Полуночный охотник - Мария Васильевна Семенова
– Ты рехнулась, дева? – строго спросил он. – Да как тебе на ум пришло надеть великую корону? Где ты вообще ее взяла… Э, да ты еще и беременна! Лучше бы тебе не доносить этого ребенка, чем тащить его сюда!
Кайя невольно схватилась за живот.
– Кто ты? – пролепетала она.
Шаман не ответил.
– Зачем ты полезла в Нижний мир? – мрачно спросил он. – Не видела, что упырь заманил тебя сюда, чтобы съесть? Уже все для этого приготовил – лишь самого кушанья не хватало…
– Душа! У него душа моего мужа!
– Он лгал тебе. Я не заметил у него ничьей души…
– Она была в сумке у него на поясе… Пусти! Я должна открыть сумку!
Кайя шагнула к тому месту, где останки ее врага впитались в мох, но незнакомый нойда схватил ее за руку:
– А ну пойдем отсюда, глупое существо! Тебе нельзя тут быть! Каждое лишнее мгновение в Долине Отчаяния выпивает из тебя жизнь и губит дитя…
– Где мой Анка? – закричала Кайя, вырываясь. – Где его душа?!
– Понятия не имею, но уж точно не здесь…
Силком нойда притащил Кайю к одинокой веже, впихнул внутрь и задернул за ней кожаный полог двери. Кайя, едва оказавшись внутри, сразу бросилась обратно. Невидимая стена не позволила ей выйти. Кайя билась, царапая полог, но тот словно превратился из скобленой шкуры в гладкий камень…
– Я превращаю эту вежу в железный шатер, – слышался снаружи низкий, напевный голос. – Нет у него ни дверей, ни окон. Есть лишь дымоход – око, глядящее в Верхний мир. Я помещаю возле этого ока острый железный клинок. Ни единый голодный дух не посмеет влететь туда! Ни единый голодный дух тропы не найдет пути-дороги к нему!
Тело Кайи стало быстро наливаться тяжестью. Веки ее опустились, и она мягко упала на пол.
– Я обращаю эту женщину в камень, – будто издалека доносился голос, исполненный силы. – Маленький твердый камень, что лежит на полу этой вежи в долине Голодных Духов. Да войдет в камень ее душа! Да станет камнем ее тело! Многие ветры дуют на него, многие волны омывают его. Голодные духи могут глодать и кусать его, но он останется невредим!
«Он превращает меня в камень?» – сонно подумала Кайя.
Эта мысль не огорчила и даже не особенно удивила ее.
«Да, я же внучка камня…»
– Я призываю сайво Верхнего мира. Войдите в железный шатер, возьмите маленький камень! Отнесите его обратно в мир людей – и да станет он человеком, как прежде!
Кайя очнулась на полу вежи Куммы. Голова была тяжелая, как после дурного сна. В дымовое отверстие сочился неяркий свет, говоря о близости утра. Кажется, полет в Нижний мир оказался недолгим…
Некоторое время Кайя лежала неподвижно, пытаясь понять, где она, в каком мире, и вспоминая, что пережила. Затем с трудом села на полу и горько заплакала.
Все было напрасно. Она не спасла Анку.
– Я не сумела… не смогла вернуть его душу, – повторяла Кайя, захлебываясь слезами. – Нойда, зачем ты мне помешал? Корона, я надеялась на тебя! Почему ты молчишь?!
Великая корона тихо лежала неподалеку на полу, видимо скатившись с головы. Кайя схватила ее, повернула к себе, чтобы посмотреть ей в глаза… и даже на миг перестала плакать от удивления.
Синих глаз не было. С очелья двумя бельмами смотрели белёсые камешки, тусклые и слепые.
– Ах вот как! – заорала Кайя. – Значит, просто кусок железа и два камня? Ты никакая не Сила Моря! Ты тоже предала меня! Ты испугалась! Ты меня бросила!
Она в ярости швырнула корону в сторону двери – прямо под ноги входящему Кумме. Из-за его спины высовывались перепуганные сородичи.
Кайя едва взглянула на деда и без чувств упала наземь.
Глава 32. Худший из шаманов
Нойда готовился к полету. Усыпанное звездами небо дышало осенним холодом, под ним шумели беспредельные леса, полные духов и чудищ.
И людей, которые порой хуже и тех, и других…
«Долго еще будешь собираться?» – насмешливо подал голос равк.
«Вархо, сгинь, – мысленно приказал нойда. – Сиди тихо, чтобы я тебя не слышал и не видел».
«А, к Кавраю собрался? Удачи…»
Нойда для надежности отложил колотушку подальше. Воздел на голову пернатую шаманскую шапку, почтительно коснулся висящей на груди железной птицы. С внутренним холодком подумал о кошеле на поясе.
Пустом вместилище, где больше не было огненного духа…
Сейчас он очень хорошо понимал Лишнего, который готов был утопиться с перепугу!
«О Луот… Я и сам предпочел бы кинуться в реку, чем признаваться Кавраю, как обошелся с доверенным мне сокровищем… Что я скажу Отцу шаманов? Что потерял кошель и его тут же кто-то раскупорил? Что душа, вверенная мне, по ошибке вселилась в тело любопытного недотепы?»
Нойда тяжело вздохнул. Хватит тянуть время!
Он достал словенский варган, прижал к зубам и заиграл, песней открывая путь в чертоги богов…
И вот подернулся рябью мир, начал терять привычные очертания… Звезды погасли, пространство затянуло белесым туманом, будто нойда поднялся в небеса и оказался среди быстро бегущих облаков…
«Странно, – мельком подумал он, – меня словно бы кто-то сбивает с пути… Что это за призраки? Какие назойливые… Чего им от меня надо? Пошли прочь!»
Нойда перестал играть и взмахнул рукой, разгоняя бледные тени. Обычно голодные духи разлетались от нойды, как от огня. Но эти, диво, не отставали. Наоборот, он начал слышать их голоса.
Они звали его по имени…
Нойда не сразу разобрал это имя, но потом у него шевельнулись волосы.
«Олешек! Услышь нас, Олешек!»
– Кто смеет называть меня детским именем? – низким голосом спросил нойда, впиваясь взглядом в обступившие тени. – Кто вы такие?
«Не узнаешь, старший брат? Уже забыл Сельгу?»
– Сестра?!
Все новые души возникали из тумана. Нойда узнавал их одну за другой. Сестра… тетка… дед… и другие, кого он даже не помнил. За время его изгнанничества успели вырасти дети. И не просто вырасти, но и уйти к предкам.
В глазах нойды вспыхнул давний гнев.
– Племя Лахтака? Неужто вы сами пришли ко мне? Зачем? Разве вы не изгнали меня? Разве не сказали: «Ты нам больше не родич»?!
«Мы давно пожалели об этом, старший брат… Мы заплатили жизнью за давнюю трусость…»
– Вот как, – пробормотал нойда. Злость и жалость мешались в его душе. – Значит, мое изгнание было неугодно богам. И что
