Хроники Птицелова - Марина Клейн
– Ты забрал чужого ребенка, – сказала я.
– Потом я это понял, а до тех пор думал, что она беспризорница. Да и сейчас частично думаю так же. Какие родители позволят, чтобы ребенок один бродил по городу и рылся в мусоре в поисках каких-то ключей?.. Так она стала моей дочерью. И я решил, что она найдет ключ здесь, где-нибудь поблизости от двери, ведь где дверь, там и ключ должен быть, верно? Кажется верным, но все оказалось иначе. Мы с ней нашли Страну Моа, а вот ключ не нашли. Она не помнила, что с ней случилось и что было до этого, – весь тот день просто выпал у нее из головы. Но это не давало ей покоя, и после того как поиски здесь не увенчались успехом, она особенно пыталась вспомнить… И наконец у нее получилось. Каким глупцом я был! Оказывается, она уже давно нашла ключ. Он был где-то там, на нашей родине. Теперь нужно было вернуть его.
Учитель снова болезненно поморщился.
– Я не хотел отпускать ее одну. К тому времени нас уже было много, я призвал к себе тех, кто, как и я, чувствовал несовершенство мира и хотел это исправить… Мы все очень переживали за нее. И все же рискнули. Она утверждала, что не пропадет. Но пропала! Сначала она посылала сообщения… Что нашла нужного человека, что пытается через него найти ключ. Наконец она сказала, что все получилось и она возвращается… И с тех пор о ней никто ничего не слышал.
Тут он оборвал себя на полуслове и пристально посмотрел на меня.
– Ты ведь что-то знаешь о ней, – сказал он почти утвердительно.
Я не смогла ответить – во мне бушевала буря эмоций. Как мне было больно за тебя! Знал ли ты об истинном намерении Лилии? Вероятно, да, но открытие наверняка свалилось на тебя слишком поздно, вместе с ворохом стрел, располосовавших твое лицо множеством шрамов, – иначе все закончилось бы по-другому… Но даже если и нет – как подло было вот так войти в твою жизнь ради какого-то ключа, пусть от него и зависело благополучие мира. Что такое мир в сравнении с твоим счастьем?
– Только скажи, вернется она или нет, – попросил Учитель.
Мне вспомнилось полуразложившееся тело, утопающее в талой воде, и я решительно ответила:
– Нет, не вернется.
Учитель понурился, и мне даже стало немного жаль его.
– А почему вы решили, что я знаю о ней? – попыталась отвлечь его я.
Учитель вместо ответа снова подошел к полкам, взял маленькую шкатулочку, открыл ее и показал мне ключ. Точь-в-точь такой же, какой был у меня. Вернее, и я поняла это в следующую секунду, это и был мой ключ.
– Вы вытащили его у меня, пока я спала? – Я была возмущена до глубины души.
– Нет. Он лежал рядом с тобой, у склона. Мои дети подумали, что ты свалилась нам как некое приложение к нему. – Учитель улыбнулся. – И я думаю, что так и есть! Ведь ты Птицелов, а наш Птицелов, к прискорбию, умер с год назад, и мы еще не нашли другого. Мы получили ключ – и тебя!
– Ничего вы не получили, – возразила я. – Вы похититель, вор и не знаю уж, кто еще, ключ вам не принадлежит, и я сразу же уйду, как закончу здесь свои дела.
– Нет, ты останешься со мной. Ты ведь моя дочь, самая настоящая.
– Разве вас волнует, настоящая или нет? – Его слова, признаться, меня несколько удивили. – Сколько чужих детей вы присвоили, и вдруг важно, что я – самая настоящая.
– Нет, это неважно. – Учитель ничуть не смутился. – Я сделал лучше для них и никого не принуждал силой. Я наблюдал за ними и брал их к себе после долгих размышлений. Когда-нибудь они станут – многие уже стали – лучшими версиями себя. А чего бы добились их родители? Они либо бестолково потакали их пристрастиям, либо пытались пресечь их. Страшно подумать, скольких Чтецов, Птицеловов и Искателей они погубили! Родители должны помогать развивать таланты, дарованные их детям, а не губить их. Поэтому за дело взялся я. Если бы я знал, что у тебя талант к птицеловству, я бы и тебя забрал к себе.
– У меня нет «таланта к птицеловству»! – Я возмущенно фыркнула. – Просто я Птицелов, и с этим ничего не поделаешь.
– Да? Это даже лучше! – Учитель расплылся в глупой восторженной улыбке. – А я и не знал. Когда ты была маленькой, этого не было заметно… Видишь ли, многих детей нам удалось обучить кое-чему. Они разбираются в птицах, могут с ними общаться – хотя и не так, как ты, – читают книги на разных языках и легко находят самые разные вещи. Один юноша, которого я воспитал, сделал поразительные успехи и стал почти настоящим Чтецом. К сожалению, он нас покинул…
– Умер? – Я посочувствовала почти настоящему Чтецу.
– Нет. Однажды, когда мы были в другой стране, с ним заговорил какой-то человек. Очевидно, он его куда-то увел. Мы искали его, но безрезультатно.
– Этот человек был рыжим, с бородой, в толстых очках? – догадалась я.
– Ты его знаешь?
– Не то чтобы знаю, – ответила я, – но он троеградец. И ваш несчастный Чтец при нем.
– Ты очень много знаешь, Антонина. Я так этому рад. Потом мы обязательно поговорим об этом. А сейчас нам надо завершить твое принятие в нашу семью.
Он сунул ключ в карман и сделал шаг ко мне. Я собиралась встать и громко повторить, что не собираюсь здесь оставаться и что он должен вернуть мне ключ, но он вдруг буквально накинулся на меня и повалил на постель, где я так уютно спала. Когда меня с размаху бросили на
