместо тишины на него обрушился неудержимый, сметающий все шквал информации, словно тысячи, нет, – тысячи тысяч, бесчисленное множество голосов говорили одновременно. То были не только голоса Невозжелавших. Отнюдь! То были также голоса: людей, животных, птиц, насекомых, растений, камней, звезд, светил, земли, ветра, огня, воды… Каждого существа, каждого камня, песчинки, всполоха, капли… То были голоса света и тьмы, царящих одновременно, а может, бывших одним целым.
Все это многоголосие сливалось в мощный поток неумолкающего, густого голоса мира.
Ни один разум не способен вместить такое. И уж конечно, невозможно вычленить из неделимого целого какой-то фрагмент, личность одного конкретного лианхэ.
Оглушенный и ослепленный, накрытый с головой этим стремительным водоворотом, Элирий захлебнулся щедро хлынувшим в него знанием и лишился чувств. Хвала небожителям, что не рассудка.
От дальнейших экспериментов с лианхэ он предпочел отказаться: их разум был непостижим и неподвластен контролю. Невозжелавшие оказались неотделимы от мира.
– Да, мессир, – виновато призналась Агния, с опаской поглядывая за выражением его лица. – Мы присоединились к Потерянным. Их поддерживает Вечный небожитель Алейрэ. Если вы помните, четыре сотни лет назад, в день падения Красной цитадели Учитель дал Первому ученику сложное задание…
Да, он помнил. То был страшный день, и Элирий понимал, какую огромную ответственность взвалил на плечи своего ученика. Но выбора не было: в этой миссии он не мог положиться ни на кого, кроме Яниэра.
– Казалось, на всем Материке нам негде укрыться от преследования. – Агния вздохнула, вспоминая прошлое. – Именно Алейрэ подсказал тогда Яниэру, где смогут найти приют беглецы из Ром-Белиата. В те тяжелые времена лианхэ действительно приняли нас и не позволили остаткам народа Совершенных рассеяться и погибнуть. Вечный также много помогал нам все эти годы. Кроме того, как вы верно заметили, под сенью Лесов Колыбели лианхэ защищены от света черного солнца и никогда не знали черного мора. Так же и мы живем там теперь в безопасности.
– Какой вздор. – К предателям лианхэ Элирий относился даже хуже, чем к неполноценным. Выходит, все трое учеников оказались недостойны его науки и отступились от истинного учения и заветов предков. Немудрено, что небожители вконец отвернулись от Материка. – Не может идти и речи о союзе с изменниками и отказе от старых традиций Лианора. Я хочу вернуться в Ром-Белиат. Немедленно!
Наверное, Агния заметила, как в глазах его промелькнул отблеск печали: когда-то Элирий потерял Лианор, высокие белые берега и цветущие сады… обетованные земли небожителей, где текли молоко и мед. Величественный и прекрасный остров погиб, и после этой ужасной потери, забравшей половину его сердца, он не мог потерять еще и Ром-Белиат.
Хорошо, что он может безоговорочно приказывать Аверию: тот – единственный на свете, кто не предаст никогда. И действительно, Наварх не стал возражать.
– Как будет угодно Красному Фениксу. – Аверий привычно подчинился, поднимаясь на ноги. – Вы слышали слова господина. – Помедлив немного, он сухо отдал приказ ожидающим распоряжений помощникам. – Изменить назначенный курс. Взять курс на восток. Самый полный вперед! Мы возвращаемся в Ром-Белиат!
Мы возвращаемся в Ром-Белиат. От этих заветных слов на сердце его светлости мессира Элирия Лестера
